В конце мая недовольство новым налогом обернулось восстанием крестьян в Кенте и Эссексе. Его возглавил кузнец, бывший солдат Уот Тайлер, он же Уолтер Хиллард, который повел 15-тысячную крестьянскую армию на Лондон. В столице к ним присоединились ремесленники, первым делом устроившие кровавый погром своих конкурентов — фламандских ткачей и скупщиков шерсти. 14 июня толпа взяла штурмом Тауэр, зверски убив обнаруженных там представителей власти, включая канцлера Саймона Сэдбери. В тот же день их лидеры встретились с укрывшимся в Майл-Энде четырнадцатилетним королем Ричардом II, который пообещал выполнить все их требования. 15 июня состоялась новая встреча, в ходе которой между Тайлером и сопровождавшими короля рыцарями вспыхнула ссора, и крестьянский вожак был убит. Его лишенная руководства армия в растерянности покинула Лондон, после чего начались репрессии, жертвами которых стали сотни восставших, включая их идеолога Джона Болла и йомена Джека Строу (Соломинку), обещавшего «перебить всех богачей».

Имя Робин Гуда было знаменем восстания наряду с именем Петра Пахаря — героя книги Ленгленда, честного крестьянина, угнетаемого знатью и церковниками. «Дайте Петру Пахарю делать его работу!» — гремели прокламации Болла, и он же призывал «усмирить грабителя Хоба» (Hob the Robber). Историки думают, что речь идет о ненавистном крестьянам казначее Роберте Хейлсе, но не исключено, что имелся в виду именно Робин — у Ленгленда Robert the Robber. Быть может, суровый Болл вслед за Ленглендом осуждал шервудского разбойника, как воплощение буйной, полуязыческой народной стихии. Но сами восставшие думали иначе — некоторые их отряды называли себя «Робиновыми людьми» (Robartes теп). Монах Уильям из Нессингтона писал о них, как о «беззаконных бродягах», которые «вламываются в дома людей и вымогают у них деньги лживыми баснями или прямыми угрозами». Эта фраза намекает, что многие крестьяне, наслушавшись «басен» поборников справедливости, добровольно делились с ними добром или даже вступали в их отряды. Восстание было подавлено, но оно показало власть имущим, что безнаказанно угнетать крестьян больше нельзя. Сразу после него хронист Жан Фруассар уважительно отметил: «Нет под солнцем народа настолько опасного, когда речь идет о простолюдинах, как народ Англии»[65].

В Йоркшире беспорядки начались еще до восстания Тайлера, в апреле, когда толпа крестьян и мастеровых заставила мэра Гисборна и шерифа Гастингса бежать из города. Новым мэром народ избрал зятя Лэнгтона Саймона Куиксли, но вскоре его сместили королевские чиновники, прибывшие в Йорк для суда и расправы. До семидесяти участников бунта было казнено, около трех тысяч — заключено в тюрьмы. Правда, уже в ноябре все заключенные были освобождены по приказу короля Ричарда II, а в следующем году Куиксли был снова избран мэром и начал, в свою очередь, преследовать сторонников Гисборна. Тогда же получили прощение те участники бунта, которые после его подавления укрылись в лесах, — среди них был и лорд Роберт. Кстати, вместе с ним был прощен и некий Роберт Год, свободнорожденный житель Йорка, но его, кажется, никто еще не додумался объявить прототипом шервудского атамана.

В последующие времена Робин Гуд окончательно превратился в символ открытого неподчинения закону и шире — свободы, не скованной никакими рамками. В 1438 году в Абердине на воду был спущен торговый корабль «Робин Гуд». Годом позже в официальных бумагах упоминались некий джентльмен Пирс Венейбл и его подручные, которые, напав на здание суда в Йоркшире, освободили члена их банды и «мятежным образом ушли с ним в леса, подобно Робин Гуду и его людям». В графстве Норфолк в 1441 году крестьяне вышли на дорогу, угрожая убить местного помещика и выкрикивая: «Мы люди Робин Гуда, война, война, война!» В 1450 году ткач Томас Чейн, принявший разбойничье прозвище Синяя Борода, пытался поднять восстание в Кенте; его «капитаны» имели клички Король фей и Робин Гуд.

В том же году на юго-востоке Англии вспыхнуло крестьянское восстание Джека Кэда, участники которого тоже вспоминали о Робин Гуде. Недаром оба разбойника оказались связаны друг с другом в одной из поздних баллад; правда, там Робин предстает в роли галантного любовника, а Джек — неотесанного мужлана. В этом есть историческая правда: соратники Кэда, на время захватившие Лондон, безжалостно убивали и грабили горожан, а его подручный Дик-мясник заявил: «Нужно перебить всех законников и грамотеев, от них все зло». При этом сам Кэд называл себя сыном графа Марча, незаконно лишенным наследства; возможно, его пример позже заставил приписать знатное происхождение и Робин Гуду. В июле 1450 года Кэд погиб в бою в Сассексе, и его отряды рассеялись. Но хаос и разруха войн Алой и Белой розы вызывали все новые восстания, не прекратившиеся и в эпоху Тюдоров, и участники их по-прежнему шли в бой с именем Робин Гуда.

В 1469 году приверженец «делателя королей» графа Уорика Джон Коньерс поднял восстание в Йоркшире, приняв прозвище Робин из Редесдейла или «Робин-Исправь-всё» (Robin Mend-All). Такую же кличку взял себе один из предводителей восстания в Ноттингемшире против Ричарда III в 1485 году. В 1489 году в том же Йоркшире вспыхнул мятеж против нового короля Генриха VII Тюдора, лидеры которого прикрывались общим прозвищем «Хобба Херста, брата Робина Доброго малого, чье имя известно всем». Наконец, в 1498 году все в том же Йоркшире и в ряде других графств произошла целая серия «Робингудовых бунтов», участники которых громили судебные помещения и освобождали своих арестованных товарищей. Роджер Маршалл из Стаффордшира был отдан под суд Звездной палаты за то, что возглавил один из таких бунтов, назвав себя Робин Гудом. Но к тому времени все понимали, что это просто прозвище — «настоящий» Робин остался где-то там, в далеком прошлом.

Итак, деятельность всех исторических прототипов Робин Гуда укладывается в два века — XIII и XIV. При этом по-прежнему находятся желающие отправить знаменитого разбойника в XII век — то ли из пиетета перед Вальтером Скоттом, то ли из нежелания разрывать полюбившийся читателям и зрителям союз Робина с Ричардом Львиное Сердце. Жива и теория об аристократическом происхождении разбойника, родившаяся в XVI веке благодаря Ричарду Графтону и Энтони Мандею. Если первый из них так и не открыл, к какому знатному роду принадлежал Робин, то второй, как мы помним, во всеуслышание объявил его графом Хантингдонским. Откуда же взялась эта экстравагантная версия?

Хантингдон или Хантингтон — старинный город в центре Англии, входящий ныне в графство Кембриджшир и знаменитый тем, что там родился Оливер Кромвель. В XI веке он был центром обширного графства, отданного англосаксонскому магнату Вальтеофу. Вильгельм Завоеватель сначала признал привилегии Вальтеофа и женил его на своей племяннице, но затем казнил, конфисковав большую часть его владений. На то, что осталось — графства Хантингдон и Нортхемптон — претендовали потомки дочери Вальтеофа Матильды от двух браков с шотландским принцем и нормандским графом Санлисом, что вылилось в конечном итоге в долгую вражду между Англией и Шотландией. В 1152 году графом Хантингдона стал юный внук Матильды Давид Шотландский, у которого в 1191 году родился второй сын Роберт. Именно его некоторые историки сочли прототипом Робин Гуда, хотя, по хронике Джона Фордуна, Роберт умер младенцем и был похоронен в аббатстве Линдорис, основанном его отцом. У сторонников его тождества с разбойником есть другая версия: в отрочестве его по какой-то причине лишили наследства, и он отправился в изгнание. Куда? Конечно же в Шервуд (или Барнсдейл), где и разбойничал до самой смерти, случившейся, в полном согласии с надписью на могиле, в 1247 году.

После смерти Давида в 1219 году графство досталось его единственному (если не брать в расчет Роберта) выжившему сыну Джону. Тот, в свою очередь, скончался в 1237 году — по легенде, его отравила собственная жена Хелен Лливелин, внучка короля Иоанна. Детей у них не было, и Хантингдон отошел к короне. Впоследствии графство несколько раз восстанавливалось, но уже не достигало прежнего значения; его последним правящим родом с 1529 года до нынешнего дня является семейство Гастингс. Откуда взялась теория о родстве Робин Гуда с графами Хантингдонскими, понять трудно: кроме имени злосчастного младенца Роберта на это может намекать только сходство названия графства с главным занятием Робина — охотой (hunting). Авторы теории одним махом приписали разбойнику родство с королями англосаксов, нормандцев и шотландцев, но созданный ими знатный гомункулус оказался нежизнеспособным. В живом, полнокровном Робине баллад нет ни сословной спеси, ни рыцарской гордыни, ни знания языков и тонкостей этикета — всего, что приписывали ему Мандей и его единомышленники.