Они молча проехали в длинном лимузине по сверкающему неоновыми огнями городу. В вестибюле небольшого уютного клуба их встретил мягкий свет и приятная музыка. Элли вдруг мучительно захотелось снова стать молодой, встречать жизнь легко и беззаботно, как когда-то… Официант проводил их к столику в алькове, в дальнем конце ресторана. Блуждавшая на губах у Элли задумчивая улыбка тут же испарилась при виде Бена Конгрива, который их уже ждал.

Когда они подошли, он поднялся. Вероятно, реакция Элли не осталась незамеченной, потому что в глазах у Бена промелькнуло озадаченное выражение.

– Роберт, Дженни… – поприветствовал он и после некоторого колебания произнес имя Элли.

А Элли пыталась справиться с охватившим ее смятением. Как он воспримет ее странное поведение? И как ей вести себя с ним? Похоже, Бен предпочитает легкий стиль с минимумом формальностей, наконец решила она, пожимая руки трем другим гостям, сидевшим за столом.

– Дженни, Роберт, вы уже всех знаете. А тебе, Элли, я с удовольствием представляю Дарена и Майру Готриб из американского консульства. А это, – он указал на высокого солидного мужчину, в котором сразу можно было узнать местного жителя, – Данни Ким – мой издатель.

Когда все расселись, Элли, к своему неудовольствию, оказалась между Беном и Данни. Причем Данни сидел слева. Спорить было бы неприлично… так что все осталось как есть. Она постаралась избавиться от неприятного чувства, что ее снова используют. И Дженни, и Бен. Завязавшийся вскоре разговор дал ей, впрочем, некоторую передышку, однако слишком уж близко сидел Бен, чтобы можно было вполне успокоиться. Одна мысль о том, что он изредка посматривает на нее, окидывая оценивающим взглядом… Что за чушь! Некоторое время Элли изображала крайний интерес к беседе Дженни и Данни Кима, пока Бен не заговорил с ней и было уже невозможно делать вид, будто его не существует.

– Элли, расскажите мне, чем вы сегодня занимались. – Он был самоуверен, как всегда. Привык командовать. Но на нее это уже не производило былого впечатления. Она потратила годы, чтобы выработать систему защиты, и результат, надо сказать, был впечатляющим. И уж конечно, ее не могли соблазнить хороший костюм и прекрасные манеры – она знала, они ничего не значат.

– Тем же, что и все на отдыхе, – немного сувениров для родных, завтрак в ресторане. Ничего, что можно было бы сравнить с созданием нового бестселлера.

На мгновение у него на лице промелькнула досада.

– Ну, не знаю. Я всегда считал покупку сувениров и подарков приятным занятием. Обожаю делать подарки. – Его глаза жадно всматривались ей в лицо, словно искали другую, более мягкую женщину, которую он уже видел раньше. – Почему вы думаете, что работа над новой книгой – захватывающее дело? Иногда это бывает довольно утомительно. Кроме того, вчера вы, кажется, тоже занимались поисками материала для своей работы?

– Вчера? – Она не сразу сообразила, что он имеет в виду, и лишь отстраненно отметила про себя: этот бархатный голос не дает никакого представления о характере его обладателя.

– Конечно. Я четко слышал, как вы говорили, что должны попытаться запомнить все краски на холсте кисти Коро в гостиной.

– Ах, это… – Это была только шутка. Она никак не рассчитывала, что Бен будет прислушиваться к их болтовне с Бэб, женой Пита. – Должна признаться, что частенько этим занимаюсь. У меня профессиональный интерес к новым цветам и оттенкам.

– Я заметил…

Когда он улыбался вот так, было невозможно не попасть под его обаяние. Похоже, у нее появился спутник на этот вечер! Он был гостем Роберта и Дженни, и ей ничего не стоит быть с ним вежливой. Ведь после этого вечера они больше никогда не увидятся.

Вино и еда были превосходны, Элли даже начала получать от вечеринки удовольствие, и, когда Данни пригласил ее на танец, она позволила увлечь себя на танцевальную площадку. Главное – у нее появилась возможность хоть ненадолго избавиться от Бена Конгрива, а когда они вернулись к столу, ей легко удалось поменять место, так как не танцевал один Роберт. При других обстоятельствах она бы наслаждалась прекрасным вечером, но сейчас Бен мог пригласить ее на танец, и этого надо было по возможности избежать.

Когда же Бен все-таки подошел к ней, все отговорки вылетели у Элли из головы и она покорно пошла за ним, не делая даже попытки отнять у него руку. Возможно, на нее повлияла музыка – медленная, успокаивающая, вызывавшая светлую тоску по прошлому. Другое дело, что ей совсем не хотелось делить свое настроение с этим человеком. Ледяное спокойствие – вот о каком состоянии она мечтала.

– Я все еще хочу услышать вашу историю, Элли. – Поудобнее перехватывая ее руку, он посмотрел на нее сверху вниз. У Элли перехватило дыхание, сердце буквально подпрыгнуло и забилось где-то у горла.

И зачем только она надела этот прозрачный кружевной топик. Это же просто неприлично – он открывает все очертания груди, каждую линию. Да еще такой смелый вырез! Как она раньше не замечала! А ведь могла накинуть сверху какой-нибудь свободный кардиган! И уж конечно, такая одежда совсем не подходила для сегодняшнего вечера…

Впрочем, вскоре мысли у нее приняли несколько иное направление: нужно было успокоиться, иначе Бен может неверно истолковать ее состояние. Его рука у нее на спине не пропустила, конечно, сигнала, когда Элли вздрогнула. Она еще острее почувствовала, что почти не одета. Бен, разумеется, тоже сделал из этого свои выводы.

Глубоко вздохнув, чтобы унять дрожь, она заговорила, и сама удивилась, как спокойно и обыденно прозвучал голос:

– Да тут и рассказывать не о чем. Вы, должно быть, все уже слышали.

Это был ее обычный ответ на просьбы рассказать «о себе», но сейчас он не был принят. Она поняла это, когда поймала на себе испытующий взгляд Бена. Как она была права, когда боялась этих глаз! Именно такими и должны быть глаза писателя, некстати подумала она. Он всегда ищет будущих героев для своих романов. Та же беда, что у репортеров, – выпытать личные тайны, чтобы поместить их на первой полосе газеты.

– Вы даже удивитесь, насколько все скучно, – закончила Элли.

В ее словах была определенная доля истины. Несколько лет ее жизни были отданы вязальной машине. Такие прозаические детали не прибавляют личности шарма.

– В это трудно поверить.

– И тем не менее это правда. Можете не сомневаться.

Элли с трудом отвела глаза и заставила себя смотреть поверх его плеча; ей хотелось уйти, и одновременно испытывала странное удовольствие оттого, что не могла найти для этого даже самого банального предлога. Она изо всех сил сопротивлялась его попыткам прижаться к ней и почувствовала себе полной дурой, когда они чуть не столкнулись с другой парой, занятые своим молчаливым поединком.

– Вы часто приходите сюда? – Это была жалкая попытка завязать разговор, но Бен был настойчив. – Теперь ваша очередь что-нибудь сказать. Например, как вы относитесь к музыке или… – их снова кто-то задел, и он воспользовался моментом, чтобы еще крепче прижать ее к себе.

Его манера говорить вдруг напомнила Элли героев Джейн Остин. Она только улыбнулась про себя и посмотрела на Бена.

– Вы наступили мне на ногу, мистер Конгрив.

Это стало последней каплей. Элли не смогла удержаться от смеха, и этот смех пробил стену вежливой отстраненности, которую она так тщательно возводила.

– Ну наконец-то! – Бен смотрел ей в глаза, и его взгляд удерживал ее, не давая отвернуться. У него в голосе было столько теплоты, что Элли растерялась. – Я уже начал было отчаиваться. Но знал, что сумею рано или поздно рассмешить вас. Несмотря на все ваше сопротивление. – Улыбка померкла на лице у Элли, но Бен рассмеялся.

– Теперь у вас точно ничего не получится, Элли. Вы же не собираетесь и дальше изводить меня подчеркнуто вежливой холодностью?

– Вы ошибаетесь.

– Вам не удастся меня обидеть или разозлить. – Музыка закончилась, и они вернулись к столу. – И еще я хотел бы понять, зачем вам это нужно.