Савиново, Борисоглебское, Каймары, Мишавка и Мамонино. В 16 час. 30 мин. мы, ввиду наступления сумерек, остановились в деревне (следующее слово зачеркнуто “Средние”. — В.К.) Алаты, проделав (непонятны следующие два слова. — В. К.) расстояние только в 59 километров, так как из-за плохого состояния дороги мы ехали с наименьшей скоростью.

Вечером в 18 часов гг. Берсей и Ерман выехали на наемной подводе в (следующее слово зачеркнуто “Средние”. — В.К.) Алаты, связаться по телефону с г. Казань, чтобы обеспечить доставку бензина к концу следующего дня. В (следующее слово зачеркнуто “Средние”. — В.К.) Алаты мы, ввиду позднего времени, не могли связаться по телефону с городом и вернулись обратно в (добавлено черными чернилами — “Средние”. — В.К.) Алаты в 20 час. вечера. (Следующее предложение зачеркнуто черными чернилами: “Все представители остались на ночь в деревне”. — В.К.).

Настоящий протокол составлен в пяти экземплярах, из которых три подписанных экземпляра вручены представителям дома Р. де Люберзак гр. Берсей и два представителю Госбанка т. Большеменникову Б».

Текст протокола и зачеркнутое название деревни следует пояснить. Охотники за сокровищами действительно остановились на ночлег в деревне Средние Алаты. На следующий день выяснится, что жители называли свое село «Курманаево». А вокруг него кишели деревни-тёзки: «Большие Алаты», «Малые Алаты» и просто «Алаты», а также «Новое Курманаево».

Проспавшись, 5 октября кладоискатели установили, что они, оказывается, ночевали в 63 километрах от Казани именно в «селе Средние Алаты (Курманаево)». Два названия этого населенного пункта в начале XX века приводят и разные карты местности. В деревнях России до сих пор распространена традиция называть населенные пункты и соседей местными названиями и именами, не совпадающими с официальными. Телефон находился, видимо, в бывшем волостном центре — в Больших Алатах…

На следующий день представители международной кладоискательской экспедиции обнаружили несколько признаков присутствия клада в окрестном лесу. Об этом свидетельствует информация очередного совместного документа экспедиции.

«Протокол № 4

Настоящий протокол был составлен 5 октября 1929 г. с. Алаты, что в 52 кил. от Казани представителями дома Р. де Люберзак: гг. В. Берсей, Р. Гариэль, Ш. (так в тексте. — В. К.) Томицким и В. Броницким и представителями Госбанка СССР Б. Болъшеменниковым и Г. Ерман.

Перечисленные представители обеих сторон выехали на прежних машинах в 8 час. утра из села Средние Алаты (Курманаево), что от Казани на расстоянии 63 км, где они провели ночь, они продолжали маршрут, приостановленный накануне проездом через Алаты. Они телефонировали в г. Казань и затем продолжали свой путь вперед на север. И проехав 2 кил. от Средние Алаты (зачеркнуто в скобках “(Курманаево)”. — В.К), они оставили с правой стороны (зачеркнуто: “село Потаниха”. — В.К.) в (слово неразборчиво. — В.К.) километрах от проселочной дороги, (зачеркнуто: “где повернули”. — В.К.). Затем проехали мостик и повернули на северо-запад (зачеркнуто: “в сторону проехали мостик”. — В. К.). Затем пересекли (зачеркнуто: “деревню Гарь и въехали”. — В. К.) в лесочек, затем полянку и вновь въехали в лес и (далее зачеркнуто: “проехали один участок леса, вслед за ним полянку около одного километра и въехали во второй лес и”. — В.К.) и остановились в лесу около ручейка, на расстоянии 11 километров от (зачеркнуто: “Средние”. — В.К.) Алаты (зачеркнуто: “Курманаево”. — В.К.), что от города Казани на расстоянии 63 километра.

На этом месте, вправо, поднимаясь на холм, представители дома Р. де Люберзак обнаружили условные знаки на одном дереве, полевую сторону от тропинки [5]. Отсчитав по тропинке, ведущей вправо от означенного дерева, (далее зачеркнуто: “и отсчитав”. — В.К.) 500(зачеркнуто: “саженей мы”. — В.К.) шагов они очутились на поляне. Осмотрев эту поляну (зачеркнуто: “представители”. — В.К.) дома Р. де (зачеркнуто: “Люберзак, перечисленные”. — В.К.) выше, они нашли много признаков, соответствующие тому, что они ищут и в том месте (далее зачеркнуто: “где находится клад нахождения предпо”. — В.К.) лагаемого клада. Но представители дома Р. де Люберзак не пришли к окончательному (далее зачеркнуто: “заключению, убеждающие их в правильности предположения” . — В. К.), так как на этой полянке имеется (зачеркнуто: “старый”. — В.К.) домик (время постройки которого мы не смогли установить). Кроме того, на этой полянке находится несколько десятков ульев, что не полностью их убеждает в том, что от находятся на месте. В связи с чем они решили добиваться дополнительных данных из Варшавы, командируя своего представителя Ш. (так в тексте. — В.К.) Томицкого и вследствие этого пред. дома Р. де Люб. (Следующие слова синими чернилами, зачеркнуто: “С своей стороны с этим решили не требовать”. — В.К.)(Следующие слова черными чернилами: “и потребовали”. — В.К.) от представителей Госбанка (далее зачеркнуто: “милицию охрану, для”. — В.К.) (далее вставка черными чернилами — “ни”. — В.К.) охраны места, (далее вставка черными чернилами — “ни”. — В.К.) рабочих для производства раскопок.

По предложению представителя дома Р. де Люберзак г. В. Берсей все присутствующие представители обоих сторон вернулись в Алаты, куда они прибыли в 14 час. дня. В15 час. дня гг. Томицкий, Р. Гариэль и т. Ерман выехали на двух машинах в г. Казань…»

Вернувшись в столицу Татарской Автономной Республики, сотрудник московской конторы Госбанка Г. Ерман составил секретную докладную записку своему руководству о ходе поисков. Ниже приводится ее текст.

«Уважаемый Андрей Васильевич.

Считаю необходимым также и со своей стороны сообщить кое-что по делу. Последние два дня мы провели в районе Казани, в 50 километрах отсюда, и откуда я вернулся сегодня в Казань в 9 часов вечера, чтобы сообщить тов. Прасолову о положении вещей. Сегодня в 2 часа дня мы все, выехавшие из Москвы, как будто бы набрели наместо нашей цели, Я говорю, как будто бы, так как ряд данных по плану гр. Берсей говорит за то, что мы у цели, но в то же время имеется масса существенных деталей, совершенно не предусмотренных планом Берсея. Одним из существенных фактов следует считать, что на полянке находится одна ветхая избушка. Нам пока не удалось установить, с какого времени находится на месте упомянутая избушка.

В этой избушке живет женщина лет 32–33 и, по- видимому, — она бывшая монашка, каковое предположение было вызвано наличием в одной клетушке, отгороженной в избушке, сколоченного амвона, на нем псалтырь в серебряном переплете и серебряный крест, перед амвоном на полке икона. Псалтырь аккуратно накрыт чистеньким полотенцем. Все наши осторожные попытки выяснить кой-какие детали о времени построения избушки и кто хозяйка таковой, нам выяснить пока не удалось, так как эта женщина нам заявляет, что она живет здесь год. Когда мы спросили ее, не монашка ли она, последняя была крайне смущена. Поведение ее было странное и у меня лично явилось подозрение, что кое- кто знает здесь о существовании на месте… Поскольку это письмо уйдет обычным порядком, я воздерживаюсь от кой- каких деталей и указания местности. В 7–8 километрах от интересующего нас места мы остановились в одной деревне. В этих местах машина (автомобиль) проходит весьма редко. Когда мы остановились, нас окружило много крестьян и их детвора, которые осматривали с большим любопытством наши две машины. Мы спросили, давно ли они видели автомобиль и нам ответили, что приблизительно лет десять тому назад на этой дороге проходили грузовики с тяжелым грузом, их сопровождала батарея от наступающих белых. Я хочу сказать, что, очевидно, мы находимся на правильном пути.