Дерек, Энни и Натан все еще торчали в гостиной. Они окружили толстую невысокую даму в широкополой шляпке и белых перчатках. Завидев меня, дама встрепенулась.

— А-а, вот и вы! — пропела миссис Эдмунд Чайлдерс. — Миссис Риджвей, мне так жаль, что мы снова встречаемся при столь трагических обстоятельствах. — Тон ее был приторно вежливым.

Подавив вздох, я переступила порог гостиной.

— Тем не менее я так рада, что представился случай поблагодарить вас за все, что вы сделали! — Голосом миссис Чайлдерс можно было смело смазывать блины, но глаза из-под полей шляпки взирали на меня с холодным отвращением.

Ого, кажется, эта дамочка даст моей матушке сто очков вперед!

— А я вот тут пытаюсь выразить свое сердечное соболезнование этим замечательным людям. — И миссис Эдмунд Чайлдерс схватилась за сердце лапищами в белых перчатках.

Что ни говори, эта женщина достойна восхищения. Где-то я читала, что если вам по силам имитировать искренность — считайте, успех в жизни обеспечен.

— Ужасно мило с вашей стороны, — произнесла я вслух, а про себя подумала: "В таком случае, пожалуй, не стоит напоминать, что вы сказали мне по телефону. Помнится, вас куда больше беспокоило, пострадал ли дом, а не то, настолько пострадала Труди".

Уж не знаю, прочла миссис Чайлдерс эти мысли на моем лице или нет, только она вдруг обернулась к остальной компании и зашелестела:

— Когда я потеряла своего дорогого Эдмунда, то думала, что никогда-никогда не оправлюсь. Но я нашла утешение в мысли о том, что он по-прежнему со мной. Да-да, всякий раз, когда затрудняюсь принять решение, я советуюсь с Эдмундом, и он сразу же мне подсказывает.

Я уже хотела посоветовать мадам спросить у Эдмунда, не пора ли ей заткнуться. Ее утешения определенно не достигли цели. На глаза Энни навернулись свежие слезы, и даже Натан растерянно заморгал. Дерека слова миссис Чайлдерс, кажется, тоже не утешили: покусывая нижнюю губу, он снова уставился в пол. Впрочем, говоря начистоту, вполне возможно, Дерек вдоволь наслушался советов Труди, пока она была жива.

— Знаете, те, кого мы любим, никогда нас не покидают, — разливалась соловьем миссис Чайлдерс. — Они просто уходят в лучший мир и ждут, когда мы к ним присоединимся.

И все в таком духе. Признаться, я не особенно вслушивалась в ее речи. Я наблюдала за Дереком. У него и впрямь был довольно странный вид. Темные волосы всклокочены, будто он взъерошил их раз двести, красивое лицо побледнело и осунулось, кулаки крепко сжаты, так что костяшки пальцев побелели. Время от времени он косился на Энни и, судя по мутному взору, едва ли ее узнавал. Это свою-то родную золовку. Боже правый! Должно быть, гибель Труди подействовала на него сильнее, чем я предполагала.

Видимо, я и сама слегка ошалела, ибо так и подскочила, услышав за спиной шаги.

— А это кто? — вопросил Рид, свирепо уставившись на миссис Чайлдерс. После слова "это" он сделал паузу, — очевидно, хотел вставить "черт возьми" или что похлеще, но сдержался.

Миссис Чайлдерс немедля шагнула вперед, простирая руку в белой перчатке. А в руке — ну надо же! — была зажата визитная карточка. Уму непостижимо, как мадам ухитрилась так шустро достать визитку. У нее это получилось почти так же виртуозно, как у нашего шефа, Джарвиса. Я всегда подозревала, что у босса в рукаве спрятана какая-нибудь хитроумная штуковина — вроде как у фокусников, — выбрасывающая визитку ему в ладонь по первому требованию.

Рид взял у миссис Чайлдерс карточку и принялся изучать.

Я-то знаю, что там написано. Она мне сунула такую же при первой встрече. На визитке изящным шрифтом было выведено: "Миссис Эдмунд Чайлдерс". Уже тогда мне следовало сообразить, что она вовсе не милая леди средних лет, какой поначалу кажется. Я тогда представилась как Скайлер Риджвей, а она незамедлительно сообщила мне — да-да, вы правильно догадались, — что ее зовут "миссис Эдмунд Чайлдерс". По-моему, это несколько странно, когда женщина хочет, чтобы ее знали исключительно под именем супруга.

Но в то время я не придала этому значения. Просто решила, что она из тех баб, которые до того рады, что их взяли замуж, что готовы напоминать всем и каждому о своем достижении. Либо же ей просто не хотелось быть со мной на короткой ноге — то бишь называть друг друга по имени.

Нет проблем — намеки я, слава богу, понимаю. И сердце мое не разбилось оттого, что дама без малого шестидесяти годков сочла меня недостойной своей дружбы. Вдобавок я сильно сомневалась, что смогу фамильярничать с особой, никогда не снимающей шляпы и перчаток.

— Я работаю в агентстве недвижимости "Норвуд", — сообщила миссис Чайлдерс тоном, подразумевающим, что нет на свете человека, который не слышал бы о "Норвуде".

Я покосилась на стражей порядка. Оба недоуменно взирали на мадам.

— Я отвечаю за это уютное обиталище, — без запинки продолжала миссис Чайлдерс, — и от лица его владельцев хотела бы выразить самые глубокие сожаления по поводу случившейся трагедии.

Нет, надо отдать мадам должное. Рид и Констелло, как завороженные, пялились на нее, приоткрыв рты. Правда, недолго. А затем с видимой неохотой вновь извлекли на свет божий блокноты с ручками и застрочили.

— Так как зовут владельцев, мэ-эм? — устало справился Рид.

Что ж, дружище, ты не одинок! Лично я не припомню, чтобы когда-либо испытывала такую смертельную усталость. Что, впрочем, не помешало бы мне нахально ловить каждое слово из беседы Солонки и Перечницы с миссис Чайлдерс. Но тут меня, к сожалению, отвлек Натан, который торопливо пересек комнату и остановился рядом.

— Мам? — прошептал он мне в ухо. — Я… это… задержусь здесь немножко.

Хм… Насколько мне помнится, сынуля проживает отдельно. Так с чего же он мне все это говорит? Вряд ли ему требуется мое разрешение, чтобы остаться.

— Понимаешь, мам, я нужен Энни. — Слово "нужен" он произнес с нажимом. У мальчика был такой гордый вид, будто он долго трудился ради того, чтобы в итоге удостоиться высокого звания Человека-Который-Нужен-Энн.

Что прикажете ответить на такое заявление? Молодец? Браво? Поздравляю? Ничего подходящего на ум не шло. Вы же помните, я очень устала.

— Ага, ага! — закивал Натан. — Энни говорит, что не выдержит все это, если меня не будет рядом.

Он пытался напустить на себя солидный вид, но в глазах бегали веселые искорки. Его определенно развлекала вся эта история.

Глядя на сына, я вдруг поняла, что впервые в своей жизни Натан кому-то нужен. Не считая, разумеется, тех бессчетных случаев, когда он нужен своему братцу, чтобы стрельнуть десятку до получки. Кстати, эти случаи и правда можно не считать, ибо в большинстве из них Натан был не в силах удовлетворить просьбу родственника.

Оставив попытки придумать подходящий ответ, я просто похлопала Натана по плечу:

— Очень хорошо, сынок.

Втянув голову в плечи, Натан заулыбался и закивал. Его движения головой напомнили мне Киану Ривза в роли Теда в "Чудесных приключениях Билла и Теда". Вполне возможно, родная матушка Киану, поглядев на сына в этой роли, подумала о том же, а именно: "Боже, дай мне сил!"

Энни, которая до этого негромко разговаривала с Дереком, очевидно, закончила и подскочила к нам аккурат к тому моменту, когда Натан вышел из образа Киану. Вцепившись в мою руку, она простонала:

— Ох, Скайлер… ох, Скайлер!..

Я уже упоминала, как по-дурацки чувствую себя в подобных ситуациях? Никогда не знаю, что сказать, если человек отходит в мир иной естественным образом, а уж коли ему кто-то посодействовал — тем паче. И мне стало еще неуютнее, когда Энни продолжила:

— Понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Ведь у вас с Труди были особые отношения.

Я опешила. Особые? Ну, в общем, да. Именно такими они и были, наши с ней отношения. Возможно, уместнее будет назвать их враждебными, но можно и особыми.