— Ты здесь тоже живешь, глупо убегать.

Мужчина Регины никогда не был против, но ощущение неловкости не отпускало. Будто влезла к ним третьей на семейное ложе. Замок входной двери щелкнул, и влюбленные зашептались в коридоре, пока Лавр снимал куртку, принеся с собой зимний ветер и россыпь легких снежинок. Регина рассказывала о погоде, о диспетчерской, спрашивала как дела на службе. Скрипнула дверь ванной комнаты и в раковину полилась вода. Мужчина пришел домой, нужно звать к столу.

— Знакомься, Куна, — пропела Регина, аккуратно подталкивая на кухню крепкого, как древний дуб цзы'дарийца, — это мой Лавр.

— Дарисса, — рядовой коснулся руки Куны поцелуем вежливости и тут же по-хозяйски уселся во главу стола, — Ох, а наготовили! Не удержусь ведь, все съем!

— Кушай, — ласково улыбнулась Регина, накладывая обед в тарелку.

Они были чем-то похожи: строгая и немного угловатая старшая смены и по-мужски квадратный рядовой. Широкие ладони с короткими пальцами, мощные плечи и массивная шея — действительно дуб. Твердый, надежный и основательный.

— И все-таки, ты меня сильно не корми, — басовито попросил Лавр, — еще пол-Равэнны объездить нужно: то там отметку поставить, то здесь на учет встать. У офицеров все по-другому.

Куна удивленно подняла глаза от тарелки, но и Регина застыла с приоткрытым ртом.

— Мне присвоили звание лейтенанта, — нарочито обыденным тоном сообщил Лавр, а потом все-таки улыбнулся.

Регина выдохнула и тут же зажала рот, заметавшись по тесной кухне. Куна понимала, как сейчас колотиться её сердце и сама еле произнесла:

— Поздравляю, Лавр, чудесная новость!

И очень редкое событие. Будущие офицеры еще кадетами учатся в командных училищах на пять циклов дольше рядовых, и выпускаются сразу с погонами лейтенантов. Чтобы получить офицерское звание, Лавру пришлось учиться как Куне заочно и, судя по шоку Регины, он до последнего держал это в тайне. Большой поступок и не дюжая воля.

После образовательных курсов отработав полтора цикла, Куна едва втянулась обратно в учебу. Казалось, мозги запылились и ворочались теперь со скрипом. Любая новая формула отчаянно не хотела запоминаться, а лень свирепствовала как никогда прежде. Перерыв у лавра был еще дольше, а программа намного сложнее. Не сравнить образование в командном училище с Кулинарной Академией. По крайней мере, Куне так казалось.

— И как же теперь? — растерянно пробормотала Регина.

— Гораздо лучше, чем раньше! Увольнительные чаще, паек больше. Мне теперь планшет положен с выходом в военную Сеть. Смогу переписываться с сыном хоть каждый день, а не когда его пустят к гражданскому терминалу. Регина, я перееду из казармы в офицерское общежитие. Мы переедем. Я подам заявку и нас с тобой поселят в корпус к семейным. Да, не отдельное жилье, но зато вместе.

Куна впервые видела, как подруга плакала, молча вытирая глаза ладонью. Сидеть рядом и смотреть на чужое счастье, было радостно и неловко. Особенно когда Регина бросилась обнимать своего мужчину. Переезд — еще одна редкость, похожая на чудо. Не в каждое офицерское общежитие селили семейных. Равэнна — большой город, здесь всем места хватало, а во многих военных частях отдельно со своими женщинами жили только капитаны, майоры и полковники.

Куна все же сбежала в спальню, оставив влюбленных вдвоем. Улыбка никак не сходила с лица и не сразу, но померкла. Если Регина переезжала в общежитие, то её барак возвращался в муниципалитет. И через неделю максимум сюда въедет другая семья. Бездна! Снова с вещами на улицу?

Планшет Куна доставала в полусне и никак не могла трясущимися пальцами повесить гарнитуру на ухо. К матери и сестре она ни за что не вернется! Лучше ночевать в диспетчерской или в зале ожидания речного вокзала!

Номер генерала в списке контактов числился первым и Куна, не думая, нажала на вызов. Ответил Наилий почти мгновенно:

— Слушаю.

— Регина съезжает, её мужчину повысили до лейтенанта. Наилий, мне снова негде жить.

Выпалила и зажмурилась, а в гарнитуре хозяин сектора ровно и коротко ответил:

— Я знаю.

Теперь Куна от шока приоткрыла рот. Конечно, могла сразу догадаться.

— Так это ты устроил?

— Почему сразу я? — развеселился генерал. — У меня нет привычки прыгать через головы командиров моих бойцов. Лавр давно ждал офицерского звания, учебу закончил с отличием, характеристику ему капитан дал положительную. Все бы и так решилось, я разве что немного ускорил согласование рапорта.

Куна снова заулыбалась. Напрасно Наилий отказывался, поучаствовал ведь в судьбе Лавра. А заодно Регины и их сына-кадета.

— Все равно спасибо. Они так счастливы.

— Не за что совершенно, — тихо ответил генерал, — а ты собирайся, не спеша. Я разобрался с особняком, уплотнил офицеров на втором этаже, теперь весь третий — мой. Завтра Нурия за тобой пришлю, он же и будет возить тебя на работу.

Возражать уже не хотелось. Куна боялась только, что с трудом дождется завтра, чтобы обнять Наилия.

Куна пришла к Регине с пустыми руками, да еще и в чужом платье, одолженном на балет, а уходила с пятью чемоданами. Нурий позвонил, что приедет до рассвета, чтобы потом из особняка увезти генерала в штаб, а Куну на работу. В итоге соседки полночи не спали, то собирая вещи, то взахлеб обсуждая будущую жизнь.

— А я тебе говорю складывай, — строго заявила Регина, высыпав на чемодан охапку косметики, — пока обживешься на новом месте и свое купишь, надо чем-то умываться.

Куна в ответ обреченно выдохнула и улыбнулась, чуть не рассмеявшись. Радость бурлила легкими пузырьками газированного напитка и щекотала в носу.

— Ты мне сейчас полбарака отдашь.

— Не жалуйся. Нажила добра — складывай. Здесь же все нужное!

За теплые вещи и платья из магазина для беременных Куна не спорила, но зачем забирать консервы из сухпайка? Нурий каждый месяц привозил больше, чем соседки успевали съедать вдвоем. Что-то даже ни разу не попробовали. А холодильник в особняке наверняка так же забит до отказа, как в резиденции.

Переезд пугал, как бы Куна не уговорила себя, что по-другому нельзя. В огромном доме, живущем по четкому военному распорядку, придется обдумывать каждый шаг. Все равно, что поймать сороконожку и спросить — с какой ноги ей идти дальше.

— Ой, штаны Лавра! — всплеснула руками Куна. — Чуть не увезла с собой.

— Теперь точно придется выбросить, — вздохнула Регина, — я еще свое барахло не собрала, боюсь представить, сколько будет тюков, чемоданов, баулов, свертков. Лавр увидит — онемеет. Боюсь, махнет на все рукой, перекинет меня через плечо и утащит прямо так.

Соседка демонстративно растянула юбку домашнего платья, а потом махнула рукой.

— Эх, заново, так заново! Пойду во двор, посмотрю, осталось ли место в мусорных баках. Где-то у меня мешки были…

Упаковать чемоданы успели в срок, а хлама Регина нагребла и вынесла к бакам столько, что пять раз ходить пришлось. В маленькой спальне даже стало свободнее и легче дышать. Пустота — не всегда зло. Иногда она — всего лишь ожидание чего-то нового и большего. Куна подтянула штаны на округлившемся животе и плотнее запахнула теплый кардиган.

— Наверное, все. Давай прощаться.

— Ох, как я к тебе привыкла, — всхлипнула Регина и полезла обниматься. — Чего засопела? Тю, не вздумай всхлипывать, а то сама зареву. Дариона береги и мужчину своего. Куда он хоть тебя забирает? Ты ведь так и не сказала.

Да уж, заигралась в секретность, хотя уже и незачем, наверное. Как только телевизионщики поймают их с Наилием где-нибудь в городе, Аврелия обязательно увидит. Может, сразу и не поверит, но потом проклянет сестру так, что несуществующие боги ужаснутся.

— Прости Регина, я сразу должна была сказать, но боялась, что испорчу службе безопасности работу.

— Ты про тех якобы гражданских с такими широкими плечами, что в машину садятся боком? Они четвертый день в квартале ошиваются. Машины меняются, а рожи прежние.