Только за осень 1933 года горловчане высадили около миллиона деревьев и кустарников. Цветники появились в поселках, на улицах, в шахтных дворах. Тысячи кубометров камня легли на некогда кривые улочки, повисли над ними фонари электроосвещения. В посадке, где буйствовали раньше пьяные ватаги, вырос парк с летним театром, музыкальной раковиной, библиотекой, детскими комнатами, еще два парка поменьше появились в районе. О размахе благоустройства Горловки говорит такой пример: за 35 дней строители с помощью горняков и машиностроителей возвели самый крупный в Донбассе стадион на 9 тысяч зрителей, на котором и провели первую Всесоюзную спартакиаду угольщиков.

Никто не топтал цветы, не ломал деревья, напротив, все бережно охраняли посадки, скверы от непогоды, поливали клумбы. Все эти перемены откладывались в сознании ясной формулой: «Наш город!..»

Время смыло землянки, нарытые бедняками, попавшими некогда в жесткие руки угольных королей, интересовавшихся лишь добычей. Впрочем, одно такое жилье решили оставить в виде экспоната минувшего быта. Нашли давно брошенную землянку, починили, заполнили убогим скарбом, повесили на стенах нехитрые горняцкие принадлежности и при большом стечении народа, под музыку духового оркестра накрыли стеклянным колпаком, что по заказу горловчан сделали константиновские стеклодувы.

Тогда же родилась и еще одна инициатива: соревнование коллективов шахт и рабочих столовых. Одними из первых заключили личный договор забойщик Изотов и повар Кучер. Приведем необычный этот документ: «Мы, Изотов и Кучер, добившиеся больших побед, один — в борьбе за уголь, другой — за качество обедов, заключаем этот договор социалистического соревнования на такие показатели -

Я, Изотов, беру на себя обязательства:

Широко распространять опыт своей работы. Добиться образцовой организации труда, крепкой трудовой дисциплины, перевыполнения плана угледобычи своего участка № 12, горизонт 640, и всей шахты, организуя соцсоревнование и ударничество в борьбе за лучшие методы работы.

Я, Кучер, беру на себя такие обязательства:

Добиться еще более высокого качества, разнообразия пищи и образцового санитарного состояния столовой. Наладить обслуживание шахтеров питанием так, чтобы обед содействовал выполнению промфинплана шахты. Передать свой опыт ученикам-помощникам в моей столовой и поварам Донбасса».

В столовой отвели уголок для ударников, закрепили здесь за столами самых расторопных официанток. А для поднятия настроения шахтпрофком организовал во время обедов прослушивание музыкальных произведений.

— Теперь доказано, — сказал парторгу Стрижаченко Изотов, — что Шопена, Бетховена, Чайковского тоже можно мобилизовать на борьбу за выполнение планов.

И сама эта фраза красноречиво говорила о том, как вырос культурный уровень рабочего, занявшегося самообразованием. Дома жена Надежда не видела его без книжки. Мог часами сидеть за столом, делая выписки в тетрадь. Учиться хотелось все больше, книги открывали новые глубины знаний, и он прекрасно понимал, как важно систематическое, под наблюдением опытных преподавателей образование.

Один из эпизодов этого периода Изотов часто рассказывал. В Горловку приехала иностранная рабочая делегация — английские и немецкие горняки. Естественно, что они пожелали ближе познакомиться с «богатырем Изотовым». Надежда Николаевна постаралась накрыть стол получше. На прощание гости сказали:

— Товарищ Изотов, ты живешь как собственник шахты. Такой комфорт…

— Так у нас все хозяева, — поправил Изотов. — Ну собственники, по-вашему. Ладно, я работаю, заработки высокие. Заглянем к пенсионеру, моему другу Гавриле Семеновичу Денисенко. Без предупреждения, прямо сейчас, чтобы ничего не подумали…

Денисенко давно справил новоселье в новом доме, наслаждался покоем. В тот момент он рыхлил землю на цветочной клумбе и, увидев много людей, да еще в непривычных шляпах и беретах, вначале растерялся.

— Принимай гостей, Гаврила Семенович, — сказал Изотов. — Да показывай, как живешь.

Внимательно осмотрели шахтеры квартиру, участок, погладили по лбу телку, которой Денисенко от скуки обзавелся, развели руками:

— Да, не ожидали…

Затем зашли в гости к Федору Просолову, проходчику. У того — светлая просторная квартира в коттедже, свой огородик — куры бродят, корова в сарайчике.

— Вот такие у нас собственники! — весело гудел Изотов.

В конце 1933 года, заканчивая свои воспоминания «Моя жизнь. Моя работа», Изотов писал: «Есть у меня заветная мечта: я хочу стать высококвалифицированным, технически вооруженным большевистским горным инженером. И я добьюсь этого». Книгу он писал с помощью шахтера-литератора Григория Стеценко.

— Смотри, — предупредил автора Григорий, — это. не с трибуны говорить. Что написано пером, не вырубить топором. В книгу слова войдут. Серьезно подумал? Шутка ли — инженером!

— Так и закончим, — нетерпеливо сказал Изотов. — Стал же ты писателем, Гриша.

— Да это в шутку меня так называют, — заскромничал Стеценко.

— Чего там — в шутку, — не согласился Изотов. — А пролетарский наш писатель Горький какие университеты заканчивал? То-то же. Буду инженером.

Эту книгу выпустили в Харькове в 1934 году тиражом 50 тысяч экземпляров. Серия таких живых рассказов ударников выходила тогда по предложению С. Орджоникидзе. А перед этим нарком пригласил к себе Изотова. Они познакомились, долго говорили о методах руководства угольной промышленностью, нуждах Донбасса, и нарком, удивленный широтой мышления простого забойщика, посоветовал: «Учиться тебе надо, товарищ Никита». Так его уже многие называли.

После той встречи он снова стал думать об учении. А когда начал встречаться с ударниками, специалистами, государственными деятелями, глубже осознал, как недостает ему знаний — и технических, и вообще кругозора. Занялся самообразованием, немало книг прочитал из городской библиотеки, выписки делал. Знал об этой его мечте и парторганизатор Стрижаченко. Наверное, он и подсказал в горкоме партии, что надо бы Никите учиться. Во всяком случае, известно точно: Никита Алексеевич, отличавшийся во всем удивительной скромностью, никаких просьб по поводу учения не высказывал. Тем более — в академии.

Жаркое лето выдалось в 1934 году. Для горняков «Кочегарки» жаркое и в переносном смысле. Как известно, 26 января — 10 февраля проходил XVII съезд партии, который утвердил резолюцию о втором пятилетнем плане. Коллектив шахты поставил перед собой новый рубеж — 3 тысячи тонн угля в сутки. Ударники шли впереди в борьбе за большой уголь.

А планета Земля жила своей неспокойной, суетной жизнью, чередуя приливы с отливами и в природе, и в отношениях между странами. Москва отмечала юбилей Бориса Иллиодоровича Российского, «дедушки русской авиации». Исполнилось «дедушке» всего-то пятьдесят лет, но какая бурная и прекрасная жизнь у него за плечами; ее хватило бы на десяток биографий. Российский первым поднял воздушный аппарат «блерио» над Ходынским полем, ставшим впоследствии при его активном участии аэродромом. В 1908 году Российский сконструировал планер и перелетел через Клязьму. Годом спустя создал кружок воздухоплавателей. Среди них был и будущий авиаконструктор Туполев.

Уехал в Париж, встречался с теоретиками авиации, поступил на завод «Дукс», чтобы «потрогать руками самолет». Работал сдатчиком самолетов в воздухе, испытал более тысячи аппаратов. Во время гражданской войны возглавил Военно-революционный комитет по авиации, изобрел авиасмесь для заправки самолетов, ездил по рабочим клубам, агитировал молодежь «за авиацию».

Правительство высоко оценило заслуги Российского. «Дедушку» наградили орденом Трудового Красного Знамени, присвоили ему звание заслуженного летчика СССР, передали в личное пользование самолет. Кстати, вместе с персональной пенсией.

В те же дни один из самых мощных ледоколов в мире «Красин» отправился из Кронштадта в бухту Провидения.