— Не может быть! Ты никогда ничего не забываешь, — удивился Эндрю, наблюдая за тем, как напарник суетливо перебирает на столе бумаги.

— Это принесла секретарь, когда кое-кого не было на месте. Еще один повод к размышлению. — Он протянул Эндрю записку.

— Срочно? — Тот, нахмурившись, взглянул на незнакомое имя, которым было подписано сообщение. Потом поджал губы и спросил: — Ты, конечно, видел, что это было срочное сообщение?

— Какие мы нервные. В нашем деле все срочное. Записка поступила через главную канцелярию. И до нас ее заносили еще в несколько отделов, — ответил Боб.

— Странно, здесь написан адрес моего прежнего места службы, где я не работаю уже несколько месяцев.

— Ну, допустим, не каждый знает, что тебя выперли оттуда. Хочешь, заявим об этом в центральной прессе? — съехидничал Боб.

— Очень смешно! — парировал Эндрю, внимательно перечитывая записку на бумаге розового цвета. — Бриджет Винсен. Срочно. Допустим... Но кто такая эта самая Бриджет? — озадаченно пробормотал он.

Бриджет Винсен сидела в окружении множества телефонных аппаратов. Она пропустила ланч, не выпила за весь день даже чашки кофе, все время так и проработала, не вставая из-за стола, при этом нервничала и раздражалась по мелочам. К часу дня Бриджет уже по-настоящему разозлилась. А спустя четыре уже просто кипела от ярости. Эндрю Боттомли так и не откликнулся на ее записку!

Энн, секретарь предвыборного штаба, заглянула в кабинет и сказала:

— Теперь я командую. Ужинаем вместе. Я плачу.

— Нет, спасибо, Энн, — ответила Бриджет, притворяясь, что занята чтением буклета предвыборной кампании.

Это занятие было столь же нелепым, как и внимательное прослушивание прогноза погоды на Карибских островах. Хотя текст рекламки, судя по началу, как раз очень уж походил именно на такой прогноз: «Спокойный... умеренный... устойчивое направление... Голосуйте за нового лидера нашей партии Роберта Джонатана Кларка на будущих выборах!» Пресно! Скучно! Можно было придумать что-нибудь поинтереснее.

— Бриджет, ты уверена, что не хочешь пойти со мной? Ты же ничего не ела весь день? Конечно, если не считать того кекса, который ты украла сегодня у Сьюзи. Кстати, она пережила это, только потому, что он провалялся у нее в столе трое суток и, наверное, уже зачерствел, — сказала Энн.

— Послушай, есть я буду дома, — ответила Бриджет. — Меня ждут в холодильнике фаршированные перчики.

— Ну, ладно, тогда до завтра, — вздохнула Энн и исчезла за дверью.

— Конечно, до завтра. Попробуй я не явиться на работу, — ворчала Бриджет, укладывая бумаги в портфель. — До завтра, а как же иначе?

Она надела плащ, взяла зонтик, по пути к лифту быстро просмотрела почту, лежавшую на столике в приемной, и, выйдя, наконец, из офиса, направилась пешком на Даунинг-стрит. Внешность Эндрю Боттомли была ей известна по фотографиям: высокий, темноволосый, светлоглазый. Интересно, голубые или серые у него глаза? Хорошо бы он оказался тем, кто ей нужен, думала Бриджет.

Зонт она не раскрывала, но надела капюшон, потому что начало моросить. Несмотря на дожди и туманы, ей нравилось жить в Лондоне. Она работала в предвыборном штабе Роберта Джонатана Кларка уже два года. За это время можно было просчитать реальные шансы победы на предстоящих выборах. Сейчас, когда начинались внутрипартийные голосования, штаб работал на полную катушку. Был организован неофициальный комитет «нового главы правительства», в задачи которого входило обещать всем и все. Встречались практически с каждым желающим, видя в нем потенциального избирателя. Бриджет выкладывалась полностью. И теперь ей нужно было убедиться в том, что она поставила на «правильную» лошадку.

Эндрю Боттомли, по ее информации, сейчас мог находиться либо в офисе на Даунинг-стрит, либо отправлялся к месту парковки автомобиля. У него был черный «порше», классная штучка. Он забирал его со стоянки и уезжал обычно между пятью вечера и полуночью.

Она знала это, потому что следила за ним в течение пяти долгих и полных волнения дней еще до того, как позвонила ему вчера. Но на ее звонок никто не ответил.

Это отнюдь не преследование, а обычное наблюдение, уверяла себя Бриджет. Большая, кстати, разница... Да! И эта разница, как она решила для себя пару часов назад, заключалась в том, что у шпионов был бы разработан четкий план по установлению личности. Не то, что у нее. И они бы уж точно захватили с собой сандвичи и термос с чаем.

Почти дойдя до нужного места, она все же решила на минуту завернуть в кафе, чтобы проглотить хоть что-нибудь. Но вдруг остановилась и, как охотник, затаила дыхание, увидев на стоянке черный «порше». А когда заметила мужчину, направлявшегося к машине, то поняла, что нужно нестись вперед. Мечты о сандвиче можно было оставить до лучших времен. Что ж, ей придется терпеть муки голода, но упускать такой шанс она просто не имела права. Человеком, идущим по тротуару, был Эндрю Боттомли. Догнав его, она спросила:

— Мистер Боттомли? Простите, могу я занять одну минуту вашего времени?

Однако тот подошел к машине и, даже не повернув головы, ответил:

— Позвоните моему секретарю.

— Я уже звонила, — заверила его она.

— Вы оставили сообщение?

— Да, оставила. И просила вам мне перезвонить. Однако вы и не подумали этого сделать!

— А! Теперь я понял, — сказал он, открывая дверцу и ставя портфель за водительское кресло. — Уже поздно. Если вы хотите взять у меня интервью, запишитесь через пресс-центр.

— Я не репортер. Меня ваше интервью не интересует, — ответила она, подходя ближе. Держу пари, что вы не самая лакомая персона для журналиста. И не думаю, что вам удалось бы поведать мне что-нибудь интересное.

— Так что же вам угодно? Простите, у меня совершенно нет времени на пустое препирательство. — Его тон был сух, вежлив и абсолютно бесстрастен.

Он сел в машину, но еще не успел закрыть дверцу.

— А вы всегда такой бука? — спросила она, запрокинув голову, чтобы капюшон соскользнул и высвободил роскошные русые волосы, которые тотчас же покрыли ее плечи.

Она знала, что хорошо смотрелась, — высокая, стройная, с копной вьющихся волос. К тому же у нее были великолепные ноги. Правда, длинный плащ не позволял ему в данную минуту их оценить, но они же существовали. В общем, еще не нашлось мужчины, который посчитал бы ее непривлекательной.

Эндрю понял этот маневр.

— Я вам чем-то не нравлюсь? — спросил он, и его улыбка показалась Бриджет даже забавной.

— Не нравитесь! — ответила она, продолжая общаться с ним в воинственном духе.

Это было несколько грубо с ее стороны, но ответ вырвался раньше, чем она успела подумать.

— Очень жаль, — ухмыльнулся он и захлопнул дверцу.

Бриджет с ужасом поняла, что проиграла, и нет никаких шансов на продолжение разговора. Какая дура! Сначала нестись сломя голову, вертеть перед ним хвостом, а потом так глупо упустить его! Но в этот момент не иначе как ее ангел хранитель пришел на помощь, потому что Боттомли вдруг опустил стекло и спросил:

— Вы — Бриджет Винсен, верно?

Она наклонилась и, глядя прямо ему в глаза, сказала:

— Так вы знали об этом?

— Разумеется. Русоволосая богиня, которая способна вцепиться в свою жертву бульдожьей хваткой. Это моя профессия — все обо всех знать. Я навел о вас кое-какие справки, — спокойно ответил Эндрю.

— Зачем, позвольте спросить? — Она понимала, что ее несет, но не могла остановиться.

— Вы же хотели поговорить со мной. Я думаю, несложно догадаться, сколько людей вывернули бы содержимое своего кошелька, чтобы получить возможность приватной беседы с агентом национальной безопасности. Особенно сейчас, когда я работаю там, где работаю.

Он даже не пытался быть милым. Голос его сделался жестким.

— Боже, какое самомнение! — Она тоже не пыталась быть любезной. — Я потрясена вашей популярностью.

— Не сомневаюсь, — сказал Эндрю, одарив ее одной из своих фирменных белозубых улыбок, явно рассчитанных на менее слабых представительниц лучшей половины человечества.