— Это его проблемы.

— Тогда отпусти его с миром, и пусть он сам разберется со своими проблемами. Так ведь нет, ты принимаешь его приглашения, встречаешься с ним и при каждом случае третируешь на глазах у всех. Камилла, ты можешь быть честной хотя бы с самой собой? — возвысила голос Мерил. — Будь я твоей матерью, я бы хорошенько тебя отшлепала. Впрочем, это уже вряд ли поможет…

— Если я такое чудовище, — оскорбленно спросила Камилла, — то почему ты до сих пор имеешь со мной дело?

— Потому, — ответила Мерил, поймав ее за руку, — что я беспокоюсь за тебя. Потому, что сейчас я говорю словно бы и не с тобой, а с каким-то совершенно другим человеком. Та Камилла, которую я знала со школьной скамьи, не была злой и мстительной. И если ты вовремя не одумаешься, то станешь той, за которую себя выдаешь. Ты так срастешься с этой маской, что утратишь свою подлинную личность. Я понимаю, тебе через многое пришлось пройти, но это не основание для того, чтобы так обращаться с мужчинами. До сих пор они вели себя по-джентельменски, но однажды у кого-нибудь из них лопнет терпение и он отплатит тебе сторицей, — закончила Мерил, и в голосе ее было столько жалости, что сердце Камиллы дрогнуло.

— Ты сгущаешь краски, дорогая, — улыбнулась она. — Если на то пошло, я пока еще способна держать себя в руках.

— Как знаешь, — устало пожала плечами Мерил. — Мое дело предупредить тебя. Хотя я понимаю, что благие советы для того и существуют, чтобы их игнорировали.

Камилла расхохоталась и расцеловала подругу в обе щеки.

— Я искренне ценю твою заботу, но ты опять все преувеличиваешь.

Раздался звонок в дверь.

— А вот и остальные! Мерил, у меня вечеринка! Забудь обо всем и веселись! По крайней мере, я намереваюсь поступить именно так…

Камилла переходила от одной группы гостей к другой с бокалом шампанского в руке, сияя, как неоновая реклама на Пикадилли. Она успевала повсюду, поддерживала любой разговор и никому не давала скучать.

Было часов одиннадцать, когда у изрядно опустевшего стола ее поймала за локоть Мерил.

— Зачем ты пригласила Дейва Флетчера? — спросила она, незаметно кивая на известного телеведущего, приезд которого полчаса назад вызвал оживление среди собравшихся. — Это не человек, а волк в овечьей шкуре. Ради рейтинга он, не задумываясь, продаст родную мать.

— Ради бога, Мерил, не заводи снова эту пластинку, — поморщилась Камилла. — Дейв, как тебе известно, не пропускает ни одной сколько-нибудь заметной вечеринки. Что странного в том, что он пришел сюда?

— Что странного? Последние несколько недель ваши имена часто склоняются вместе, и мне это не нравится!

Камилла молча пригубила шампанское, после чего заметила:

— Мерил, ты не хуже меня знаешь, что ему ничего не светит. А коль скоро это так, то что плохого в том, что нас вместе видят в обществе? Ему реклама, мне реклама — и волки сыты, и овцы целы.

— И поэтому ты совершенно игнорируешь Бернарда, хотя сама же пригласила его?

Камилла оглянулась на светловолосого юношу, стоявшего с бокалом в руке в дальнем углу комнаты.

— Не понимаю, почему я должна заниматься только им. Он знает почти всех гостей, вот пусть и общается с ними.

— Как я поняла, ты приглашала на ужин его одного, а тут оказалась целая компания.

— Я приглашала его неделю назад и не знала, что сегодня у меня будет повод для большой вечеринки!

— Это не оправдание. Нельзя так относиться к людям, дорогая.

Камилла нахмурилась.

— Он мужчина, Мерил, — сухо сказала она. — А к мужчинам я отношусь так, как они того заслуживают.

— Но почему ты решила, что все мужчины такие, как Джеррод Грейсон? — не унималась подруга.

— Я это знаю. Просто с тех пор и по сей день я не давала им шанса проявить свою скотскую сущность, — зло фыркнула Камилла. — И вообще, я веду себя как пай-девочка: ничего от них не требую и в свою очередь прошу ничего не требовать от меня.

— Честно говоря… — проникновенно начала Мерил, но длинный звонок в дверь прервал ее.

Камилла облегченно вздохнула и, извинившись, направилась к входу. Она терпеть не могла спорить с подругой. При всей своей чуткости та никак не желала понять, что Камиллу устраивает ее образ жизни.

Звонок повторился — более настойчиво, если не сказать бесцеремонно. Камилла нахмурилась, пытаясь угадать, кто из опоздавших может вламываться в дом в одиннадцать часов ночи.

— Иду, иду! — раздраженно крикнула она, входя в холл, и распахнула дверь.

Она собиралась высказать нахалу все, что о нем думает, но когда увидела, кто перед ней стоит, потеряла дар речи.

— Вы?

— Веселимся? — ледяным тоном поинтересовался Джеррод Грейсон, увидев бокал шампанского у нее в руке и услышав оживленные возгласы, доносившиеся из гостиной.

При звуках его голоса Камилла снова ожила.

— Возможно, и так, — высокомерно заявила она. — Впрочем, вас это не касается, поскольку в списке приглашенных ваше имя отсутствует…

И она собралась было захлопнуть дверь перед самым его носом, но Грейсон опередил ее и быстро вошел в холл.

— В списке приглашенных на мое венчание вашего имени тоже не было, — бросил он сквозь зубы. — Так что извините, но я войду!

— Да как вы смеете? — опомнившись, воскликнула Камилла. — Убирайтесь вон, пока я не выставила вас на улицу!

Грейсон ухмыльнулся, захлопывая дверь.

— Выставите меня на улицу? Не думаю, леди! Нам с вами есть о чем поговорить.

У Камиллы потемнело в глазах. Она уже занесла руку для пощечины, но в следующую секунду железные пальцы стиснули ее запястье.

— Осторожнее, мисс Уоррен! — предостерег он, прищурив глаза.

— Камилла, что тут происходит? — встревоженно спросила появившаяся в холле Мерил.

Вслед за ней высыпали и другие гости.

— Все в порядке, — процедила та.

В воздухе повисло молчание. Очевидно, присутствующие узнали Грейсона, — репортажи о происшествии в соборе и фотографии несостоявшихся супругов успели появиться во всех вечерних газетах.

— Полагаю, — подчеркнуто вежливо заговорил Джеррод, — у нас с хозяйкой приватный разговор, который она вряд ли захочет сделать достоянием широкой публики. Не так ли, Камилла? — И он многозначительно посмотрел на нее.

Трудно сказать, что сделала бы Камилла, если бы не заметила на лицах некоторых из своих бывших ухажеров плохо скрытой ухмылки. Они наверняка не стали бы заступаться за хозяйку дома. У каждого из них был к ней свой тайный или явный счет, и сейчас они предвкушали момент, когда и она в свою очередь будет повержена в грязь. Мерил тоже растерялась.

— Приватный, так приватный, — уклончиво сказала Камилла. — Я готова поговорить без свидетелей.

Грейсон зловеще усмехнулся и, оглядевшись, указал на дверь маленькой гостиной, выходившую в коридор.

— Думаю, там нам никто не помешает.

Картинно распахнув дверь перед Камиллой, он оглянулся и с издевательской любезностью заверил гостей:

— Думаю, вы простите, что я украл у вас хозяйку.

В комнате была темнота, хоть глаз выколи.

— Где здесь свет? — раздраженно спросил он, схватив Камиллу за локоть. — Не надо дергаться, черт вас дери! Только хуже себе сделаете! Где свет, я спрашиваю?

— Выключатель у вас за спиной, — с ненавистью бросила она.

Вспыхнула люстра, осветив маленькую уютную гостиную.

— А теперь уберите прочь свои руки! — потребовала Камилла. — Я никуда не убегу!

Грейсон, подумав, разжал пальцы.

— И впредь не смейте прикасаться ко мне! — сказала она, потирая локоть.

— Не больно-то и хочется, — с оскорбительной холодностью заметил он. — Надеюсь, этого раза мне хватит с избытком.

Камилла покраснела, потом побледнела, затем шагнула к телефону и стремительно схватилась за трубку.

— Предупреждаю, — бросила она через плечо, — если вы немедленно не покинете мой дом, я вызову полицию!

В следующее мгновение Грейсон выдернул шнур из розетки.

— Вы еще успеете позвонить в полицию, если, конечно, захотите… — предупредил он. — Но сначала ответите мне на несколько вопросов.