— Он умудрился выставить себя первым редаутским гангстером. Как, по-твоему, я могу себя чувствовать?

     — Я не знал, что он рисует.

     — Эта страсть то возникает, то исчезает. Не знаю, есть ли в ней какой-либо смысл. Я пыталась поощрять его с тех пор, как учитель сказал мне, что у него большой потенциал. К сожалению, мне приходится видеть образцы его живописи в основном на стенах домов, как сегодня. А самое печальное — каждый раз, когда у него что-то не так, он первым делом отрекается от искусства. И меня просто убивает, что придется его наказать. Мне следовало выкроить полдня, чтобы купить ему обещанный компьютер. Он мог бы тогда превратиться в кибернетического наркомана, но по крайней мере не оказался бы в центре всей этой кутерьмы.

     — Прекрати укорять себя. — Хью прижал ее голову к своей груди и стал нежно гладить по спине. — Ты была ему и отцом, и матерью и, судя по результатам, потрясающе потрудилась. Он смышленый, чертовски привлекательный... — (При этих словах она легонько ударила его кулаком по ребрам.) — А за его позой, скорее всего, скрываются поиски пути к зрелости. Это я должен был руководить им. Я подвел вас обоих.

     — Ну, а теперь кто себя корит? Но знаешь, что он сказал? Что чуть не пришел сюда, но в последний момент не решился.

     — Я отпугнул его, пытаясь слишком быстро приучить к дисциплине. Я не слишком хорошо умею общаться с людьми.

     — Никто не умеет поступать во всех случаях правильно. Но у тебя всегда была потрясающая интуиция. Доверяй ей.

     Ее собственной интуиции не стоило большого труда предсказать, что с ней скоро свяжется Мердок Марсден. По телефону отец уже сообщил ей, что среди множества прочих звонков позвонил и он, просто в бешенстве, с требованием немедленного увольнения Тейлор.

     — На каком основании? — с твердостью в голосе спросила она, хотя уже знала ответ.

     — Барабаны войны зазвучат сегодня вечером, дочка. Сможешь ли ты удержать позиции?

     Тейлор могла дать только один ответ:

     — Я должна, не так ли?

     Хью вздохнул с облегчением, когда вечером пришло наконец время закрыть склад. После отъезда Тейлор на улице началось чрезвычайно оживленное движение транспорта, намного оживленнее, чем в течение всей недели. К сожалению, на количество покупателей это не повлияло. Хотя все было не так уж плохо. Несколько завсегдатаев и бывших однокашников забрели к нему с робкими улыбками и крепкими рукопожатиями.

     Типичным комментарием были такие слова:

     — Я много думал об этом. Я надеялся. В конце концов, правосудие существует.

     Кроме Мела, приезжали Стив Кантон и Крис Хаттон. Школьные товарищи, сохранившие ему верность во время суда, были рады узнать, что они с Тейлор не расстались навсегда. Но все же ни один из них не был готов выйти на Главную улицу и публично заявить, что четырнадцать лет назад его обвинили ложно. Теперь они вели свои дела, зависевшие от поддержки местных властей, и не многие обладали таким сильным характером, как Тейлор. Но то, что они больше не избегают его, радовало.

     Естественно, остальным не обязательно было смотреть ему в глаза, чтобы передать свои сообщения, а они были предельно краткими. Несколько раз звонили по телефону, кто-то прошептал: «Убийца» — и повесил трубку; в другой раз раздалось: «Твой ублюдок никому здесь не нужен, так же как и ты!» Тем не менее таких звонков было не так много, как он ожидал.

     Солнце зашло, но было невероятно жарко и душно. Вскоре должен начаться сезон юго-западных муссонов. Влажная жара вынудила Хью выйти из помещения. Он вынес стул на разгрузочную площадку, сел и принялся смотреть на звезды. В голову пришла приятная мысль, что Тейлор, может, удастся ненадолго заехать. Так как после утреннего визита никаких известий от нее не было, он понял, что она слишком занята, но нельзя же запретить человеку надеяться. Прошла почти неделя с тех пор, как они были близки. Это мимолетное ощущение того, какой могла бы быть жизнь, дразнило его, словно чайная ложка воды, поднесенная в пустыне. Да, Тейлор заставляла его мечтать и беспокоиться.

     Погрузившись в размышления о том, стоит ли ему рискнуть отправиться в дом Беннингов, он не сразу обнаружил запах дыма и только какое-то время спустя увидел сизую струйку, поднимающуюся над крышей склада. Соскочив с площадки, он бросился на стоянку автомобилей и увидел еще более плотное облако дыма над трейлером.

     Выругавшись, Хью побежал.

ая

     — Тогда я крикнул своей подружке, чтобы вызвала пожарных, а сам побежал вслед за Хью.

     Тейлор слушала внешне спокойно, но не могла поверить своим глазам. Дым продолжал подниматься от земли вокруг трейлера Джейн Блэкстоун, а также от задней стены склада, но огня уже не было. Какое счастье, что оба здания металлические, а не деревянные, иначе нанесенный ущерб был бы еще значительнее. Покачав головой, она стала внимательно разглядывать площадку, куда указывал Тито Эрнандес.

     — Вот здесь валялось много бумаги. Мне кажется, она была пропитана керосином.

     — Ты уверен?

     — Когда ребенком я жил в Мексике, мы были очень бедными. Большой удачей считалось добыть хоть немного топлива, чаще всего то был именно керосин. Этот запах невозможно забыть.

     — Но вы никого не видели поблизости?

     — Ну, несколько человек подошло по переулку с другой стороны, они тоже заметили огонь и дым. Один прибежал с огнетушителем, другой — с лопатой. Мистер Монтес-старший привел трактор с ковшом, полным песка, и потушил эту часть.

     Он показал туда, где была погашена горевшая трава. Если бы пожар не остановили, маленькая лавка скобяных изделий и магазин лесоматериалов, находящиеся по соседству, тоже загорелись бы. Все имена, которые упомянул Тито, принадлежали хозяевам небольших коммерческих предприятий. Они были заинтересованы в бесперебойной работе своих магазинов. Большинство собравшихся все еще стояло вокруг, перед их взором открывалась тревожная картина поджога.

     Она еще не заходила ни в трейлер, ни на склад, чтобы посмотреть, повреждены ли они и насколько сильно. Судя по внешнему виду, пострадала только проводка, и понадобится косметический ремонт, а в целом магазин Блэкстоунов сможет продолжать работу. Если бы она не поехала проверять, как Кайл очистил стену от своих «художеств», то явилась бы сюда скорее.

     — Но не было ли кого-нибудь, кто... как-то выделялся? Того, кто не живет в этом районе?

     — Задолго до пожара здесь толклось много людей со всего города, никогда прежде не появлявшихся поблизости.

     Подтянутый испанец вытер свои густые усы, которые, похоже, так же пропитались сажей и пылью, как и одежда.

     — Могу сказать вам, офицер Беннинг, я не сую нос в чужие дела, хотя мы в этой части города обычно присматриваем за соседскими магазинами в отсутствие хозяев, но... — Он показал пальцем на группу из восьми-десяти человек, стоявшую в дальнем конце переулка. — К такому я не привык. Некоторые из них пришли вовремя и могли бы помочь. Посмотрите только на них. Они не захотели пачкать руки, а ведь большинство из них никогда не встречали Хью прежде. Как они могут судить его?

     — Не знаю, Тито, но я благодарна тебе за твой образ мыслей, и мне хотелось бы, чтобы ты называл меня Тейлор.

     Она протянула руку, он с готовностью пожал ее.

     — Хью не сказал, куда он направляется?

     — Во всяком случае, мне не говорил. Он был потрясен, это я могу вам сказать с уверенностью.

     Поблагодарив его еще раз, Тейлор пошла назад к отцовскому «блейзеру». Она собиралась позвонить домой и узнать, не приходил ли туда Хью, когда перед машиной очутился Мел.