В том же загоне содержались и другие звери, и теперь они ревущим, рычащим, свистящим потоком вырвались наружу. Мое неожиданное появление на спине самого большого животного привело зрителей в изумление, потому что на ярко освещенную сцену легла необычная тишина. Если бы я не появился, звери набросились бы на кучку безоружных рабов и разорвали бы их когтями и клыками. Но мое появление изменило положение. Во-первых, мой зверь был так рассержен унизительным положением верхового животного, что не обратил никакого внимания на осужденных и продолжал дикими прыжками метаться по арене, пытаясь сбросить меня со спины. Его действия беспокоили остальных животных, вырвавшихся за ним из загона. Это были самые разные и невероятные чудовища: чешуйчатые рептилии с длинными змееобразными шеями, прыгавшие на задних лапах, как помесь тиранозавра с кенгуру. В гневе мой конь метался среди них, нанося удары мощными лапами. Одна рептилия оказалась у него на пути, и он разорвал ей горло мощным движением клыкастой челюсти.

Запах крови привел всех остальных в неистовство. Очевидно, их в ожидании праздника не кормили несколько дней или даже недель. Не обращая внимания на людей, они набросились на тело своего товарища и разорвали его на куски.

Потом обратились друг к другу, рвали и кусали, длинные змеиные шеи извивались, клыки сверкали, они наполняли воздух свистящими криками, похожими на свист парового гудка.

Я наконец извлек свою шпагу и старался ударить зверя. Он отдаленно похож на колоссального тигра, но почти двадцати футов в длину, с хлещущим хлыстообразным хвостом, украшенным цепью роговых лезвий, которые превращали хвост в смертоносное оружие. Похожей на тигриную была и рычащая морщинистая морда с горящими глазами. Но здесь сходство кончалось. Потому что чудовище покрыто алой шерстью, а из плоского низкого лба торчали два фантастически изогнутых рога. Эти особенности, вместе с жесткой гривой, больше всего похожей на стоячий воротник, какой носили джентльмены елизаветинской эпохи, превращали зверя в кошмарное чудовище. Я узнал в нем по описаниям, которые слышал раньше, дельтагара, одного из самых опасных и ужасных хищников джунглей.

Шпага рвала его шею и плечи, наносила порезы, но густая шерсть и стальные мышцы мешали нанести смертельный удар. Наоборот, раны только разъяряли зверя. Пена показалась на его пасти, обрызгала шерсть у горла, и его свистящие крики стали совершенно безумными.

В ярости зверь прыгнул на стену, со всех сторон окружавшую арену. На мгновение огромная алая кошка повисла тут, царапая когтями верхушку стены. Зрители с криками разбегались, топча упавших. Очевидно, они считали, что в следующее мгновение дельтагар приземлится прямо среди них. Я увидел королевскую ложу. Здесь, с бледным красивым лицом, на котором застыло выражение удивления и ярости, сидел принц Тутон под навесом с королевским гербом Занадара.

А рядом, глядя на меня широко раскрытыми от изумления глазами, Дарлуна, в шелковом платье, в волосах драгоценные украшения.

Но уже в следующий момент я был слишком занят, чтобы смотреть на что-нибудь.

Удачный удар шпаги наконец достиг жизненных центров зверя. Точный удар в основание черепа, где спинной мозг соединяется с головным, уложил его.

Он растянулся во всю длину на утоптанном песке арены. Я успел отскочить, чтобы меня не раздавило чудовищным весом. Поднявшись, я впервые смог целиком увидеть чудовище, на котором ехал верхом, и если бы не был уже потрясен, мог бы упасть в обморок. Дельтагар был огромен – ужасен! Представьте себе трех взрослых бенгальских тигров, соединенных вместе, вооруженных клыками размером с мачете, и вы представите себе чудовище, на которое я приземлился во тьме.

Осужденные бежали ко мне по арене. И впереди всех блестящая фигура моего друга Коджи. Я сорвал плащ и бросил Кодже меч-хлыст, который все время нес на спине.

Он испробовал лезвие, свистнув им в пыльном воздухе, который пах кровью, потом и зловонием дельтагара. У нас не было времени ни на одно слово, даже если бы мы смогли расслышать друг друга сквозь оглушительный рев толпы и яростные крики зверей. Но он в молчаливой благодарности сжал мне руку.

И тут мы увидели поразительное зрелище.

Пленники, осужденные на смерть вместе с Коджей, были пестрой толпой. Среди них и бумажнокожие черноволосые занадарцы, и несколько смуглых чак юл, разбойников с горящими глазами и бесцветными волосами, и даже несколько безволосых, с алой кожей, людей из Яркой Империи Перуштар. У всех пустые глаза, удрученный вид, и ясно было, что их морили голодом, избивали и вообще обращались с ними очень плохо. Но теперь у них появился шанс вырваться на свободу, и они за него ухватились.

Воспользовавшись суматохой, они бросились на занадарских солдат, которые пытались справиться с разъяренными зверями. В секунду три или четыре стражника лежали на песке, а полуодетые пленники обратились к остальным с оружием упавших в руках. Я обрадованно переглянулся с Коджей, и мы не стали тратить времени, присоединившись к неравной схватке. Стражники сытые, натренированные, они вооружены лучше голодных рабов. Но это не имело значения. У рабов впереди только ужасная смерть, им предстояло погибнуть в челюстях чудовищ на арене для развлечения жителей Занадара, поэтому они сражались отчаянно, безрассудно, так, как не может сражаться человек, не знающий отчаяния.

И вмешался еще один фактор. Стражники только защищались. А пленники сражались за то, что драгоценнее самой жизни, – за свободу. Поэтому они неизбежно должны были победить. Так и случилось. За время, меньшее, чем я об этом рассказываю, половина солдат была убита, затоптана или тяжело ранена, а остальные, бросая оружие и шлемы, бежали к веревкам с узлами, которые все еще свисали со стен и по которым солдаты спустились на арену. Мало, очень мало сумели до них добраться.

По веревкам устремились победители, вооруженные брошенным оружием солдат. И так как амфитеатр был заполнен вопящими бегущими зрителями, рабы легко смешивались с панической толпой, и я уверен, многие нашли путь к убежищам Нижнего Города.

Что касается меня – у меня была другая цель.

Я поднялся по веревке на стену и побежал по каменным ступеням между рядами сидений. Коджа следовал за мной по пятам. Я бежал к королевской ложе. Потому что Тутон и Дарлуна оставались в ней, не в состоянии пробиться сквозь толпу.

Вот у меня и шанс спасти огненноволосую принцессу Шондакора от этой предательской свиньи, которую она считает другом! А также возможность сразиться с этим коварным принцем Города-в-Облаках и отомстить за унижение, испытанное от его рук, когда мы впервые скрестили шпаги.

Тогда я был утомлен, ранен и вооружен совершенно незнакомым оружием. Он разгромил меня, но что гораздо хуже, он насмеялся надо мной, унизил меня, заставил выглядеть нелепым в глазах женщины…Женщины, чью дружбу и уважение я стремился заслужить.

Долгие часы утомительного каторжного труда у колеса на «Небесной чайке», в убожестве рабских бараков Занадара, недели своего вынужденного пребывания в гостях у учителя фехтования Лукора я мечтал о том, как снова встану с ним лицом к лицу, со шпагой в руке.

И это время пришло.

Дарлуна вскрикнула от изумления, когда я перепрыгнул через низкое ограждение королевской ложи. Я улыбнулся и приветствовал ее обнаженной шпагой.

– Мы снова встретились, принцесса, – заметил я. Она глядела на меня со смесью удивления и гнева, а может, еще и чуточку облегченной радости было в ее взоре, потому что мне казалось, она не желает мне зла.

– Джандар – ты? – удивленно спросила она. – Ты убил дельтагара и вызвал восстание рабов?

Я улыбнулся и кивнул. Все как я и ожидал. Кожа моя покрыта отбеливающим веществом, взятым у друга Лукора из театра, волосы выкрашены черной краской, и принцесса не знала, что это я, пока не увидела мое лицо вблизи. Голубые глаза, неизвестные среди туземных рас Танатора, выдавали меня. И я чувствовал, почему она удивлена. По предыдущим встречам и из-за различных недоразумений между нами она считала меня хитрым и предательским мошенником или отъявленным трусом.