Я пошла за княгиней, которая вновь напомнила, что время на исходе. Всего один поворот, и мы оказались в небольшом зале. Никакой отделки, стены, пол и потолок сплошной камень, причём отшлифован только пол. Зал был пуст, и лишь в центре его стоял стол, до боли напоминавший тот, на котором лежал подопытный мужчина.

Рис оттолкнулся от стены, сделал несколько шагов, покачнулся и упал на колени, не дойдя до стола какой-то метр. Княгиня вновь придержала меня за руку, но я сбросила её ладонь со своего запястья и подскочила к парню.

- Ирма, как ты не поймёшь очевидного? Ему не следовало меня расстраивать. Что же касается человеколюбия, которым ты так страдаешь, то на вершине оно неуместно и смертельно опасно.

Опираясь на меня, Рис добрался до стола, на секунду коснулся моих пальцев сухими потрескавшимися губами и лёг на спину. Я озадаченно взглянула на свою ладонь. Что это было? Попытка выразить признательность?

К нам подошла княгиня:

- Ирма, его полное имя Чарис, запомни, пожалуйста, - она дёрнула Риса за подбородок, вынуждая посмотреть на себя, - А ты, Рис, должен быть мне благодарен за то, что я не убью тебя прямо сейчас.

Она разжала пальцы, рывком сдвинула край рубашки и положила ладонь точно на область сердца. Рис выгнулся дугой, замер в неестественном положении. Глаза закатились. Кажется, он перестал дышать. Через минуту Рис обмяк.

Княгиня отстранилась, внимательно оглядела получившийся полутруп и удовлетворённо кивнула. Что же, сейчас я окончательно поняла, зачем меня учили работе с сердечным огнём и почему уроки княгини нужно было скрывать: чтобы Чарис не узнал и не успел ничего предпринять в свою защиту.

Я нетерпеливо шагнула к столу, но княгиня покачала головой:

- Не так быстро.

- Но он же тогда точно умрёт, - возразила я.

- Минут пятнадцать он вполне потерпит. Ирма, Чарис не человек. Не отвлекай. Потом.

Она отступила на шаг от стола, внимательно осмотрела Риса и достала стилет. Происходящее нравилось мне всё меньше. Нож оказался достаточно острым, чтобы разрезать ткань. По-моему, проще расстегнуть, но княгиня поступила по-своему. Следующие пять минут стали для меня очередным кошмаром, который будет сниться ночами: княгиня вырезала на груди Риса непонятные закорючки и символы, отдалённо напоминавшие смесь клинописи и китайских иероглифов. Я стояла рядом, не в силах оторвать взгляд от зрелища, вызывавшего во мне тошноту и отвращение, но в то же время оно завораживало мрачной притягательностью. На белой коже постепенно расцветали алые линии, узор начал напоминать схематичное изображение цветов.

- Последние символы должны быть нанесены тобой лично, - княгиня протянула мне стилет рукояткой вперёд, и я взяла.

Она достала припрятанный в декольте листок и развернула. Пять несложных символов и завиток. Зачем это нужно, я не спрашивала. Магический ритуал начат и, если я хочу получить Риса живым, ритуал должен быть закончен по правилам.

Я мысленно отметила расположение опорных точек, через которые нужно вести линию. В мыслях я представляла бумагу и карандаш. Стилет дрогнул в руке.

- Вот эта полоса, - указала княгиня на рисунок, - должна пройти отсюда, - она ткнула ногтем на нужную точку на груди Риса, - сюда. Время, Ирма.

Стилет в моих руках дрожал всё сильнее. Пока я разбиралась со схемой линий, представляла себя художницей, которой поручили написать портрет по фотографии. Княгиня своими замечаниями разбила иллюзию вдребезги.

- Я не могу резать по живому.

- Резать по мёртвому бессмысленно.

Я только сейчас обратила внимание, что кровь у Риса из порезов не течёт, всё как у настоящего мертвеца.

- Время.

Сложно было провести первую линию. Мне всё казалось, что лезвие уходит слишком глубоко, что Рису, когда он очнётся, будет слишком больно. Вторая линия далась легче. Завиток я прочертила почти спокойно. На меня опустилась странная отрешённость, и в две минуты я завершила узор. Последний штрих - надрез в форме круга точно над сердцем и уколоть стилетом в центре алого кружка.

- В эту же точку добавь свою кровь. Достаточно каплю с пальца.

Я проколола указательный на левой руке.

- Капля должна упасть точно в эту точку. Да, так.

Княгиня забрала у меня стилет, внимательно оглядела результат и спустя мучительно долгую минуту признала получившийся рисунок годным.

- Можешь запускать сердце. Первое, что он должен услышать, очнувшись, своё полное имя, произнесённое тобой.

Я вызвала ощущение тепла и наполнила им ладони. Реанимирую я Риса с огромной радостью. В заученном ритме направила энергию. С первой попытки не вышло. Не потому что я делала что-то не так, просто, видимо, Рису требовалось больше. Он ощущался совсем не так, как предоставленный мне для тренировки мужчина. Тот был полон жизни, ему хватало толчка, а Рис.... В нём по человеческим меркам был переизбыток жизненной энергии, но сам он к ней доступа почему-то не имел и напоминал сейчас разрядившийся аккумулятор, жадно качающий из меня силу. Я не сопротивлялась, следила за ритмом и в какой-то момент засомневалась в себе. Княгиня поощрительно кивнула.

Ещё три порции энергии, отданные подряд. Я начала уставать, но в этот мент сердце Риса отозвалось, сократилось самостоятельно и бешено забилось. Я выдохнула. Ноги подкашивались. А если бы я не сумела? Так страшно держать чужую жизнь в своих руках.

Его ресницы дрогнули, Рис открыл глаза, и я, радуясь его возвращению, заулыбалась, как последняя дурочка. Уедет со мной в путешествие, хоть ненадолго вырвется из этого гнезда кошмаров и подстав. Княгиня не дала мне расчувствоваться и болезненно ущипнула.

Я наклонилась чуть вперёд, встретилась с парнем взглядом и, не моргая, глядя ему в глаза, чётко произнесла:

- Чарис.

Он вздрогнул и отвёл взгляд.

Княгиня успела обойти стол, выразительно приложила палец к губам и поманила меня к выходу из зала. Чарис остался один. Стоило двери закрыться, я покосилась на княгиню.

- Я надеюсь услышать разъяснения, - сказала я.

Не верю, что мне их дадут. Княгиня хмыкнула, в отличии от меня, её ситуация забавляла.

- Ирма, если бы ты начала требовать, я бы отказала. Если бы ты попросила, я бы назвала цену. Ты же как истинная княжна уведомила меня о своём желании. В награду за хорошее поведение я дам тебе пояснения.

Даже так? Тогда я сомневаюсь, что мне от её пояснений станет легче, но хотя бы будет, с чего начать. Женщина улыбнулась мне акульей улыбкой, подхватила под локоть, и заворковала, как подружка-сплетница, хотя интонации читающего лекцию профессора были бы уместней.

- У магии, как и у человека, двойственная природа. Как сознанию нужно тело, так и, например, программе артефакта необходим физический объект, внутри которого она будет существовать. Чем сложнее нематериальная составляющая, тем сложнее должен быть организован физический объект. Поместить сознание человека в червяка невозможно, как бы ни хотелось обратного. Это я к тому, что нет ничего более сложного, чем человеческое тело. Поняла, да?

- Поняла. Чарис когда-то был человеком, но потом его превратили в артефакт.

- Верно. И мы с тобой провели перенастройку. Переключили его с меня на тебя. Ты рунами, теми символами, написала своё имя, и круг послужил запечатывающей печатью. Теперь Рис точно позаботится о тебе даже в ущерб себе. Не сомневайся, ради тебя он рискнёт даже жизнью.

Княгиня проводила меня до комнаты.

- Отдыхай, завтра тебе в дорогу.

Оставшись одна, я устало плюхнулась на кровать и закрыла глаза. Другой мир... Как я ошибалась! Я попала в каменный мешок, и со всех сторон подступают кошмары. Ещё немного, и сойду с ума. Скорей бы уже в путешествие. Развеяться, отмучиться и домой. Приключений мне на всю жизнь вперёд хватило. Впору по возвращении обращаться к мозгоправу.

Я обхватила колени руками, сжалась в позе эмбриона и так и заснула, даже не накрывшись одеялом, а утром меня разбудила Агнесс:

- Ирма, завтрак начинается меньше, чем через час. Советую поторопиться.