— Но ведь речь идет всего лишь об одном годе в нашей жизни. Неужели я прошу слишком многого? К тому же у меня недостаточно опыта, чтобы быть тебе достойной парой.

Он усмехнулся.

— Пусть это тебя не беспокоит. Опыта у меня хватит на двоих.

Он не принимает ее всерьез.

— Да, похоже на то, — огрызнулась она, вскинув голову и сердито посмотрев ему в глаза, в которых плясали лукавые искорки.

— Милая Линдси, я хочу, чтобы свой опыт ты приобрела только от меня, и ни от кого больше.

— Ты рассуждаешь слишком прямолинейно. Я говорю совсем не об этом опыте. Возможно, опрометчиво давать такие обещания, но я буду верна тебе. Мои чувства не позволят мне увлечься другим мужчиной... Но у меня почти нет жизненного опыта, поэтому нужно много работать...

— Давай поработаем вместе. Скажем, в постели. — Он ласково коснулся ее щеки, словно подсмеиваясь над ее чувствами. — Ты высказала свои взгляды? А теперь продолжим с того места, на котором остановились.

— Нет, Ник, — выдохнула она и отшатнулась, пытаясь заглушить нарастающее желание.

Ей страстно хотелось дотронуться до него, хотелось ощутить прикосновение его рук к своему телу, хотелось лечь с ним в постель. Но ее вовсе не привлекала роль покорной партнерши, с которой он может делать все, что ему заблагорассудится. Ей нужно было быть с ним на равных во всех отношениях.

— Мне недостаточно того, что у нас есть, — сказала она.

— Не торопи события, Линдси. Это ведь только начало. Не знаю, чего ты боишься, но мне бы хотелось, чтобы ты и думать забыла о своих страхах. Обещаю, все у нас будет так, как ни у кого другого. Доверься мне, и я позабочусь о тебе.

— В этом-то все и дело. Я не хочу, чтобы ты обо мне заботился. Почему ты никак не желаешь понять, о чем я говорю? Я не хочу, чтобы нас связывала только страсть, какой бы восхитительной и возбуждающей она ни была. Мне бы хотелось гораздо большего. Я хочу удержать тебя, Ник. А для этого я сначала должна доказать кое-что самой себе. Мне нужно, чтобы в душе у меня царил покой. В противном случае я буду ревновать тебя к любой женщине, взглянувшей на тебя.

— Я не дам повода для ревности.

— Женщине, которая не уверена в себе, такого повода и не нужно. На днях я приревновала тебя к твоей секретарше...

— Не стоит ревновать меня в Барбаре. — Погладив ее волосы, он торжественно произнес: — Пожалуй, пора тебе узнать о наших отношениях.

— Отношениях?

— Прости, я неудачно выразился. Нет, отношениями это назвать нельзя. По крайней мере... — хмыкнув, он решительно закончил, — с моей стороны.

— Я и понятия не имела, что затронула неприятную для тебя тему, — холодно сказала Линдси.

— Ничего подобного, и если ты выслушаешь меня, то увидишь, что это на самом деле так. Барбара — умная и привлекательная женщина. Несколько раз мне приходилось ее использовать. Господи, опять я не то ляпнул! Я хотел сказать, что брал ее с собой на переговоры и деловые заседания, когда мне казалось, что ее присутствие поможет мне заключить выгодную сделку. Она знает несколько языков, у нее безукоризненная память и, должен признать, в делах она оказывает неоценимую помощь. Предупреждаю твой вопрос: она никогда не была моей любовницей и я никогда не предпринимал подобных поползновений. Так или иначе, у нас с ней состоялся долгий, серьезный разговор. Мы обо всем договорились, так что можешь не волноваться: она не питает пустых надежд стать хозяйкой дома моды «Дельмар».

— Но ведь наверняка будут другие, под стать ей, — ответила она, удивленная и тронутая его стремлением все расставить по своим местам. — По-моему, твоя секретарша принадлежит к тому типу утонченных женщин, с которыми ты обычно появляешься на людях. Что же касается меня, то я, наверное, сильно от них отличаюсь.

— Так вот, значит, в чем дело! — недоверчиво произнес он. Лицо его просветлело. — Ты считаешь, что недостаточно утонченна для меня? — Недоумение Ника было слишком явным, чтобы заподозрить его в неискренности. — Похоже, Барбара не единственная женщина, в отношениях с которой мне нужно расставить точки над «i». Если ты хочешь сказать, что тебе не хватает пластики, то я согласен. Барбара — той же породы, что и девушки, которых прислало ваше агентство ко мне. Но я выбрал тебя именно потому, что ты отличаешься от них! Не могу представить, чтобы кто-нибудь из них был способен прервать мои страстные объятия и сказать, что... нам нужно поговорить!

При этих словах у нее словно камень с души свалился. Луиза оказалась права: платье приносило ей удачу. У Линдси потеплело на сердце при мысли, что история, похоже, повторяется и Ник готов сделать ей предложение.

— Наверное, я вела себя глупо. Впрочем, не думаю, что, затеяв этот разговор, мы зря потеряли время. Я места себе не находила от всех этих тревожных мыслей... В конце концов, может быть, ты и прав, и я не хочу, чтобы мы отдалялись друг от друга. Это вовсе не означает, что я целыми днями буду сидеть дома. Женщины, как и мужчины, нуждаются в пище для ума.

— В этом отношении ты превзошла саму себя, лишний раз доказав, что нужно держать с тобой ухо востро. Никогда не знаешь, чего ожидать от тебя в следующую секунду. Я почти не сомневаюсь и в прочих твоих способностях, но как же быть с твоим решением участвовать в рекламной кампании?

— Скорее всего, я соглашусь. Но... когда все происходит естественно, как бы само собой — это одно, А когда тебя насильно к этому подталкивают — совсем другое! — Она опустила ресницы, но тут же вскинула их вновь. — Наверное, я опять говорю глупости, но между нами не должно быть никаких недомолвок.

— По-моему, между нами вообще не должно быть никаких преград, — сдавленным голосом произнес он, привлек ее к себе и, взяв на руки, понес в спальню. — И совсем скоро их вообще не останется.

Блаженно замерев в его объятиях и доверчиво прижимаясь к его груди, она все-таки чувствовала легкое сомнение. Было бы гораздо разумнее, если бы это случилось уже после того, как они поженятся. Линдси вдруг показалось, что и волшебное платье как бы обязывает ее продлить мгновения блаженного неведения. Но со времен молодости Луизы нравы изменились: влюбленные, вдохновляемые страстным желанием, обычно и не думали ждать до свадьбы. А все-таки это было бы здорово! Но подобные представления не столь глубоко укоренились в душе Линдси, чтобы остановить ее. Она полностью доверяла Нику и тоже не хотела ждать.

Он донес ее до кровати и бережно поставил на ноги. Интересно, что будет теперь, подумала она, но у него, похоже, сомнений в том, что делать дальше, не возникало. Она испытывала удовольствие, когда ее ласкали, и возбуждение при мысли о том, что скоро тоже станет ласкать его.

Платье было уже наполовину расстегнуто и держалось только на бедрах. Он помог ей сбросить его.

— Когда ты это понял, Ник? — спросила она, чувствуя сладостную дрожь во всем теле.

Расстегнув лифчик, он высвободил ее руки из бретелек.

— Понял что? — Он наклонил голову и поцеловал ее в обнаженное плечо.

— Понял, что любишь меня, — еле слышно прошептала она.

— Мужчины редко задумываются о таких вещах.

— Женщины тоже.

— Это трудно определить. Влюбившись, мужчина сразу может этого и не понять. Ко мне, например, это чувство пришло постепенно.

Удовлетворенная таким ответом, она кивнула.

— Женщины, наверное, более чувствительны, но я тоже не могу сказать, в какой момент поняла, что... люблю тебя. Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, Ник. — Она повторяла эти слова все увереннее, обвивая руками его шею. — Я буду тебе хорошей женой, — прильнув к нему, прошептала она.

— Женой?! — воскликнул он и резко отстранился.

Лукавство и страсть, только что отражавшиеся на его лице, как рукой сняло. Вот теперь он ее действительно слушал!

Сколько раз она пыталась обратить на себя его внимание, но удалось ей это только сейчас.

— Мне казалось, ты собираешься на мне жениться, — сказала она, охваченная таким же ужасом, как и он сам.