В следующее мгновение помещение уже было заполнено полицейскими: двое надевали наручники на все еще не пришедшего в сознание Джека, двое тут же принялись выяснять у бармена подробности произошедшего. Долли, ощутив вдруг слабость в ногах, опустилась на краешек стула.

— Вы были великолепны! — Эдгар Гамильтон остановился перед ней и покачал головой. — Вы очень смелая женщина и прекрасная мать, раз не побоялись защитить своего ребенка.

— Но... — начала она и замолчала.

Кажется, психологи, составляя портрет Эдгара, упустили одну весьма важную деталь. И, раз уж выпала такая возможность, то ею надо воспользоваться. Долли, глубоко вздохнув, взяла ребенка на руки и улыбнулась.

— Я просто не успела испугаться, — сказала она.

— Но что было надо этому сумасшедшему?

— Наверное, хотел похитить малыша, а потом потребовать выкуп. — Долли понимала, что это звучит неправдоподобно, но ничего другого придумать не могла. — Хорошо, что все уже позади.

— Вы позволите подержать его? — робко спросил Эдгар. — Я, знаете ли, очень люблю детей. Это мальчик или девочка?

Долли быстро взглянула на цвет одеяльца и ответила:

— Мальчик.

— А как его зовут?

— Эдгар! — выпалила она, не задумываясь ни на секунду: это имя за прошедший день так въелось в память, что выскочило само собой.

— Надо же, какое совпадение! — радостно воскликнул Гамильтон. — Представьте, я ведь тоже Эдгар...

В бар, прижимая к рассеченной брови платок, вошел Ральф и замер в нескольких шагах от столика. Выражение усталости на его лице сменилось удивлением, когда он увидел, как Эдгар, прижав к груди ребенка, нежно укачивает и убаюкивает его, а Долли с видом заботливой мамочки поправляет край завернувшегося одеяльца.

— Дорогая... — Ральф приблизился, пытаясь понять, что происходит.

— О, вы — отец Эдгара? — восторженно спросил Гамильтон и неловко протянул ладонь для рукопожатия.

— Э-э... Да, я... — Ральф почувствовал довольно болезненный пинок и взглянул на слишком уж широко улыбавшуюся Долли. — Отец, да...

— Ваша жена — самая смелая женщина из всех, кого я встречал. Позвольте представиться — Эдгар Гамильтон, приехал сюда с женой на свадьбу близкого друга.

— Мы тоже гости, только со стороны Виолы, — ответила Долли. — Это мой муж, Ральф Мак-Кристал, а я — Долли.

— Чудесно, значит, мы еще увидимся. Вы не против поужинать с нами сегодня вечером?

— С удовольствием. — Ральф наконец обрел дар речи. — А теперь извините нас, малышке пора спать.

Он получил еще один пинок острым каблучком в лодыжку и едва удержался от желания ответить Долли тем же.

— Муж так хотел девочку, — извиняющимся тоном объяснила она удивленному Эдгару, — что до сих пор иногда называет нашего мальчика «малышкой». До вечера, мистер Гамильтон, очень приятно было познакомиться.

Они торопливо вышли из бара, не глядя друг на друга. Добравшись до номера и закрыв на замок дверь, Ральф упал на диван, потирая ногу.

— Вы набили мне синяк и сделали калекой. Что значит весь этот бред насчет сына?

— Я бы тоже хотела узнать, что это за ребенок. — Долли уложила малыша в спальне, окружив со всех сторон подушками, и вернулась в гостиную. — Я послала вас за дайкири, а получила младенца и едва не попала под пулю.

— Давайте выпьем и поговорим спокойно. — Ральф, прихрамывая, добрался до бара и плеснул в бокалы неразбавленного виски. — Это сын Стеллы Фокс, так называемой «девушки по вызову». Она убегала от сутенера, а наш доблестный Дональд не нашел ничего лучшего, как сообщить ей, где меня найти. — Он сделал большой глоток и вернулся к дивану. — А мерзавец с пистолетом — это тот самый сутенер и есть, он выследил Стеллу и хотел отобрать ребенка.

— Но зачем?

— Затем, что мисс Фокс решила начать новую жизнь. А завладей Джек младенцем, он смог бы ее шантажировать и заставлять работать на себя. Надеюсь, теперь его посадят надолго.

Долли прошлась по комнате, прислушиваясь, не плачет ли маленький Эдгар, но в спальне было тихо.

— Куда же она исчезла?

— Понятия не имею. Но уверен, что Стелла вернется, а пока малыш побудет у нас. — Ральф усмехнулся и покачал головой. — Ловко вы провели Гамильтона.

— А вы чуть было все не испортили. — Долли тоже улыбнулась. — Он застал самый драматический момент, когда этот Джек целился в меня из пистолета, а я разбивала об его голову бутылку дорогого коньяка. Эдгар, между прочим, сам предположил, что это мой ребенок.

— Но как вы догадались, что это мальчик?

— Мистер Вильямс, — высокомерно начала Долли, — вы, по-видимому, не знакомы с дедуктивным методом, разработанным... — Она не выдержала и рассмеялась. — Он завернут в голубое одеяльце.

— Да, действительно. — Ральф, допив виски, поставил бокал на столик. — Что ж, никто не пострадал, а случившееся пошло нам на пользу. Теперь у нас есть шанс подружиться с Гамильтоном. О, черт! — вдруг воскликнул он и вскочил. — Ваша собака опять залила меня слюной!

— Это от восторга перед вашим мужеством, — спокойно ответила Долли, привычным движением доставая из кармана платок. — Иди сюда, Тори.

Ральф обречено развел руками и прошел в спальню посмотреть на ребенка. Малыш спал и тихонько посапывал, пушистые ресницы отбрасывали на щеки тень, крохотная ручка с розовыми пальчиками ухватилась за уголок подушки... Какая чудесная картина. Ральф вздохнул и вернулся в гостиную, где Долли, достав откуда-то банку собачьих консервов, выкладывала их с помощью зубной щетки в чистую хрустальную пепельницу.

— Вы бы лучше подумали о том, чем кормить ребенка, — проворчал Ральф, с раздражением наблюдая за ее действиями. — Вы так возитесь с этим псом, словно он вам родной.

— Тори — самое близкое для меня существо, — ответила Долли не оборачиваясь. — Возьмите справочник и позвоните в администрацию отеля, они пришлют няню. И скажите, чтобы она захватила детское питание и упаковку памперсов. И соску. И какие-нибудь погремушки.

— Вы что, издеваетесь надо мной? — Ральф начал терять терпение. — Откуда здесь памперсы?

— Если у вас есть деньги, мистер ковбой из Трех Овец, то вам достанут, что угодно, хоть живого слона. — Долли поставила перед собакой пепельницу и удовлетворенно улыбнулась, наблюдая, как Тори с аппетитом принялась поглощать мясные кусочки в желе. — Чего вы ждете? Справочник лежит возле телефона.

Стиснув зубы и сдерживаясь из последних сил, Ральф подошел к ней и, обхватив ладонями за плечи, встряхнул.

— Четыре Лошади. Запомните наконец и перестаньте подшучивать надо мной, иначе...

— Иначе — что? — Глаза Долли сузились, она решительным движением высвободилась из его рук. — Устроите показательную порку?

Он тяжело вздохнул и не отвечая отправился в ванную, провожаемый задумчивым взглядом, в котором вовсе не было холодности.

3

— Вы пойдете ужинать ют в этом? — Ральф недоверчиво оглядел стройную фигурку Долли, затянутую в черный шелк. — Это, по-вашему, платье?

Она только улыбнулась в ответ. Что он понимал, этот техасец, в женских нарядах! Если бы она сказала, сколько стоит почти невесомое платье, открывающее спину и ноги от середины бедра, он, наверное, потерял бы дар речи. Зато Эдгар и его жена сразу поймут, что перед ними очень и очень обеспеченные люди, обладающие к тому же отменным вкусом.

— Послушайте, я ведь не советую вам сменить джинсы на что-нибудь более пристойное. — Долли пристально рассматривала в зеркале их отражение.

Да, они были отличной парой, действительно ковбой и принцесса, как называл их Кларк. Это должно производить впечатление: любой, увидев их, оглянется — кто с насмешкой, кто с завистью. Долли уже не раз замечала, какими внимательными и подчас слишком откровенными взглядами провожали женщины Ральфа. Он явно пользовался большим успехом, чем она сама. Наверное, потому, что в нем и на расстоянии чувствовались уверенность и сила: такой добьется своего всегда и во всем.