- Госпожа, еще не готова?

   - Госпоже не нравится платье, - покривила я душой.

   - Но, - похоже, эльф даже растерялся, - другого нет. Это единственное, которое успели подогнать под твои размеры. И не сомневайся, оно будет тебе к лицу.

   Вот это новость! Платье они подгоняли, значит, танцы были внесены в сценарий давно. А насчет к лицу - не уверена, да и светло-зеленый - не мой цвет. Я в нем совсем бледной поганкой выгляжу.

   - Послушай... те, - начинаю злиться, - я не намерена.

   - Ох, прошу прощения, как я мог забыть, - прерывает меня эльф, и даже стучит себя по лбу для правдоподобности. Так я и поверила, что он страдает забывчивостью.

   Эльф машет рукой и на уровень восходит, именно восходит она. Нет, я не завистлива, просто объективна. Вот кто должен быть Госпожой, просто обязан - осанка, походка, грация, я молчу уже про внешность.

   Идеал красоты смерил меня холодным взглядом, в глубине глаз плескалось тщательно замаскированное презрение.

   - Эльзаундра поможет тебе, - представил ее эльф. Ну и имечко. Переиначила в Эй, зануда, но, естественно, не вслух.

   Пришлось раздеться и позволить облачить себя в это великолепие, даже платьем назвать язык не поворачивается. Мне и волосы уложили, точнее, вплели в них жемчужные нити, и устроили на голове нечто вроде короны. Красиво, а главное со светлыми волосами жемчуг великолепно сочетается. Косметику попросили убрать. С радостью, уж лучше без нее, чем такой страхолюдиной ходить.

   Глянула на себя в зеркало - не совсем-таки из меня курица у эльфийки получилась, но рядом со мной стоял идеал, и поэтому все равно - курица, а вот убери эльфийку от меня подальше - и почти принцесса. Но до райской птицы точно далеко. Похоже, Эльзаундра пришла к такому же выводу. Неужели на самом деле расстроилась или мне показалось? По лицу и не понять - маска, она и есть маска.

   Заглянул эльф, оглядел, удовлетворенно кивнул - ну хоть кому-то понравилось - и велел живо спускаться вниз. Живо, ага, может еще и бегом?! При условии, что платье подолом пол подметает и норовит в ногах запутаться. Вспомнила классику. Изящно приподняла край платья и прошествовала к лестнице. Когда спускалась, из-за коварной длины по сторонам даже не смотрела. Только под ноги, чтобы не сосчитать ступеньки задней частью своего тела. Поэтому, когда оторвала взгляд от пола, не смогла сдержать вздоха восхищения.

   Интересно эльфы пляшут... Какое оказывается широкое понятие - национальные танцы. В него и платье входит, и оформление танцпола. Я осторожно вступила в круг света. Белые воздушные колонны окружали лежащее передо мной пространство. Внутри световых столбов переливались золотые искорки. Они то взмывали кверху, то дождем осыпались вниз, то закручивались спиралью. За колоннами царил непроницаемый мрак. Куда-то делись бар, столики и весь народ. Сейчас мы были одни - я и длинноухий. Невольно задержала на нем взгляд. Хорош, что тут говорить. Белая, словно фарфоровая, кожа, огромные миндалевидные глаза, зеленые, но сейчас в них играли золотые искорки. Длинные, волнистые, цвета белого золота волосы. Да, красив, но чуждой и какой-то хрупкой красотой. Такого хочется поставить на полку и любоваться часами, как любуются дорогой куклой.

   Полукровке, видимо, надоело ждать, когда я подойду сама, и глазом не успела моргнуть, как он оказался рядом. Приглашающе протянул руку. Откуда-то заиграла музыка - плавная, тягучая. Ах да, у нас же танцы! Что-то в присутствии полукровки мысли так и норовят разбежаться в разные стороны.

   Его звали Ольернаром. Был он признанным сыном какого-то там довольно знатного эльфа. К большому стыду, моя память на имена и титулы была весьма избирательной. То есть она самостоятельно избирала не мучиться и не запоминать сложное.

   Длинноухие на состязание привели с собой трех бойцов. Первых двух - даже выставлять не стали - не мой типаж, выбор пал на Ольернара. Чему он даже рад, странный какой-то. Его к этим состязаниям год готовили. Так что он был довольно горд, что не остался в запасных, и вроде, как мне благодарен.

   Нет, вы не думайте, что эльф так быстро раскололся и стал делиться информацией. Поначалу он пытался увлечь меня витиеватыми комплиментами. Не спорю, слушать их приятно, но как стихи. Прекрасный слог, возвышенная речь, изящные обороты. Красиво, но чувствую, словно не мне все это говорят. Словно его речь - это отдельное произведение искусства. А я? А я - всего лишь человек. Куда мне, с моею приземленностью до эльфийской возвышенности?

   Ольернар дураком не был и после четырех минут кружения меня по залу на пятой, последней, предложил сделку - я выбираю его остроухость, а он мне гарантирует визит на родину для прощания с семьей. Я тут же усложнила условия сделки: визит раз в год, знакомство с мамой и легализация моего замужества за иностранца, и якобы переезд в другую страну. У Ольернара от моей наглости только глаза сменили цвет со светло-зеленого на болотный. Потрясающая выдержка! Выдвинутые условия требовали согласования, и на этом мы с ним и расстались. Он направился согласовывать мои требования с руководством, а я - готовиться к очередному танцу с очередным претендентом. На этот раз с пустынником. Вот его, если честно, я побаивалась, особенно после слов Ольернара, которые он бросил мне при расставании "Будьте осторожны, Госпожа. Дети Пустыни могут быть опасны".

   После этих слов танцевать с пустынником сразу расхотелось. Одна надежда, что за нами приглядывают, и уединенность танцев - такая же фальшивая, как и обожание моей персоны воинами.

   Поднялась наверх. Там меня уже ждали. Три серые тени, смутно похожие на женские, быстро рванули ко мне, содрали эльфийское чудо и брезгливо бросили на пол. Не скрывая удовольствия, потоптались по нему, кажется, не один раз. На лицо расовая ненависть. Ну конечно, когда ты вынуждена прятаться под серым хламом, по ошибке называемым одеждой, как тут не возненавидеть тех, кто свою красоту не прячет.

   На верхнем уровне царил полумрак, и лица женщин были не видны, в темноте лишь сверкали их красноватые глаза. Рассмотреть в деталях, во что меня наряжают эти знойные красотки, не было никакой возможности. Хотя, что там рассматривать. Балахон, он и есть балахон. Кстати, знойными я их не зря обозвала. Руки, которые касались меня, помогая облачаться в платье, были горячими, градусов тридцать восемь, не меньше. Неплохая грелка зимой, это точно. А вот что делать с такой грелкой летом? Правильно, послать куда подальше. Нет, я не против горячего мужчины в постели, но не в прямом смысле этого слова.

   Против удаления эльфийских жемчужин из моей головы я резко воспротивилась. Жаль трудов Зануды, она так старалась, да и прическа мне явно к лицу. Три тени попыхтели, пошипели, из-за чего температура воздуха в помещении поднялась на пару градусов, но от меня отстали. Язык у них очень похож на шипение. Видимо тяжело орать, когда песок норовит накормить собою, вот и привыкли говорить сквозь зубы. Жесть. Не хочу в пустыню, не для меня удушающая жара, пыль и однообразный пейзаж утром, днем и вечером, а по ночам, ледяной холод и красные глаза мужа, вместо лампочек. Так и представила себе: "Посвети дорогой, не могу расческу найти". Не удержалась, хихикнула. Выслушала очередную порцию недовольного шипения. Ого, у них еще и смеяться нельзя. Одно то, что моих помощниц не удосужились обучить даже общему языку, говорит о многом. Спорим, любимое изречение глазастика: "Женщина, знай свое место". Мне становится весело, и страх капитулирует перед безрассудством.

   С наслаждением вдыхаю свежий воздух. Приподнимаю одной рукой край балахона, с любопытством оглядываю подол - не серый, черный, а по краям ярко-красная вязь. Надеюсь, там что-то приличное вышито. Поднимаю взгляд - любопытно, но немного жутковато. Столбы, окружающие желтую круглую площадку, представляют собой поднимающиеся кверху песчаные смерчи. Тонны песка взмывают вверх, закручиваясь в бешеном темпе, а внутри... внутри пребывает тьма, пока запертая в столбах, но от этого не менее опасная.