Я, естественно, обещаю сделать так, как они сказали.

— Мы уважаем иностранцев, хотя вы и не на нашей стороне, — заметил полицейский, — сегодня же пришлем своего маляра. Он поможет.

К вечеру пришла группа добровольцев и с ними маляр. Они основательно покрасили темную фанеру… черной краской.

Журналистов опять приглашают на пресс-конференцию. Все радиостанции мира сообщают, что военные действия складываются неблагоприятно для Пакистана. Наступление в Кашмире захлебнулось. Индийские десанты уже под Даккой. На западном фронте пакистанцы отступают.

Представитель же военного командования заверяет журналистов:

— Наша армия продолжает наносить врагу сокрушительные удары. Индийцы большими группами сдаются в плен. «Мукти-бахини» разбегаются при первом же выстреле. Потери в авиации у Индии колоссальные. Трудно даже сказать, сколько мы сбили самолетов. Причем большинство их советского производства. Смешно сказать, вражеские самолеты подбивают даже из обыкновенной винтовки, как это недавно сделали студенты Хайдарабадского университета.

Корреспондент агентства Рейтер Уинтон просит показать хотя бы один сбитый самолет, желательно советского производства.

Ответ полковника я заношу в блокнот точно:

— Мы сбиваем самолеты таким образом, чтобы они падали только в море, не причиняя ущерба городу.

Налеты ВВС Индии на пакистанские города усилились. Воздушные тревоги все чаще стали объявляться днем. Правда, замечено, что бомбежке подвергаются лишь военные объекты.

…Все иностранные представительства решили эвакуировать семьи своих сотрудников. Пришло указание об эвакуации из Исламабада и Карачи наших жен, детей, а также всех специалистов, работающих по контрактам с местными фирмами. Ждем день, другой, а самолетов все нет. Пакистанские власти не дают коридора нашим самолетам, ссылаясь на то, что индийское командование не отвечает на просьбу не совершать рейдов на Пакистан в часы проведения эвакуации.

12 декабря в Исламабад прибыли два Ил-18. Посадка проходила в невыносимо тяжелых условиях. Она продемонстрировала необыкновенную выдержку и мужество женщин, детей, технических сотрудников, дипломатов. Едва наши люди вышли из автомашин, как в них полетели камни и палки. Прикрыв собой детей и женщин, сотрудники посольства, торгпредства и ГКЭС во главе с нашим послом А. А. Родионовым двинулись к самолетам.

Хулиганы выскочили на взлетные полосы, оттащили посадочные трапы, стали мешать пилотам заводить двигатель. Лишь после длительных переговоров и трепки нервов власти разрешили советским самолетам подняться в воздух.

На следующий день предстояла эвакуация семей членов карачинской колонии и специалистов, работавших в государственной Корпорации по развитию нефтяной и газовой промышленности. Эвакуация из Карачи прошла спокойно, без каких-либо инцидентов. Дал себя знать решительный протест, заявленный Советским правительством пакистанским властям.

В тот день мне довелось встретиться с главой этой корпорации Джамалуддином Фаруки. Генерал чувствовал себя крайне неловко и смущенно.

— Поверьте, — говорил он мне, — то, что случилось в Исламабаде, чудовищно. Это не укладывается в моем сознании. Прошу, не переносите обиду на народ, это дело рук политических интриганов, стремящихся осложнить отношения с СССР. У вас в Пакистане друзей неизмеримо больше, чем недругов. Ведь все то, что сделала ваша страна для экономического развития Пакистана, хорошо известно в народе.

Тон газет воинственный. Победные реляции. Снимки захваченных танков, сбитых самолетов. Подробное перечисление трофеев. Командующий пакистанскими силами в Восточном Пакистане генерал Ниязи заявляет, что индийцы войдут в Дакку только через его труп. По телевидению офицер из военной контрразведки дает советы по разоблачению и поимке шпионов. Учтите, агенты возможно даже сейчас слушают эту передачу, говорит он зрителям. Распознавайте их и звоните по телефону. Идет перечисление номеров, куда надо позвонить, если обнаружат шпиона.

Работа Совета Безопасности в Нью-Йорке, где идет обсуждение вопроса о положении на субконтиненте Южной Азии, подается односторонне. Индия — агрессор, СССР стремится расколоть Пакистан. Все, что говорится пекинскими лидерами на эту тему, выносит на первые полосы газет. В местных журналистских кругах идут разговоры о том, что Китай вот-вот вступит в войну на стороне Пакистана.

Вечерние газеты сообщили: капитулировали пакистанские части, оборонявшие Дакку. По радио выступает генерал Яхья-хан.

— Падение Дакки — это еще не поражение, а всего лишь временная неудача, — говорит он. — Война будет продолжаться до полной победы.

«Война до полной победы» — размноженные в миллионах экземпляров листовки с таким текстом появляются на заборах, на стенах зданий, на зеркальных витринах магазинов. Их приклеивают на дверцы, багажники и стекла автомашин.

Налеты индийской авиации на Пакистан прекращены. Это преподносится как поражение военно-воздушных сил Индии. Демонстрации в поддержку продолжения военных действий проходят в Лахоре, Равалпинди и Карачи.

…От мечети Арамбах движется толпа беснующейся молодежи. Пристроившись в хвост колонны, я следую за ними. Демонстрация проходит район Саддара, сворачивает на Виктория-роуд и выходит к генеральному консульству КНР. К стене этого здания прислонены транспаранты: «Сокрушим Индию!», «Да здравствует Китай!» Взгромоздившись на грузовик, держит речь активист из Общества пакистано-китайской дружбы. Необычайные морозы и сильнейшие заносы в Гималаях говорит он, не дают возможности братской китайской армии начать боевые операции против Индии. Военно-морские силы КНР заняты отражением американской агрессии во Вьетнаме, тем не менее надо продолжать борьбу до конца. Тот, кто выступает за перемирие, — предатель.

Открываются массивные ворота, и оттуда с неизменной улыбкой на лицах появляются трое китайских дипломатов. В руках у них небольшие пакистанские флажки. А из динамика несется истерический вопль: «Война до полной победы! Смерть индусам! С нами великий Китай!»

На следующий день, 18 декабря, утренние газеты печатают сообщение о прекращении военных действий на всех фронтах. Печать выделяет слова из приказа Яхья-хана: «Предложение о перемирии нами принято. Война не решила проблем, стоящих перед Пакистаном».

Война кончилась. Настроение у пакистанцев подавленное. Их можно понять. Война, в которую ввязалась военная хунта, подстрекаемая Пекином, обернулась провалом всей внутренней и внешней политики. В плену на территории Бангладеш и Индии оказалось около 100 тыс. солдат и офицеров пакистанских вооруженных сил, чиновников различных правительственных ведомств.

Представители генерального штаба, объясняя причины поражения, сваливают неудачи на советско-индийский сговор, на происки недружественных держав. Объяснения порой выглядят анекдотично. Командующий ВВС маршал Рахим-хан на пресс-конференции заявил, что индийцам удалось завоевать господство в воздухе, потому что, мол, СССР поставил Индии такие самолеты, каких не было ни в США, ни в Китае. В газетах появился туманный снимок одного из таких самолетов. Текст гласил, что этот новейший самолет, сфотографированный в небе Пакистана, является советским и использовался для налетов на страну. Спустя некоторое время командующего как некомпетентного человека высмеяли его же коллеги из авиации. Это был снимок гражданского самолета Ту-114, разосланный несколько месяцев назад в местные газеты информационным представительством посольства СССР. Маршал сел в лужу. Об этом ему напомнили, когда по распоряжению президента Бхутто его отстранили от командования ВВС за бездарность и бонапартистские замашки.

В те же дни наш военно-морской атташе был обвинен газетами в том, что из своего дома, используя «аппарат наведения», руководил атакой индийских катеров на карачинскую военно-морскую базу. Если бы не помощь русского офицера, писали газеты, то катера никогда не прорвались бы в расположение базы. О наличии «аппарата наведения» властям сообщил сторож соседнего дома. Незадолго до войны сторож видел собственными глазами, как атташе привез аппарат домой в специальной упаковке. Атташе, мол, волновался, когда этот аппарат переносили из машины в дом. На самом деле это был телевизор.