Крупный историк искусств и ученый Жан Мабийон в 1682 г. во время научной поездки по Бургундии прибыл в город Дижон и посетил там бенедиктинское аббатство Сен-Бенинь. Некий монах обратил его внимание на одну из портальных статуй, которая стояла в правом углу западного портала. Это была статуя женщины с царской короной, но вместо человеческой ноги у нее был плавник. В Дижоне эту статую прозвали «королева Гусиная Лапа». Это возбудило любопытство Мабийона.

Он произвел тщательные розыски и обнаружил, что эта королева Гусиная Лапа находилась в порталах трех других церквей, в церкви Святого Петра в Невере (Бургундия), в церкви Сен-Пуркен-сюр-Суль(Овернь) и в церкви Девы Марии в Нельла-Репост (Шампань). Мабийон установил, что до него никто не интересовался королевой. Поэтому он попытался выйти на ее след. Ему показалось странным, что именно на таком видном месте, как церковный портал, в натуральную величину была помещена статуя с деформированной ногой, для которой было трудно найти место в библейской теме портала.

Аугсбург, 1470 г. Лилит в короне и с крыльями в образе змея протягивает Еве яблоко.

Кто была эта королева Гусиная Лапа, имя которой стало общепринятым среди жителей Дижона? Мабийон несколько поторопился с ответом. Он отождествил королеву Гусиная Лапа с королевой Клотильдой, которая обратила в христианство меровингского короля Хлодвига. Ее ум и бдительность были якобы причиной появления гусиной лапы, как напоминания о знаменитых гусях, которые своим предупреждающим криком спасли когда-то Рим.

Но это объяснение не было поддержано. Мабийон датировал скульптуры портала 6 в., меровингской эпохой Хлодвига. На самом же деле они были сделаны в 12 в. Еще более серьезным было возражение, что королева Клотильда никак не может быть связана в истории основания церквей со статуей королевы Гусиная Лапа.

Новую попытку решения загадки предпринял аббат Лебеф. В научном сообщении от 30 апреля 1751 г. он раскритиковал гипотезу Мобийона, поставив под вопрос отождествление с каким-либо историческим персонажем вообще. По его мнению, портальные статуи были аллегорическими изображениями Ветхого Завета, которые должны указывать на Новый Завет. В королеве Гусиная Лапа Лебеф признал царицу Савскую, как символический образ церкви. Он действительно мог сослаться на факт, что королева Гусиная Лапа в Тулузе почиталась как «Regina Austri», «Царица Юга». Он признал в ней южную царицу, названную в Новом Завете царицей Савской. Иисус отвел ей там важную роль в Страшном Суде. В средневековье темы и сцены Суда предпочитались в портальных композициях. Верующий человек тех лет, как правило, не умеющий ни читать, ни писать, просвещался библейскими сценами. При входе в церковь ему напоминали о Божием Суде. Это явное предостережение должно было привести к размышлению и покаянию. Королева Гусиная Лапа в качестве вершащей суд царицы Савской — вполне убедительное объяснение этой необычной фигуры.

Но остался неразрешенным вопрос, почему у царицы была гусиная лапа, которая совершенно не подходила для последнего судии. Лебеф был первым, кто связал гусиную лапу с еврейской легендой о безобразных ногах царицы Савской, когда-то увиденных в стеклянном дворце. Аббат, очевидно, забыл, что в средневековой легенде речь шла о безобразной волосатости ног, а не о гусиной лапе. Таким образом, не хватало связующего звена между восточной и западной традициями. Теория Лебефа в полном смысле слова стояла на нетвердых ногах.

В последующее время розыски стали труднее, потому что при крайне прискорбных обстоятельствах все четыре известные статуи королевы Гусиная Лапа были разрушены. Статуя из церкви святого Петра — еще в 1771 г., другие во время смут Французской революции. Но ученые споры разгорелись снова, потому что изображения разрушенных порталов недвусмысленно показывали гусиную ногу царицы — и на дижонском портале, и на портале Нельла-Репост, и на неверском.

Поиски королевы Гусиная Лапа получили стимул, когда стали известны тексты, которые однозначно сообщали, что у царицы Савской была гусиная нога. Средневековый теолог Гонорий в своем произведении «De imagine mundi» («О картине мира») упоминает о предании, согласно которому у царицы была гусиная лапа. То же самое утверждают нюрнбергский учебник для художников 15 в. и стихотворение, напечатанное в 1513 г.:

Вместе с этим текстом мы подходим к новому отрезку легендарной биографии царицы Савской. Речь идет о ее роли в легенде об обнаружении креста. Она возвращает нас в ситуацию незадолго до посещения царицей Соломона. Добравшись до реки Кидрон, она должна была перейти мост. Перед тем как вступить на мост, ей было видение: в одной из досок моста она узнала деревянный крест, на котором позже будет распят Иисус. Поэтому она не пошла по мосту, а перешла реку по воде. И вот произошло чудо: царица с безобразной гусиной лапой исцелена чудесным образом.

Эта легенда сначала рассказывалась в Византии и оттуда перекочевала на запад, в Германию и Бургундию, где была воплощена в камне порталов. Связующее звено, которого не хватало аббату Лебефу, было, таким образом, найдено. Восточная легенда о царице Савской с волосатыми ногами и западная — с гусиной лапой — соединились благодаря истории с обнаружением креста. Царица Савская (королева Гусиная Лапа), которая не захотела идти по мосту из-за благоговения к Святому Кресту, очень подходила в качестве портальной статуи в месте, где находился, так сказать, «переход» в освященное церковное пространство.

Правда, королева Гусиная Лапа обнаружена только в четырех церковных порталах Франции, и ни одна из этих церквей не находится на севере или западе. Все четыре церкви относительно близко расположены. Для объяснения этой географической близости необходимо обратиться к светской истории.

Покровителем церкви при аббатстве Сен-Бенинь в Дижоне был король из династии Капетингов Роберт (866–923 гг.), прозванный Благочестивым, который в 895 г. женился на Берте Бургундской. Но этот брак был недозволенным по каноническому праву, потому что Роберт являлся кузеном Берты в четвертой степени родства. Поэтому папа Григорий V отлучил его от церкви. Роберту не оставалось ничего иного, как отказаться от любимой женщины. В период церковной анафемы Берта родила сына, незаконность которого была заметна по внешнему виду: голова и шея были деформированы и напоминали как раз гуся. Чтобы все потомки впредь всегда имели перед глазами наказание за нарушение церковных законов, Берта как королева Гусиная Лапа была изображена в церковных порталах в назидание всем верующим.

Французский ученый Ж. Бюлле восторженно отнесся к этому толкованию, однако оспаривал, что королева — это царица Савская. Но при этом он упустил из виду, что идентификация королевы Гусиная Лапа возможна, только если она изображает также и царицу Савскую. Совершенно невообразимо, чтобы капетингская королевская династия позволила выставить на все времена для всеобщего обозрения такую «обесчещенную» фигуру, как Берта с гусиной ногой.

Возможно, народное истолкование перенесло образ царицы Савской на Берту Бургундскую. Если это объяснение соответствует действительности, царица появляется в тройной символике: как царица Савская, указавшая на крест Иисуса, как судия на Страшном Суде и как историческая Берта Бургундская.

Связь символически-религиозного образа с историческим лицом подтверждается еще одной фигурой раннего средневековья. Речь идет о матери Карла Великого Берте, которая известна под прозвищем «Berthe au grand pied», Большеногая Берта. О ней рассказывается следующая история: