- Я всегда хотел увидеть, как ходят настоящие бесы, - с ехидной улыбкой проговорил Алеф, сыто и довольно переворачиваясь на живот.

- Придурок! С таким пеньком, как у тебя, только кобыл сношать! - Гневно прошипел уже из ванной бесенок.

- А может, еще разочек, а?

- Нах-нах. Мне хватило по самое «не могу»… Хочешь еще, обращайся на ипподром.

Почувствовав некоторую вину за... свое достоинство, эльф попытался было объяснить, что Стригосус сам виноват: нечего было устраивать столь бурные скачки. Но не стал. Поднялся с кровати и направился в ванную к полубесу. Дверь была заперта. За ней слышались жалобные стоны и проклятия.

Только сейчас эльф заметил лежащего кота полупрезрительно осматривающего его всего. Алеф интуитивно прикрыл руками своё естество. Кот, как ни странно, ухмылялся.

- Чему ты лыбишься, скотинка мелкая?

- Нехорошо, ой, как нехорошо… следы тут после себя на полу оставляете. Потом убирай за вами… Нет у нас уборщиц и горничных, звиняйте. Соблюдайте порядок и чистоту. А, то приходют тут всякие и гадят. Антисанитарию разводят…

- Эй, ты, мурзилка усатая, а не боишься, что за шкирку возьму и выброшу.

- Много вас таких… смелых побывало здесь. Гнать бы тебя надо отселе сцаными тряпками, да, похоже, хозяину моему ты понравился, вон как за дверью матюкается.

- Слышь, блохастый, и часто у твоего хозяина… ну, вот как… сегодня?

- Как-как. Кверху «каком»? Тебе что за дело?

- Будешь дерзить мне, точно выброшу на улицу проветриваться. Кот-баюн недоделанный.

Алеф подошел к окну посмотрел во двор:

- Как тут жить можно? Глухомань. Лес кругом. Тоска.

- Живем - хлеб жуем и чужого не просим. Эх-ма… была бы денег тьма… - Кот присел и стал чесаться за ухом. - Хоть бы ошейник кто новый подарил, чи шо… заели ведь ироды. - Усердно стал кого-то ловить возле хвоста. - А может, ты мне его наколдуешь прямо сейчас, ты же этот, как его… эльф?

- Заслужить надо. Чего ради, на всяких облезлых время тратить. - Алеф присел рядом с котом. - А давай так, я тебе ошейник от блох, а ты мне кое-что расскажешь?

- Ну, вот ещё… Стрижик узнает и выгонит. Думаешь охота по помойкам бомжевать?

- Никто не узнает. Еще корму кошачьего в придачу. Два пакета.

- А пакеты большие? Сколько килограмм в каждом?

- Вот же бля, тварюка ненасытная… полгода будешь жрать от пуза и еще останется.

- Ладно, уболтал ты меня. Ты, похоже, любого без слов уломаешь. Только ты это… того - срам-то свой прикрой, а то болтается у тебя там. Я же все-таки кот, и рефлексы у меня — вцеплюсь — мало не покажется.

Часть 3

Алеф посмотрел с надеждой в сторону ванной, в которой под шум воды все еще поскуливал полубес - помыться бы, да где там… Маркус ехидно подмигивал, строя из себя подобие бабы Яги, приглашающую Иванушку посидеть в печи: «И удобно тебе там будет, а тепло-то как…»

- Запрещен доступ к телу? Как у нас говориться - не все коту масленица. А, может, потихоньку манатки свои бы собирал, да и того, прости-прощай? Хозяин, он ведь с вечера только добрый, в дом пущает абы кого, а поутру, иногда, куда и бежать-то не знаешь, - вкрадчиво, сладкоголосо говорил кот, заглядывая в глаза эльфу, - А бывало, что приходили и того... тю-тю, - сидящий кот развел лапы в стороны.

- Какие еще «тю-тю»? Ты мне страшилки свои доморощенные не рассказывай! Нашел простака... на два пятака… Ух, колотун какой… Печку совсем не топите что ли…

- На всех вас ни дров, ни угля не напасешься. Они денег стоят, а вы, голь перекатная ходите все с пустыми руками, да на халяву норовите… Халатик вон возьми, горе городское, а то бубенцы свои отморозишь, - кот показал лапой на вешалку, на которой красовался длинный пронзительного розового цвета в мелкий цветочек байковый халат.

Эльфа передернуло от увиденного, но пришлось одеть, ибо кошак намеренно выпустил когти, демонстрируя, что именно ждет его болтающиеся «колокольчики». Маркус удовлетворенно кивнул, поднял хвост и направился в зал. Положил лапу на дверь и обернулся к эльфу.

- Открывай, увидишь... но сначала ошейник.

Сделав пару пассов в воздухе, щелкнув пальцами и присвистнув, Алеф достал из кармана халатика черный, кожаный, инкрустированный серебром ошейник. Помахал им перед носом у кота.

- Штука она конечно у тебя получилась классная, аж обоссаться от счастья можно. Вот же, ёшкин-кот… Жаль что не с шипами, стал бы бойцовым котом, а тут, БДСМ какой-то. Засмеют ведь. У меня то ориентация правильная, не как у некоторых, - кот привстал на задние лапы и с сожалением изучал красоту. – Хреновый из тебя волшебник.

- Хочешь наложу такое заклятие, что у тебя блохи отродясь ни одной не будет, как и у твоих потомков? - пряча ошейник в карман и потирая руки, ехидно заявил эльф. Одна эта идея заставила загореться его глаза.

- Но-но! Стоять! С нас одного заклятого, проклятого хватит! - Кот ощетинился и гневно продемонстрировал острые клыки.

- Одного? Это кого же? - заинтересовался эльф.

- Никогда не думал, что вы, вечный народ, такие тупорылые, - кот надменно пошел обратно на кухню, размахивая распушенным хвостом как кухонным ершиком, напевая на мотив «Я родилась в Сибири»:

«Соберут вас и зарежут

Закатают в банки», -

Говорили всем грибам

Бледные поганки.

«Ах ты, погань патлатая, - пронеслось в голове у Алефа с очередным заклятием в сторону кота. - Держись!»

Всего пара тихих слов в сторону кухни и через мгновение оттуда раздался пронзительный вой, грохот бьющейся посуды и громкие кошачьи маты:

- Ах, ты, эльфячий недоучка! Та шоб тебя собаки грызли! Шоб ты сам лысый был! Шоб ты!...

Из ванной на шум вышло нечто, от вида которого у Алефа со страху подкосились ноги.

- Маркус!? Что за нах? - зычный голос прокатился эхом по дому.

- ... нах! - прошептал эльф, прижимаясь в ужасе к стене.

Тем временем из кухни вышел Маркус. Лысый. Абсолютно лысый. Из сибирского пушистого кота он превратился в классического сфинкса.

- Шо, эльф, совсем страх потерял? Я тебе, за баловство, щас зенки твои бесстыжие по выковыряю, а Стригосус мне поможет! - кот грозно двинулся на эльфа.

Алеф и готов был отступить, только отступать было не куда. Все, абсолютно все было против него. И лысый кот, выпустивший когти на всех четырех лапах, медленно и грозно ступая в сторону эльфа, цокая по паркетному полу, словно модница на шпильках. И это грозное нечто смахивавшее на гибрид медузы Горгоны, медведя-шатуна с хвостом как у змея Горыныча. Единственное, что осталось от Стригосуса — его черты лица и чуть печальные, уставшие глаза. Зато все остальное в полубесе было весьма устрашающим.

- Ну, что, любовничек. Колись, ты сам вчера у меня кошель спер? Позарился на милое тельце? - голосок у Стригосуса был столь грозным, что от страха у эльфа волосы поднялись не только на голове, но и те реденькие, что отросли после эпиляции на лобке и на голенях.

Алеф даже забыл, что в школе магии и колдовства был отличником по боевым искусствам. Забыл, что на улице мороз и снег, а на нем кроме бабского халата в цветочек ничего нет. Забыл, что находится на втором этаже особняка в глухомани. Зато вспомнил, что в школе по бегу, он занимал призовые места, и, что жизнь очень даже интересная штука, чтобы ею просто так бросаться. Короче. Единственная разумная мысль, которая маячком пульсировала в его сбитой с толку голове, была: бежать, сматываться, уносить ноги пока когти целы.

Единственная доступная эльфу дверь, в которую можно было выскочить, оказалась та самая дверь залы, куда его накануне звал кот, а там, дай бог, будет хоть одно окно, в которое можно будет выпрыгнуть. Мысли о том, что в той комнате могло быть что-то опасное, Алеф не допускал.

Бочком отступая к двери, эльф оказался в пределах досягаемости ручки. Рывком открывая спасительную дверь, он вскочил в комнату, не глядя поспешно закрывая за собой вход и запечатывая его самыми сильными заклинаниями которые помнил. В итоге, произойди сейчас самое мощное по разрушительной силе землетрясение или другое стихийное бедствие, все бы рассыпалось в прах, а двери так бы и оставались в закрытом состоянии.