— Боже мой! — вдруг с тревогой воскликнул хозяин лавки. — И я что, по-вашему, обязан знать жертву?

— Речь идет о некой Катерине Ховард.

— Ах, ну да, читал в газете. Та самая женщина, которая раскопала развалины уже не помню чего… Чудачка, верно?

— Вы ее знали?

— Лично — нет. А что, надо было?

Тут в разговор вступил сэр Малькольм:

— Сэр, думаю, у вас частенько покупают трехслойные платки…

— Вы имеете в виду — с тройным тайником? Нет. Этот фокус с бородой. Профессионалы теперь пользуются другим средством, но каким именно, сказать не могу. Профессиональный секрет, понимаете?

— И тем не менее, быть может, недавно вам случилось продать один такой платок с тройным тайником? — настаивал Айвори.

— И то верно. По просьбе одного клиента я заказал такой платок несколько недель назад у себя в мастерской.

— Имя клиента у вас записано?

— Конечно. В книге заказов. Помнится, тому клиенту захотелось сделать подарок одному коллекционеру старинных принадлежностей для фокусов.

Хозяин лавки зашел за прилавок, вернулся с похожей на альбом книгой в твердом переплете и положил ее на стол.

— Сейчас поглядим… Когда же это было? А, ну вот! «Старинный платок-привидение». Некий господин Линкольн. Джеймс Линкольн, адрес — Пимлико-роуд, двадцать два. Помню такого и даже очень хорошо. Худой-худой, с острым, как лезвие ножа, профилем.

— Он часом не левша? — спросил Форбс.

— Ну, конечно. Теперь, после того как вы сказали, я вспомнил — он и впрямь левша. Видите ли, мое ремесло требует пристального внимания к рукам — разные манипуляции и все такое. Хотя этот господин Линкольн был не совсем обычный левша. Как вам сказать?.. Уж больно явный.

— Может, у него парализована правая рука?.. — предположил Айвори.

— Да нет, я бы заметил. Теперь-то я уж точно вспомнил этого господина Линкольна. Он меня даже заинтриговал. Видите ли, мы, иллюзионисты, привыкли обращать внимание на всякие детали, у нас это похоже на манию. И я с полной уверенностью могу заявить: часы у того типа были на правой руке, а пальто было застегнуто на пуговицы справа налево, как у женщин. Для левши — обычное дело.

— Да вы настоящий физиономист, сэр! — польстил ему сэр Малькольм. — Благодарим вас. Ваши показания будут нам весьма полезны.

— Надеюсь, вы не скажете тому типу, что это я вас вывел на него… Да, совсем забыл! Вот, сэр, кажется, вы что-то потеряли! Охотно возвращаю.

И, пожимая руку благородному сыщику, он вложил ему в ладонь ту самую вещицу, которую сэр Малькольм подобрал на дне лодки и тайком положил к себе в карман пальто.

— О, всего лишь маленький обыск — проще простого! — широко улыбаясь, проговорил весельчак фокусник.

— Что это было? — спросил Форбс, когда они вышли из лавки.

— Странный народ эти фокусники, — заметил Айвори, уклоняясь от ответа на вопрос друга. — Этот шутник умудрился обшарить мои карманы, а я и глазом не успел моргнуть! Словом, он чудесным образом вывел нас на след. Считайте, мы нашли того типа, который курил в машине, пока выносили коллекцию Катерины Ховард. Но зачем этому чертову Линкольну — если убийца он — понадобился платок с тройным тайником, чтобы заткнуть жертве рот? Смысл-то какой!

— К тому же, — заметил старший инспектор, садясь в машину, — этот Линкольн собирался подарить платок какому-то коллекционеру… Да еще волшебных предметов! Право, чудно.

— Притом старинных, — уточнил сэр Малькольм. — Увлекательное, должно быть, занятие.

Только представьте себе — афиши Робера-Гудена,[26] гильотина со втягивающимся внутрь лезвием…

— Что-что?

— Да был такой знаменитый трюк! Фокусник делал вид, что отрубает голову ассистентке. Лезвие падало, отсекало голову, и голова сваливалась в большую корзину. Через мгновение фокусник переворачивал корзину — там пусто, и тут с другого конца сцены выходит ассистентка, целая и невредимая.

— Какой кошмар! Только французы на такое и способны!

— Успокойтесь, Дуглас. Этот трюк потом запретили. Зрительницы от такого зрелища поголовно падали в обморок.

— Да уж, — проговорил Форбс, сбитый с толку последними событиями, — лично мне все эти чудеса никогда не нравились. Но уж коль благодаря им мелькнул свет в конце туннеля, надо идти дальше. Может, они нас куда и выведут. — И он велел водителю отвезти их на Пимлико-роуд, 22.

Дом Джеймса Линкольна был обставлен в стиле прикладного искусства, которому средний класс отдавал предпочтение в начале XX века. Сэру Малькольму такой стиль совсем не нравился: он считал его мелкобуржуазным.

Сыщиков, попросивших доложить о себе, провели в гостиную с камином, возле которого лежала и грелась старенькая псина, — она даже не подняла головы, когда вошли гости. Хозяином дома представился сильно исхудавший человек с изможденным лицом. Одетый во все черное, он, казалось, вышел из фильма ужасов.

— Господин Линкольн, — начал старший инспектор, — мы здесь по делу госпожи Ховард.

— Присаживайтесь, джентльмены, — предложил Линкольн. — Что еще за дело госпожи Ховард?

— Убийство Катерины Ховард путем утопления, — пояснил Форбс.

— Подождите, пожалуйста. Тут, должно быть, какая-то ошибка.

— Вы знаете кого-нибудь с таким именем?

— Возможно… С годами у меня с памятью что-то неважно.

Линкольн порылся у себя в левом кармане пиджака, извлек пачку «Пэл Мэл», выбил щелчком сигарету и все той же левой рукой поднес ее ко рту.

— Господин Линкольн, — заметил сэр Малькольм, — у нас есть все основания полагать, что вы знакомы с Катериной Ховард.

— О, возможно. Я встречаюсь с таким количеством людей!

Нервным движением он достал зажигалку, опять же левой рукой, прикурил и выпустил струю дыма в потолок.

— Вы кто по профессии, господин Линкольн?

— У меня больше нет профессии. Когда-то занимался рыбоводством, точнее, разводил экзотических аквариумных рыбок. Да вот здоровье подкачало. К тому же, честно признаться… меня никто не любит.

— Господин Линкольн, — продолжал сэр Малькольм, — вам же известно, что госпожа Ховард мертва, верно?

— Раз вы это говорите.

Неужели у него действительно старческий склероз, или он ломает комедию? Чтобы это выяснить, сэр Малькольм решил взять быка за рога.

— В прошлую субботу вас видели вместе с госпожой Ховард. Она вывозила коллекцию предметов, в том числе книг, имеющих отношение к культу Митры, в машине, где за рулем были вы. И отрицать это с вашей стороны бессмысленно!

Линкольн так смутился, что даже выронил сигарету. И нагнулся, чтобы ее поднять. Потом наступила долгая пауза.

— Итак, господин Линкольн?

— Не понимаю, о чем вы говорите… — пробормотал он.

— Вы купили принадлежность для фокусов в лавке Давенпорта на Чаринг-кросс, — продолжал сэр Малькольм. — А точнее, платок, не совсем обычный. Тот же платок был обнаружен на теле Катерины Ховард. Убийца использовал его вместо кляпа!

На сей раз Линкольн, похоже, и правда сообразил, что угодил в серьезный переплет.

— Кляп? Не может быть! Я купил этот платок в подарок своему другу Филлимору Трейси — он собирает вещицы подобного рода. Я думал подарить ему платок на день рождения, на следующей неделе.

— Господин Линкольн, будьте любезны, покажите ваш платок, — попросил сэр Малькольм.

— Охотно.

Он дернул за шнурок — забренчал колокольчик.

— Хаусман, сходите, пожалуйста, в маленькую гостиную и принесите пакет с подарком для господина Трейси.

— Хорошо, сэр.

— Кляп! Кляп! — бормотал левша. — Только этого еще не хватало!

— А пока, — продолжал Форбс, — признайтесь, вы же были в тот вечер у госпожи Ховард, когда она вывозила коллекцию. У нас есть свидетель, он видел вас и сможет подтвердить это под присягой.

— Ничего я, как вы говорите, ни с кем не вывозил, — решительно заявил Линкольн.

— Но вы при этом присутствовали! Как только вынесли всю коллекцию, вы уехали вместе с госпожой Ховард на машине. И в багажнике, и на заднем сиденье той машины вывезли коллекцию стоимостью несколько миллионов фунтов стерлингов! Так куда же вы ее вывезли? И что сталось с Катериной Ховард?