В таком малоприятном положении находилась испанская армия, когда в начале мая 1520 года, спустя шесть месяцев после прибытия в Теночтитлан, с побережья пришло сообщение, которое должно было повергнуть Кортеса в еще большее беспокойство, нежели угроза восстания мексиканцев.

После того как Эрнан Кортес столь поспешным образом распрощался с губернатором Кубы, Диего Веласкес без долгих колебаний решил отправить вслед за ним вооруженный отряд, чтобы расправиться с непокорным. Уже в октябре 1519 года наместник начал широкомасштабные приготовления. Командование карательной экспедицией он поручил своему верному другу и соратнику Пан-фило де Нарваэсу, который был земляком губернатора по Старой Кастилии. Ему нельзя отказать в некотором военном таланте, но он совершал серьезную ошибку, недооценивая Кортеса, который еще во времена завоевания Кубы в 1511 году служил под его началом.

Флотилия, которая в начале марта 1520 года вышла с Кубы и взяла курс на легендарную страну золота, Мексику, имела 20 судов различной величины и 900 членов экипажа, среди которых было 80 кавалеристов, 80 аркебузеров и 150 стрелков из арбалета. Это была самая крупная армада, когда-либо появлявшаяся в водах Вест-Индии. Имея в составе флотилии 18 судов — два разбились на рифах при подходе к Юкатану, — Нарваэс высадился неподалеку от острова Сан-Хуан-де-Улуа, то есть почти на том же самом месте, что и его противник год назад.

Несмотря на то, что гарнизон Веракруса не был значительным — численность войск в городе составляла около 70 человек, к тому же это были почти сплошь больные и инвалиды, негодные к строевой службе, — Нарваэс счел разумным не применять силу против соотечественников. Очевидно, он рассчитывал на то, что численность сторонников Веласкеса окажется достаточной, чтобы переубедить нерешительных, оставшихся в меньшинстве. Нескольких смутьянов, которые все же будут поддерживать Кортеса, он надеялся устрашить численностью своих войск. Расположившись со своей штаб-квартирой в Семпоалле, он был восторженно встречен быстро перешедшими на его сторону тотонаками и начал подготовку к переговорам с гарнизоном Веракруса. Делегация, состоявшая из трех испанцев во главе со священником Гуэварой, отправилась к коменданту форта Гонсало де Сандовалю с требованием о передаче города Нарваэсу. Поскольку господа не проявили необходимой сдержанности, а Сандоваль был, помимо того, верным сторонником Кортеса, парламентеры не имели никаких видов на успех. Сандоваль, будучи человеком немногословным, приказал парламентеров арестовать и отправить в Теночтитлан, где они смогут предъявить свои обвинения и заявления лично Кортесу.

Между тем и до Кортеса дошла весть о высадке соперника, принесенная курьерами-индейцами. Монтесума, узнавший об этом еще раньше, немедленно установил связь с Нарваэсом и дал понять Кортесу, что теперь ничто не мешает испанцам сесть на корабли и покинуть Мексику. Вместо столь остро необходимой помощи из Испании перед Кортесом возникла угроза войны на два фронта, которая уничтожила бы все достигнутые успехи.

Тем временем парламентеры Панфило де Нарваэса добрались до озера Тескоко и увидели перед собой столицу Мексики. Еще пребывая в ослеплении от удивительных впечатлений последних дней, они были доставлены пред очи человека, который покорил все эти цветущие города. Кортес проявил любезность и с помощью некоторого количества подарков и еще большего количества добрых слов завоевал сердца парламентеров. Умело задавая вопросы и используя весь свой шарм, он также сумел узнать немало подробностей касательно намерений Нарваэса и настроений в его армии. Не без удовольствия Кортес услышал о том, что противник не пользуется слишком большой симпатией, а войска его стремятся не столько к мести, сколько к золоту.

Теперь он попытался прийти к соглашению с соперником дипломатическим путем и направил Нарваэсу письмо, выдержанное в примирительном тоне. В нем он просил не демонстрировать индейцам разногласий, существующих в лагере испанцев, чтобы не уничтожить то, что было завоевано ценой многих усилий и лишений. Только единство делает завоевания прочными, поэтому он готов принять Нарваэса как брата по оружию и разделить с ним плоды завоеваний.

Однако попытка объединения на переговорной основе не встретила взаимности со стороны Нарваэса. Он и его капитаны скорее находили удовольствие в том, чтобы поносить Кортеса, которого они имели обыкновение называть не иначе, как Кортесилло — Кортесик. О превосходстве Кортеса над Нарваэсом во всех отношениях свидетельствует то мастерство, с которым конкистадору удалось с помощью интриг и обещаний подорвать дисциплину и моральные устои в войсках противника. Не напрасно он снабдил золотом своих парламентеров, которые таким образом нашли путь к сердцу солдат. Остальное можно было свершить с помощью смелого маневра.

Зная о большом численном превосходстве армии Нарваэса, не было ничего проще, чем вместе со всей своей армией уйти из Теночтитлана. Однако Кортес принял решение разделить свое и без того небольшое войско, но не поступиться столь удачно завоеванной столицей. В середине мая 1520 года он во главе отряда, состоявшего из 70 солдат и пяти кавалеристов, без какой-либо артиллерии, покинул Теночтитлан, возложив командование гарнизоном на Педро де Альварадо. Теперь предстояло выяснить, насколько Кортес мог рассчитывать на преданность и верность своих людей.

Хуан Веласкес де Леон, посланный с отрядом в 150 человек в экспедицию на северо-восток империи ацтеков, получил письмо от Нарваэса, в котором тот от имени родственника Диего Веласкеса заклинал его перейти на сторону наместника. Однако Веласкес де Леон, которого Кортесу год назад пришлось заключить в тюрьму за неповиновение, сейчас был верен своему командиру и поспешил в Чолулу, где и присоединился к Кортесу. В качестве еще одного подкрепления к конкистадору примкнули 2 000 чинантеков, предложивших ему свои услуги. Это было племя, настроенное враждебно по отношению к мексиканцам, жившее далеко на юго-востоке от Чолулы. Из Тласкалы Кортес захватил с собой еще 600 воинов, которые, впрочем, во время зимней кампании снова покинули его. Обычно столь отважные союзники на этот раз не искали удовлетворения личного чувства мести, как во время борьбы против Теночтитлана. К этому также прибавился страх перед испанским оружием, которое однажды уже принесло им столь ужасные потери. Под Тапанакуэтлой к своему генерал-капитану присоединился верный Сандоваль из Веракруса с отрядом в 60 человек. Здесь Кортес получил своевременно изготовленные 300 пик, которые заказал в Чинантле.

В то время, как в армии Нарваэса золото, подаренное Кортесом, вызвало раздор, небольшому отряду посчастливилось незамеченным добраться до столицы тотонаков. С помощью смелого нападения Кортесу удалось захватить противника врасплох. Артиллеристы слишком поздно получили приказ Нарваэса открыть огонь — ядра пролетели над головами нападавших. Солдаты Кортеса, вооруженные пиками, опрокинули конницу, только садившуюся на коней, а Сандоваль и его люди уже устремились по лестницам высокой храмовой пирамиды, где Нарваэс устроил свою штаб-квартиру. С возгласами «Espiritu Santo!»[19] войска Кортеса штурмовали большой теокалли. В ходе дальнейшего столкновения удалось взять в плен Нарваэса, который в этом сражении лишился глаза. Армия кубинского наместника сложила оружие. Победа была полной. В течение нескольких минут положение Кортеса совершенно изменилось. Недавний возмутитель спокойствия, стоявший во главе кучки авантюристов, теперь он был независимым предводителем армии, доселе невиданной в Новом Свете.