Историко-культурный центр АНО «ИСТФЛОТ»

Самара 2006 г.

Боевые корабли мира

Тех. редактор Ю.В. Родионов Лит. редактор Н.С. Медведева Корректор С.С. Пономарева

С.-Пб.: Издатель P.P. Муниров, 2006. — 84 с.: илл.

ISBN 5-98830-019-7

Обложка:

на 1-й, и 4-й стр. линейный корабль “Иоанн Златоуст” в различные периоды службы;

на 2-й стр. линейный корабль “Евстафий” в Севастопольском сухом доке,

на 3-й стр. линейный корабль “Евстафий” в Севастополе.

В книге на основе документов из фондов РГА ВМФ рассказывается об истории проектирования, строительства и службе последних линкоров-додредноутов “Иоанн Златоуст” и “Евстафий”. Именно на эти корабли легла вся тяжесть кампаний 1914–1915 гг. на Черном море по пресечению операций германо-турецкого крейсера “Гебен”, которую они с честью выдержали.

Для широкого круга читателей, интересующихся военной историей.

Издатель и автор выражают благодарность В. В. Арбузову, Д. М. Васильеву и С. Н. Харитонову за предоставленные фотографии

В начале октября 1903 года управляющий Морским министерством вице-адмирал Ф. К. Авелан, сменивший на этом посту скончавшегося в марте того года адмирала П. П. Тыртова, был обескуражен донесением главного командира Черноморского флота и портов Черного моря вице-адмирала Н. И. Скрыдлова. Оказалось, что тот отдал "категорическое приказание" Севастопольскому порту вести работы на только что начавшем строиться эскадренном броненосце “Иоанн Златоуст” такими темпами, чтобы осуществить спуск его на воду осенью следующего года — к празднествам по случаю полувекового юбилея Севастопольской обороны 1854–1855 годов. Так что слабость к "трудовым подаркам" по случаю памятных дат наши руководители питали задолго до революции. К счастью, в морском ведомстве нашлись здравомыслящие люди и не поддержали такую инициативу. Ведь ее реализация не только бы поглотила двухлетний кредит, выделенный на стапельный период работ, но и негативно отразилась на их качестве. Да и сам Федор Карлович, зная российскую исполнительность, заметил, что "будет весьма прискорбно, если все жертвы и усиленный труд не достигнут своей цели и броненосец останется на стапеле" к началу предстоящих торжеств. Однако он не мог предположить, что история постройки последних отечественных кораблей додредноутного типа по ряду причин затянется чересчур надолго.

Освещая общий ход выполнения кораблестроительных программ 1895, 1898 и 1899 годов, государственный контролер генерал П.Л. Лобко в своем отчете за 1901 год отмечал, что, в случае сохранения набранных промышленностью темпов, к середине 1903 года российские казенные и частные верфи могут столкнуться с необходимостью сокращения объемов производства, если не получат новые заказы. Некоторым заводам это грозило крахом, не говоря уже о массовых увольнениях рабочих и утрате с большим трудом накопленного производственного опыта.

23 октября 1902 года аналогичная мысль прозвучала и в докладе управляющего Морским министерством адмирала П. П. Тыртова, который для загрузки предприятий просил ассигновать на 1903–1904 годы, в счет будущей кораблестроительной программы, 50 млн. руб. Тревога за состояние дел в отечественном судостроении передалась императору Николаю II, который повелел обсудить сложившееся положение в Особом совещании, заметив при этом, что "судостроение не может приостанавливаться без самых вредных для государства последствий".

На состоявшемся 9 декабря совещании министр финансов граф С. Ю. Витте умерил аппетиты П.П. Тыртова, согласившись выделить на 1903 год на новые заказы только 12 млн. руб. Такие же ассигнования утвердили и на 1904 год. Отпущенные средства в первую очередь предназначались для строительства четырех эскадренных броненосцев — по две единицы для Балтийского и Черного морей. Тип будущих кораблей предварительно рассматривался на совещании 20 декабря под председательством начальника Главного морского штаба (ГМШ) вице-адмирала Ф.К. Авелана. Поначалу решили остановиться на типе эскадренного броненосца “Бородино”, устранив выявившиеся в его конструкции недостатки и увеличив калибр средней артиллерии со 152 до 203 мм при том же числе стволов. Выбранный прототип признавался годным и для Черного моря — он обеспечивал сильный по носовым курсовым углам огонь, что отвечало специфической задаче черноморских броненосцев (борьба с укреплениями Босфора) и в то же время удовлетворяло "высочайшему указанию" о возможности их плавания в океане. Очевидно, царское правительство не оставляло надежд на получение права на проход русскими кораблями проливов Босфор и Дарданеллы.

Однако выполнение этих условий в конечном итоге выливалось в разработку совершенно нового проекта корабля водоизмещением около 16000 т, что требовало гораздо больше времени. Руководство же министерством настаивало на том, чтобы приступить к строительству новых броненосцев уже в 1903 году.

В сложившейся ситуации Морскому техническому комитету (МТК), Балтийскому заводу и главному корабельному инженеру С.-Петербургского порта поручили до 15 января 1903 года выяснить возможность разработки проекта "измененного “Бородино”" с тем, чтобы уже с 1 марта приступить к постройке кораблей. В случае отрицательного заключения предлагалось остановиться на выбранном ранее типе безо всяких корректив, с сохранением прежнего (13500 т) водоизмещения, а для Черного моря рекомендовалось повторить тип строящегося эскадренного броненосца “Князь Потемкин Таврический”. Последний хотя и имел меньшую (на 2 уз) скорость хода, но обладал перед броненосцами типа “Бородино” преимуществом "в своей низкобортности". В конечном итоге остановились на последнем предложении, полагая, что в турецком флоте (потенциальном противнике России в Черноморском регионе) не имеется даже таких кораблей. Для Балтики же решили увеличить водоизмещение вновь проектируемых кораблей до 16500 т.

20 января 1903 года ГМШ, по указанию управляющего Морским министерством вице-адмирала П.П. Тыртова, поручил МТК рассмотреть вопрос о целесообразности увеличения калибра средней артиллерии со 152 до 203 мм и выяснить, не задержит ли выполнение этого пожелания готовности будущих кораблей. Положительное заключение МТК совпало с предложением великого князя Александра Михайловича заменить на черноморских броненосцах четыре угловых 152-мм орудия в нижнем каземате на 203-мм.

31 января МТК обратился к командованию Черноморского флота с просьбой высказать мнение о планируемых изменениях в вооружении и бронировании: в частности, предполагалось заменить небольшие по размерам и сложные в изготовлении из-за кривизны броневые плиты казематов 152-мм орудий более крупными и простыми по конфигурации; предусмотреть примерно одинаковые, особенно в оконечностях, углы обстрела орудий среднего калибра; заменить, если окажется возможным, четыре 152-мм орудия в нижнем каземате или отдельных казематах спардека на то же число орудий, хотя бы за счет уменьшения числа первых; ускорить подачу боезапаса, разместив погреба под броневой палубой; увеличить число 47-или даже 75-мм орудий противоминной обороны корабля.

Ознакомившись 24 марта с предварительными выкладками чертежной Севастопольского порта, на который возлагалось составление рабочих чертежей головного корабля, МТК нашел более целесообразным размещение 203-мм орудий в угловых казематах спардека, так как при более высоком расположении над уровнем воды возрастала их боевая эффективность. Однако отсутствие на тот момент отчетных чертежей и полных данных по кораблестроительным элементам эскадренного броненосца “Князь Потемкин Таврический” не позволило окончательно решить вопрос об установке новых орудий. Поэтому, чтобы не заниматься разработкой нового проекта и не откладывать постройку кораблей, приняли решение ограничиться лишь корректировкой имеющегося теоретического чертежа с увеличением водоизмещения на 200 т, что вызывалось необходимостью улучшения броневой защиты артиллерии. Изменения же в вооружении, в том числе и установку 203-мм орудий, но с сохранением общей численности средней артиллерии (16 стволов), разрешалось вводить лишь после выяснения остойчивости прототипа — броненосца “Князь Потемкин Таврический”.