- Покурить взял, - объяснил он, Антону. - У этого барыги анаша неплохая. Пришли домой. Витя скептически осмотрелся. - Да, сплошной антиквариат,

- заметил он.

  - Я уже над этим думал, - Антон ставил в холодильник бутылки с сухим вином, - Давай все это барахло стянем в дальнюю комнату. Остальные, со временем обставлю.

 Минут через сорок, в двух комнатах осталась только кровать в спальне и накрытый тяжелой парчовой скатертью стол в гостиной. Прошли на кухню, подбили бабки. Вышло по шестьсот с мелочью на брата.

  - Надо Музычку прикупить, - заметил, Антон, - да и телик не помешал бы. Идем завтра трудиться?

 Витя, тем временем приделывал косяк*, закончил, критически осмотрел, передал. Антону. - На, взрывай. Я, думаю надо во Львов съездить. Сходим на Краковский, может, кого из знакомых встретим. Надо тебя с людьми познакомить. Меня кстати народ, Шмалем дразнит,- заявил он.- Люблю покурить.

  - Буду знать...,  Шмаль,- Антон, улыбнулся.

    __________   ____________   _____________

 Поездка во Львов удалась. Обратно катили на моторе. В кармане хрустели западногерманские марки. По триста на брата, это не считая наших, деревянных. Что же теперь можно и о музыке подумать. На следующий день, в понедельник, он зашел в комиссионку. Взял в комплекте: Пионеровские колонки, усилитель и вертушку "Soni". Обошлось все это удовольствие в двести пятьдесят марок. Продавец чиниться не стал, прибавил только, что сам поменяет бабки. Привезя на моторе, свое новое приобретение, сразу начал настраивать. Хотелось услышать звук. В комиссионке проверял конечно, но это немного не то. Достал винил, который привез с собой. Поставил "Металлику", упал на кровать, наслаждаясь звучанием. С аппаратом он не прогадал. Прокачал колонки на всю мощь. Звук был идеальным. Через пару минут убавил громкость, и тут же услышал трель звонка. На пороге стоял, Шмаль. - Мечты сбываются, - он как всегда улыбался. - Пошли ко мне, поможешь кое-что перетащить.

 Они зашли в соседний подъезд, поднялись на второй этаж. - Заходи в мои хоромы, - пригласил, Витек. Здесь мало, что изменилось со времени последнего визита, Антона, шесть лет назад. Вот только обои другие, да мебель посовременнее. Мама, Вити была старушка консервативная, регулярно по воскресениям ходила в церковь. Витя, ее обожал. Она, растила сына одна. Поздно вышла замуж. Муж вскорости погиб на шахте, больше замуж она не выходила. Посвятила себя сыну. - А я, вот такой вот оболтус получился, - шутил, Витек, но в глазах при этом, почему-то проглядывала грусть. Из кухни выглянула Витина мама.

  - Здравствуйте, тетя Мария! - поздоровался, Антон.

  - Антоша, сынок, вырос то как! Здравствуй, здравствуй. Еще больше на маму стал похож. Как она там? Возвращаться не думают? Столько лет уже на севере этом задницу морозят, пора бы уже и домой! Давайте, на кухню проходите, я вам борща налью, только готовить закончила, и рыбка жареная есть. Сосед наш, Паша, с Добротвора вчера приехал. Занес карасиков, да двух карпов не больших. Присаживайтесь, присаживайтесь.

  - Мамо, не суетись, никуда мы не торопимся, так что и рыбки покушаем и все чем угостишь. Кстати, что там у нас с заначкой, по сто грамм найдется за встречу?

  - Тетя Мария, вы уж извините засранца, что сразу по приезду не зашел. Мама, большой привет вам передавала, а я как то с этим переездом и забыл совсем, - Антону, и впрямь было не по себе.

  - Ничего, ничего милый. Вот сейчас и передал. Рассказывай, рассказывай,- она тем временем накрывала на стол. Появился дымящийся борщ, соленые огурчики и помидоры. Нарезанное ломтиками сало, чеснок. Центр стола украшал графинчик с самогонкой.

  - Я, эту гадость не гоню, - пояснила, тетя Марийка, а вот соседка наша, великий спец в этом деле, да вон Витя знает, правда сынок?

  - Ага, - наливая по рюмкам, подтвердил тот, - лучше, чем Полинка, никто не делает, разве только Йосып. Давайте за встречу!

 Выпили. Антон, стал рассказывать о жизни на Чукотке. Тетя Марийка временами охала, Витек хохотал, жареный карась был просто великолепен. Не заметили, как пролетело время.

 Витя спохватился, - Что же это я, забыл совсем, зачем позвал.

  - Я думал, ты хочешь, чтобы я с мамой пообщался.

  - Ну, это само собой, но есть еще кое-что. Пошли ко мне в комнату.

 Его комната была угловой в доме, имелся небольшой балкончик. По стенам висели плакаты "Кисс" и "Блэк саббат". Возле выхода на балкон, Антон приметил разборные гантели. Боксерские перчатки висели на стене напротив. На тумбочке стоял телевизор" Сони". Витя, кряхтя, стал что-то выдвигать из под стола. Оказалась большая картонная коробка.

  - Мой, тебе подарок на новоселье.

  - Что это? - поинтересовался, Антон.

  - Сам смотри.

 Открыли коробку. В ней оказался телевизор.

  - "Электрон". Последней модели, с южно-корейским кинескопом, - объявил, Витя. - Мне приятель подогнал, в принципе он мне денег должен был. А тут на днях они поляков поимели. Те, поляки то есть, всю электронику здесь скупают. Они их на трассе тормознули. Вот он ночью ко мне с этим добром и заявился. Думаю, ладно вещь неплохая, а тебе, как раз телик нужен. Вот пользуйся.

 У Антона, перехватило дыхание. За эти два дня, друг детства, можно сказать вернул его к жизни. Вытянул из депрессии, в которую тот уже начал было скатываться. И теперь еще вот этот подарок. На глаза навернулись слезы. Он не мог выговорить ни слова.

  - Ладно, ладно, - Витя, видимо понял его состояние.- Берись. Оттарабаним тебе домой. Антенна у вас должна быть, я недавно лазал по крыше, вроде бы стоит.

 Через полчаса, телик, показывал картинку, стоя на полу возле Антоновой кровати.

 - Пошли, возьмем у Полинки еще бутылек, и с мамой посидим, - предложил, Витя. - Я, ведь вижу, как она тебе обрадовалась, пойдем, порадуем, старушку.

 Вечер прошел в воспоминаниях.

                                               Света

  Остаток осени, зиму и весну, они с завидным постоянством колесили по всей Западной Украине. Самостоятельно, первую кражу, Антон сделал примерно через неделю после своего приезда. Масть ему катила, Фортуна улыбалась, запалов не было. Он порой удивлялся, как так выходит, что все сходит с рук. Витя, говорил, - У тебя лицо внушает доверие, на тебя лохи не ведутся и вид интеллигентный. Он, еще в первые дни посоветовал поменять одежду перед выходом на рынок.

  - Сними джинсы и куртку. Надень костюм и полупальто.

 Вот в таком прикиде он и промышлял. С наступлением тепла сменил полупальто на легкую светлую куртку. Они работали на кармане, резали сумки, в паре брали кассу у палаток. Делалось это так. Находили палатку, где барыга держал деньги не на поясе или кармане, а где-нибудь в сторонке. Если  это была вещевая палатка, было проще. Смотрел понравившуюся вещь, заходил внутрь палатки, разворачивал барыгу спиной к сумке с лаве, отвлекая его или ее  разговором, тем временем напарник уводил кассу. Иногда, мойкой прорезалось отверстие в палатке, и пока один забивал голову продавцу своими капризами, другой изымал бабки. Каждый раз приходилось импровизировать. Похожие ситуации случались, конечно, но всякий раз было и что-то новенькое. Мастерство со временем росло.

  - В нашем деле, - рассуждал, Витя.- Требуется постоянная практика. Это, как в шахматы, играть надо каждый день, если сделаешь перерыв хоть на месяц, сноровка теряется.

 И он был, безусловно, прав. Антон, понял это после двухнедельного перерыва, когда он слег с гриппом. Выйдя после болезни на улицу, он решил прогуляться по городу. Зашел в недавно открывшийся универсам. Наплыв народа был такой, что местами приходилось проталкиваться. Заприметил, добротно одетого мужчину, с кейсом в руках. Тот выбивал чек на кассе, что-то покупал в отделе электроники. Бумажник достал с внутреннего кармана, а вот обратно положил в боковой карман рыжей, замшевой куртки. Антон, прошел за ним в отдел электроники. Мужчина протянул чек продавцу. Продавец взял и обернулся спиной, мужчина оперся на прилавок обеими руками и указывал продавцу, что именно ему надо. Лучшего момента могло и не быть. Антон, разглядывая товар, подошел вплотную. В левой руке у него была фортеця (обыкновенный пакет,  для веса желательно с каким-нибудь журналом внутри). Прикрываясь фортецей, он нырнул правой рукой в карман, уцепил лопату и потянул. Вдруг, его охватил такой мандраж, какого не было даже тогда, когда он делал свою первую покупку. Едва совладав собой, он все-таки довершил начатое. Но и выйдя на свежий воздух, все никак не мог успокоить биение сердца.