Ее рассуждения по поводу генетики моей семьи прервал звонок. Слава богу, а то я уже начала жалеть, что ей рассказала про снимки.

– Кстати, – спросила она, – ты сильно домой торопишься после уроков?

– Очень тороплюсь, – немного резче, чем следовало, сказала я. Вот точно не собираюсь задерживаться в школе ни минуты!

На уроках мне так и не удалось сосредоточиться, как я ни старалась. Все мысли все равно улетали к фотографиям, на которых были изображены мои родители и Глеб. Меня не покидало ощущение, что это не просто совпадение, что-то произошло тогда. Кто бы ни был тот тип на фото, но он должен что-либо знать о моих родителях. Так странно было смотреть на лица мамы и папы, а рядом с ними видеть моего Глеба.

В столовой Марьяна решила все-таки немного поглумиться надо мной.

– Тебе протянуть руку помощи, – крикнула она мне со своего места, – а то, вдруг, опять упадешь?

Ее приспешницы противно захихикали. Я медленно повернула голову в их сторону и, так же медленно двинулась к их столику. По дороге я вспоминала весь тот ужас, что пережила, увидев падение Марьяны, в след за этим вернулись воспоминания про волосы Ланы, заглохший двигатель, убитого зверя. От последнего, меня передернуло. Я глубоко вдохнула, выдохнула, досчитала до десяти. Оперевшись руками о столешницу, я наклонилась к сидевшей за столом Марьяне и, глядя ей в глаза, тихо, но твердо проговорила:

– Ты оставишь меня в покое, больше никогда не будешь говорить гадости обо мне, и перестанешь быть такой стервой, – на удивление, наша школьная краса сидела смирно и послушно смотрела мне в глаза. Прекрасно. Зрачки, по мере моего небольшого монолога, то расширялись, то сужались практически в точку, – иначе я тебе две ноги сломаю, руку выверну и глаз выколю, – неожиданно для самой себя выдала я и засмеялась.

– Оля, – Лелька вцепилась мне в рукав, – ты с ума сошла? Пойдем уже, – подруга тащила меня на выход, а я продолжала хохотать. М-да, нервы сдают.

– Что на тебя нашло? – отчитывала меня она, – ты знаешь, кто ее отец?

– Да мне наплевать, – устало проговорила я, чувствуя, как накатывает апатия, – достала она меня вконец.

– Про две ноги и руку, – тоже захихикала Лелька, – ты учудила!

– Ага, и про глаз, тоже, – мы смеялись с ней всю дорогу до кабинета истории.

После последнего урока я попрощалась с Лелькой и потопала к выходу.

– Далеко собралась? – услышала я вкрадчивый голос и подскочила на месте. Он стоял, подпирая плечом стену, скрестив руки на груди.

– Домой, – выдавила я, – ты напугал меня.

Малахитовые глаза слегка прищурились.

– Я не хотел, – он сделал шаг ко мне навстречу. Я отступила. Он нахмурился и сделал еще один плавный шаг, – у меня не так много времени, – нависая надо мной, сказал он, – поэтому садись на мотоцикл.

Я уставилась на него. Ага, щаз!

– Слушай, – я тяжело вздохнула, – я сегодня не в духе.

– Я вижу!

– Прекрасно! Тогда, до следующего раза, – улыбнулась я и возобновила свое шествие.

– Стоять!

Ну чего прицепился?

– Ты не хочешь учиться себя контролировать? – услышала вопрос.

– Не уверена, что хочу, чтобы ты был моим учителем, – я развернулась на каблуках и сердито воззрилась на Рейя. Он вернул мне взгляд.

– Уверяю тебя, – надменно произнес он, – у меня тоже нет ни малейшего желания, тратить сейчас свое время на тебя, – какой хам! – но у меня, как и у тебя, нет выбора.

Однако!

– Слушай, – нашла я компромисс, – я уже поняла, что нужно держать себя в руках и не говорить никаких плохих пожеланий. Обещаю, что буду, впредь, держать себя в руках. Хорошо?

– Хорошо, – кивнул он, – держи себя в руках, – одобрил учитель, – я не против. А теперь, садись, поехали.

– Но ты сказал, что не против, – возмутилась я. В ответ он царственно кивнул.

– Да не против. Но не понимаю, какое это имеет отношение к твоему обучению?

Я зависла. Что это значит?

– Ты хочешь, чтобы в следующий раз это был Семен или твоя бабушка, или Лелька?

Вот же гад! За самое больное задевает.

Я бросила взгляд через плечо.

– Я тебя догоню и притащу назад, – мрачно пообещал мне мистер Тиган. Я обиженно засопела, представив, что он, действительно, тащит меня, словно корову на привязи, к своему мотоциклу. С него станется!

– Я боюсь мотоциклов, – заныла я. Конечно, не поверит, но нужно попробовать. В ответ он слегка ухмыльнулся и снова оказался слишком близко ко мне.

– Не бойся, – выдохнул он мне на ушко, – со мной тебе ничего не грозит. Идем, – после этого схватил меня за руку и потащил к стоянке.

Он отдал мне свою куртку и протянул шлем.

– А как же ты? – последняя попытка к сопротивлению. Он скептически выгнул бровь.

– Мне ничего не грозит, – только и ответил он.

Вздохнув, я все-таки напялила на себя его вещи. Конечно, в них я выглядела, как пугало, о чем ему немедленно сообщила, в ответ лишь поймала усмешку. Пришлось садиться на этого черного железного коня.

Рей завел двигатель, тот взревел и мотоцикл ринулся с места. Я завизжала и судорожно вцепилась в Тигана. Он засмеялся и, перекрикивая шум мотора, сказал:

– Не бойся, тебе ничего не угрожает!

– Кроме тебя, – пробурчала я.

– Что?

– Ничего! Погода сегодня хорошая!

Он снова засмеялся, а я невольно прижалась к нему сильнее. Под своими руками я ощущала его стальные мускулы и стук сердца. В его одежде я чувствовала себя такой маленькой и беспомощной. А еще, его запах… запах леса и моря. Волновал меня. Вот что! Я разозлилась сама на себя. Ну как можно быть такой идиоткой! На мгновение мне почудилось, что мы не едем с сумасшедшей скоростью по городу, а летим. Под нами проносятся леса, озера и поля. Мы сидим на спине огромного дракона, а над нашими головами хлопают его колоссальные крылья. Одни удар сердца и видение растаяло как дым.

Мы остановились. Я, пошатываясь, слезла с мягкого сиденья и огляделась.

– Куда ты меня привез?

– Нравится? – он самодовольно улыбался. Я наградила его сердитым взглядом и отвернулась. Прекрасно! Он притащил меня на самую окраину нашего города. Здесь не было ни души. Снег искрился на уходящем солнце. Если он решит меня здесь бросить, я до дома не дойду.

– А ты хотела, чтобы я тебя учил контролировать свою силу в центре города?

– Я хотела, – опять начала заводиться, – чтобы ты оставил меня в покое и больше никогда со мной даже не разговаривал!

– О! Ты сейчас пыталась на меня ментально воздействовать?

– Чего?

– Ты сегодня выкинула уже подобный фокус. Ведь так?

– С чего ты взял?

– А на Марьяну кто воздействовал?

От возмущения я открыла, потом закрыла рот.

– Ты видела себя со стороны, когда вот так разговариваешь с людьми, – он наклонился ко мне и прошептал мне это на ухо. Затем посмотрел мне в глаза и одарил сиянием своих зеленых глаз. Я вздрогнула. – Да, точно так же. Только твои глаза в момент использования силы излучают золотой свет.

Мне реально поплохело.

– Кстати, на меня это не действует, как и моя сила на тебя, к сожалению. А ты понимаешь, – все не унимался мой учитель, – что, используя силу и при этом ее не контролируя, ты можешь убить человека?

– Нет, – у меня все поплыло перед глазами.

– Тогда зачем ты применяешь ее? Марьяна сегодня могла лишиться рассудка благодаря тебе.

– Я не знала, что применяю силу, – слабое оправдание, надо сказать. Он кивнул своим мыслям.

– Тогда почему ты сопротивляешься? Почему не хочешь принять мою помощь?

– Я не могу поверить во всю эту чушь, – покачала я головой. Он ухмыльнулся.

– Ты можешь отрицать силу, можешь не верить в нее, но это не изменит сути. Магия существует и ты часть ее. Учись ее контролировать, иначе она возьмет вверх над тобой и начнет разрушать все, к чему ты прикоснешься.

– Почему это?

– Ты носитель темной силы.

Я обиделась.