Скоро всем стала понятна такая озабоченность великана, предупреждавшего о странностях туукальского приветствия. Берред-имр, начальница штаба Герлла-хина, сообщила о приближении более сорока кораблей, шедших на перехват идущей к Туукалии эскадры. Это была самая большая армада космических кораблей из всех, с которыми до сих пор сталкивались не только Уокер и его друзья, но и нийувы. Даже по прибытии в Серематен они ни разу не видели такого количества кораблей, собранных в одном месте. Еще большим трепетом они прониклись, когда один из прибывших кораблей остановился невдалеке от «Дживен-Бха». Даже бестрепетные иолфы немного встревожились.

Будучи великанами, туукали конструировали и строили исполинские корабли.

Цепь огромных, выстроившихся в три линии кораблей во много раз превосходила по массе все корабли нийувов и иолфов, вместе взятые. Сама мысль о том, что сорок туукальских судов окружили его корабли непроницаемой сферой, обескуражила Уокера. Эта мысль обескуражила его не меньше, чем мысль о том, что он стал считать корабли «своими». Это притяжательное местоимение мелькнуло в его мозгу непреднамеренно, сказал себе Уокер. Он же не настоящий лидер, а всего лишь номинальный. На самом деле нийувами командует Герлла-хин, а иолфами — Ки-ру-вад.

Господи, сначала навязчивые мысли о недоступной инопланетной женщине, а теперь абсурдная мания величия. Нет, ему определенно пора домой, причем как можно скорее, пока он совсем не свихнулся. Как ему хотелось, чтобы вместо Туукалии внизу была Земля. Но это была не Земля, как не были Землей Серематен и Нийув, и с этим печальным обстоятельством придется смириться.

«Сосредоточься на счастье твоего исполинского друга Броулькуна-ув-ахд-Храшкина, — приказал себе Уокер. — Радуйся, что хотя бы ему удалось вернуться домой. Раздели с ним его счастье. Выброси из головы смешные, нелепые мысли. Думай лучше о том, что могут сделать с нами эти сорок кораблей, если кто-то скажет не то слово или сделает один неверный шаг».

Возникшее на нийувских и иолльских кораблях напряжение улетучилось не сразу, хотя и стало меньше после того, как командиры туукальских судов смогли непосредственно пообщаться со своим соотечественником. Пока Браук рассказывал свою историю, украшенную витиеватыми оборотами, на которые, видимо, были очень щедры представители его рода, Уокер и его друзья приходили во все большее уныние — они слышали этот речитатив неоднократно, и всякий раз он вызывал у них непреодолимую зевоту. В конце концов нийувы перестали обращать внимание на Браука, и великан невозбранно продолжал свой неспешный, бесконечный рассказ. Было видно, однако, что туукали с других кораблей внимательно слушают Браука и, видимо, испытывают удовольствие от этого нескончаемого рассказа.

Как всегда, Скви перехитрила своих друзей. Предвидя, каким будет первый разговор Браука с земляками, она осталась у себя в каюте и теперь предавалась мечтам, лежа в своем бассейне. Чем дольше рокотал Браук, тем сильнее хотелось Уокеру присоединиться к к'эрему.

Он почувствовал, как Джордж дергает его за штанину, и посмотрел вниз. Пес разжал зубы, отпустил ткань и возбужденно зашептал:

— При такой скорости рассказа мы все здесь умрем от старости, прежде чем этот лупоглазый закончит свою историю. Да, мы умрем, не возобновив поиски Земли.

Уокер присел на корточки рядом с Джорджем.

— Не можем же мы оборвать его на полуслове, — тихо произнес он, в то время как туукали продолжал свою вдохновенную декламацию. — Это его история, его сага. — Уокер кивнул в сторону монитора, на котором были видны пожилые туукали, благоговейно внимавшие рассказу Браука. — Перебивать его было бы не только невежливо, но и опасно, так как наша бестактность может повредить установлению хороших отношений с этим народом. Нам надо расстаться с ними друзьями. Нам понадобится помощь их астрономов, если мы хотим все же добраться отсюда до Земли.

— Ну да, да, я знаю, — мрачно пробубнил Джордж. Он оглянулся и внимательно посмотрел на их чрезмерно массивного спутника. Рассказывая, Браук так энергично жестикулировал своими огромными щупальцами, что в зале повеяло легким бризом. Вместе с движениями глазных стеблей эта жестикуляция оказывала на слушателей умопомрачительное, почти гипнотизирующее действие.

— Если он не закончит эту свою сагу, то, клянусь, я описаю все его четыре ноги. Интересно, как он расскажет об этом в своей саге?

По счастью, Джордж так и не успел исполнить свою угрозу. Брауку потребовалось всего два часа на то, чтобы красочно живописать похищение и чудесное возвращение до момента входа в солнечную систему Туукалии. Спел он и о воинственной армаде, высланной ему навстречу. Уокер предположил, что теперь осталось совсем немного — рассказать о перелете на орбиту вокруг планеты и о прошении, поданном гостями в какую-нибудь лигу астрономов (или как там она у них называется), в котором будет изложена просьба о помощи в отыскании далекой Земли.

Уокер был совершенным невеждой в туукальских обычаях, и его нельзя обвинить в чрезмерном оптимизме. Его ошибка была, несомненно, простительна.

С орбиты Туукалия выглядела очень и очень привлекательно. Уокер знал, что атмосфера планеты насыщена кислородом. Планета была немного больше Земли, но площадь морей и океанов была меньше. На суше были горы с небольшими снежными шапками, но все же в ландшафте господствовали обширные равнины, пересеченные многочисленными извилистыми реками. В отличие от Хюффа, население которого было равномерно распределено по тысячам деревень и городов, на Туукалии было много мегаполисов. Эти густонаселенные города играли роль промышленных и культурных центров, но большинство населения проживало не в них.

Многовековая политика регулирования численности населения позволила местному обществу развиваться без угрозы перенаселения, а также стимулировала расселение туукали по бескрайним равнинам. Передовые технологии позволили занять жителей удаленной работой. Туукали больше, чем хюффийцы, были склонны к сельской жизни. Это не удивило Уокера и его друзей. В течение многих часов они выслушивали грустные речитативы Браука о великих просторах его родины, о том, что он ждет не дождется возвращения домой, где сможет вдоволь бродить по безбрежным равнинам и берегам полноводных рек. Это ничуть не удивляло Уокера. Такие гигантские особи нуждались в больших пространствах, по которым могли бродить не мешая друг другу.

Ну что ж, их исполинскому другу осталось недолго ждать, думал Уокер. Как только будут улажены все необходимые формальности, они снова смогут ощутить под ногами твердую почву гостеприимной планеты и увидеть над головой настоящее небо. Разница заключалась в том, что на этот раз один из них обрел наконец свой настоящий дом. После всего, что им пришлось вместе пережить, им было трудно осознать, что один из них и в самом деле вернулся на родину.

Все это делало задержку в получении разрешения все более и более тягостной и малопонятной. Непонятным стало и поведение Браука, который теперь избегал общества не только Уокера, но также Джорджа и Скви. Правда, Скви было абсолютно все равно, замечает ее Браук или нет.

Уокеру было не все равно. То же самое можно было сказать не только о собаке, но и о членах экипажа «Дживен-Бха», а также об иолфах, чья природная неспособность к терпимости и пониманию каждую минуту грозила дестабилизировать и без того двусмысленную ситуацию. Несмотря на то что флотилию окружали до зубов вооруженные и многократно превосходящие ее по численности корабли туукали, сопровождавшие нийувов и иолфов на орбиту, Ки-ру-вад выказывал сильнейшее нетерпение и грозился начать высадку на планету, не дожидаясь разрешения. Это могло спровоцировать воинственное население и привести к непредсказуемым последствиям. Чем дольше находились они на орбите, тем раздражительнее становились иолфы.

Едва ли у Уокера были основания обвинять их в этом. Он тоже всей душой стремился на видневшуюся из иллюминаторов планету, которая выглядела сверху такой дружелюбной и приветливой. Но если она и в самом деле приветлива, то в чем тогда причина задержки?