— Вы действительно не расстроились? — Он тоже поднялся и заглянул ей в лицо карими внимательными глазами. Отчего-то от его взгляда по спине Бетти снова пробежал легкий трепет.

— Честное слово, — усмехнулась она.

— А я вот хотел обратиться к вам с просьбой, а теперь не решаюсь, — сказал он без тени улыбки, вглядываясь в ее лицо, словно желая прочесть на нем ответ на какой-то свой вопрос.

— А вы решитесь, — ободрила его Бетти. В ней даже шевельнулось любопытство.

Он замялся.

— Ну, в общем... я здесь по делам, но решил заодно получиться кататься на лыжах. Вы не могли бы мне помочь?

— Не надежнее ли воспользоваться услугами инструктора? — проговорила удивленная Бетти.

— Э... инструктору придется платить, а у меня сейчас каждый франк на счету. Предстоит много непредвиденных расходов, связанных с собакой. — Он кивнул на Лотту и снова заглянул в лицо Бетти. Его темные, кофейного цвета глаза, несмотря на просящие интонации, смотрели прямо и твердо. Ей почему-то подумалось, что этому человеку редко приходится просить, и он не особенно это любит.

Что-то промелькнуло в темных глубинах его глаз, и словно какое-то важное, но еще нерасшифрованное сообщение достигло сознания Бетти. Она почувствовала, что не может отвести взгляд, его глаза странно притягивали, просто вынуждали согласиться.

— Хорошо, только сначала я должна переодеться. Вам тоже следует это сделать. У вас, кстати, есть костюм?

— Есть, есть, — обрадовался он. — Вот увидите, я буду послушным учеником.

Может, он искусно притворялся, но в его голосе Бетти не уловила ни малейшего намека на заигрывание.

— Ладно, ждите меня здесь. Но учите, что саму меня учили довольно давно, и тоже не профессиональный инструктор.

Она побежала вверх по ступенькам. Дверь снова не была закрыта, как странно...

Куртка валялась на полу в ванной. Бетти взяла ее в руки и увидела, что молния спереди разошлась. Видимо, когда она раздевалась, то в нетерпении слишком резко дернула замочек. Она некоторое время стояла в растерянности, держа в руках куртку, потом швырнула ее снова на пол, вбежала в комнату и бросилась ничком на кровать.

Зачем, зачем ей переодеваться, зачем чинить этот пуловер, зачем спускаться вниз и общаться с этим Джеком Мораном, учить его кататься на лыжах? Все решено для нее, все кончено.

И почему она только согласилась? Он словно загипнотизировал ее и вырвал согласие вопреки ее воле. Или нет, ей вдруг самой захотелось продолжить их знакомство. Чем-то этот человек сумел ее заинтересовать. Неужели кто-то еще может ее заинтересовать? Да полно, это всего лишь наваждение.

Она встала и включила телевизор. Передавали новости, за которыми последовала сводка погоды. Синоптики подтверждали утренний прогноз: завтра с утра ожидался сильный снегопад с порывистым ветром. Всем альпинистам предписывалось отложить восхождения, отдыхающих на горнолыжных курортах призывали воздержаться от экскурсий и лыжных прогулок.

Бетти позвонила в бар.

— Принесите, пожалуйста, в пятнадцатый номер спагетти и кофе.

Когда официантка ушла, она нехотя поела и снова легла поверх одеяла, ожидая, что ее увлечет водоворот парижских воспоминаний. Но вместо этого ей вдруг представилось лицо Джека Морана. Что-то странное было в его взгляде. Мужчины не так смотрят и не так разговаривают, если хотят познакомиться с женщиной. Интонации были не те. И взгляд — настойчивый, без улыбки, подозрительный даже...

Она отчетливо вспомнила, как он коснулся ее груди, и снова ее охватило удивление, граничившее с растерянностью. После всего, что ей пришлось пережить, казалось бы, она должна стать совершенно бесчувственной. Но как же быть с непроизвольной реакцией тела? В ее груди вдруг растеклась теплая волна, она не испытала ни неловкости, ни неприязни.

А вот когда ее касались руки Кевина, она ощущала холодок, словно никогда не знала точно, что именно должно было произойти — хорошее или плохое. И от этой неизвестности становилось страшно, и страх этот все время держал ее в напряжении. С Кевином она никогда не могла расслабиться. Ее желанием было одно — угодить ему, доставить ему удовольствие, но она никогда не была уверена до конца, что ей это удается.

В дверь постучали. Бетти вздрогнула от неожиданности. Неужели это Джек Моран? Ну что же, она скажет, что неважно себя чувствует, что передумала, что ей нечего надеть, в конце концов.

— Войдите! — крикнула она, приподнимаясь на локте.

В дверь заглянула горничная. Лицо ее было смущенным.

— Простите, но во время уборки я где-то потеряла ключи от бельевой. Вы не видели?

— Нет, не видела, — пожала плечами Бетти.

— Я уверена, что они где-то здесь, в вашем номере. Вы позволите взглянуть?

— Конечно, смотрите, — пробормотала Бетти.

Горничная обошла комнату кругом, заглянула в ванную и, пробормотав извинения, выскользнула за дверь. Бетти встала и еще раз осмотрела пол вокруг кровати. Никаких ключей не было.

Горничная отвлекла ее от размышлений. Бетти потеряла нить, и теперь ей казалось, что она была близка к какой-то важной мысли. Но та безвозвратно ускользнула. Бетти снова легла и через некоторое время сама не заметила, как заснула.

Разбудил ее звонок телефона. В комнате было темно. Бетти встрепенулась и схватила трубку аппарата, стоявшего на тумбочке у кровати. В голове промелькнула безумная мысль, что это звонит Кевин. Он разыскал ее и хочет оправдаться.

— Алло! — воскликнула Бетти. — Слушаю!

В трубке молчали, слышно было тихое дыхание. Затем раздались гудки. Кто-то, должно быть, ошибся номером. Но почему-то Бетти сделалось не по себе. Она зажгла свет, подошла к двери и заперла ее на ключ. Потом приготовила себе чай — в каждом номере к услугам отдыхающих имелся чайник и пакетики чая и сахара. Жадно выпив две чашки, она занялась молнией куртки и долго провозилась с ней, но так и не смогла починить. В досаде отбросив ее прочь, она забралась под одеяло и лежала без всяких мыслей до тех пор, пока снова не заснула.

Проснулась Бетти, когда за окном светало, но свет был сумрачный. Как и обещали синоптики, небо заволокло тучами. Снег, должно быть, шел уже некоторое время. Бетти подошла к окну и увидела, что горная панорама скрылась из виду, все застилает белесая дымка. В воздухе плясали крохотные белые хлопья. Иногда налетал порыв ветра, и вершины высоченных елей у гостиницы раскачивались из стороны в сторону.

Бетти быстро оделась. Она торопилась, словно ей предстояло сделать что-то неприятное, с чем хотелось побыстрее разделаться, чтобы потом перейти к более приятным занятиям. Запахнув куртку, она надела шапочку и вышла из номера.

В холле у телевизора, где диктор местной станции снова и снова повторял сводку погоды, сидело в креслах несколько человек, в том числе Пэт и Сайлас. Им-то почему утром не спится? Бетти, стараясь не привлекать к себе внимания, тихо прошла за их спинами и вышла на улицу. К ее облегчению, никто ее не заметил и не окликнул. Ее лыжи стояли на прежнем месте в стойке. Бетти надела их и двинулась по накатанной лыжне, которую еще не успело запорошить, в сторону леса.

После того, как горничная вышла из номера Бетти и сказала Джеку, что девушка просто лежит на кровати и с ней, кажется, все в порядке, он, поблагодарив, сунул ей в кармашек халата еще одну купюру и некоторое время задумчиво стоял в коридоре, прислушиваясь. В комнате Бетти было тихо. Он спустился вниз и сел в холле, напряженно сдвинув брови. Когда после того столкновения в дверях он снова увидел Бетти в баре, то разглядел ее очень хорошо. Красивые женщины не оставляли Джека равнодушным, но он любовался ими, как любовался картинами в галерее. С Бетти было иначе. Когда он смотрел на нее, его не оставляло чувство, что они давно знакомы. Может быть, она училась в его школе?

Сначала он просто любовался ее белой нежной кожей, естественной грацией движений, потом отметил, что у нее припухшие глаза, она не накрашена, небрежно причесана, а главное — у нее пустой взгляд. Вернее, обращенный в себя. Да, она разговаривала, пила коктейль, даже улыбалась кончиками губ и при этом оставалась глубоко равнодушной к происходящему. И с ним она разговаривала точно так же, только губами, а глаза, кажется, вовсе его не замечали.