Придя домой, ребята выпустили перепёлок на пол, и те сразу забились под диван. Юра, прижавшись щекой к полу, пытался разглядеть птиц.

— Пусть они немного привыкнут, — сказал Петя. — Тогда можно их и покормить.

Через несколько минут Юра стоял уже на диване и сыпал на пол пшено.

— Цып, цып, цып, — звал он перепёлок.

Петя рассмеялся.

— Чудак! Это что, куры тебе, что ли?

— Валька сказал, что они из куриных. Должны понимать. Цып, цып, цып…

Неожиданно одна перепёлка высунула головку из-под дивана и стала смотреть большим жёлтым глазом на пшено. Потом выглянула другая, и обе начали быстро клевать.

— Настоящие куры, — прошептал Петя. — Только маленькие, да?

— Петя, давай их оставим у себя.

— Нет! — решительно отрезал старший брат.

Они вынесли птиц на поляну и подбросили их высоко в воздух. Перепёлки пролетели несколько шагов и упали в траву.

На следующий день, увидев Лару в школе, Петя сказал ей:

— Лара, а мы выпустили перепёлок…

— Правда? — просияла девочка. — Вот и хорошо. Пусть гуляют и выводят детей, — она взяла Петю за руку и потянула к окну. — Ты знаешь, Петя, что мы с Антониной Тихоновной придумали? Вот есть у нас пионерская двухлетка. Так надо же её как-то выполнять. Мы и придумали, — и я хочу с тобой, посоветоваться. Ты знаешь, что птицы у нас почти не живут? Одни воробьи.

— Так это потому, что у нас есть ребята вроде Моргунка и нашего Юрки? Они одни, наверно, столько гнёзд разорили, да? что уму непостижимо.

— Всё это правильно, Петя, но дело не только в этом…

— А в чём же?

— В том, что у нас почти нет кустарников. Ты смотри, какая поляна у реки, а ведь на ней — ни кустика. Вот и надо эту поляну переделать.

— А как её переделаешь?

— Да очень просто. Надо засадить её кустарниками, вот и будет у нас свой птичий городок. Читал «Юный натуралист»? Вот как там…

— Птичий городок? — обрадовался Петя. — А можно я скажу об этом Юрке?

Из глубины коридора показалась классная руководительница Антонина Тихоновна. Она шла, громко постукивая каблучками, с классным журналом в одной руке и маленькой указкой в другой.

Позади неё бежали два дежурных с какими-то банками. Ещё издали Петя увидел, что Антонина Тихоновна улыбается. Он дёрнул Лару за рукав, и они стали рядом лицом к учительнице.

— Ларочка, а что если нам послать к председателю колхоза Петю Улыбина? — заговорила она. — Пойдёшь, Петя? Я думаю, что никто лучше тебя не справится с этим делом. Мне пора на урок, а ты объясни ему, Лара.

От Лары Петя узнал, что он должен пойти в колхоз и уговорить председателя дать им трактор. Без трактора будет трудно закладывать птичий городок.

— А Юрку с собой можно взять?

— Бери кого хочешь, — засмеялась Лара. — Только без трактора не появляйся.

Сады колхоза начинались сразу за селом. Дубы, каштаны и раскидистые кусты орешника, перевитые колючими зарослями ежевики, скрывали сады от постороннего взгляда. Небольшая, покрывшаяся за зиму травой, грунтовая дорога незаметно сворачивала с асфальта и вела к домику в винограднике.

По этой дороге и шли, разыскивая председателя, Петя и Юра. Около домика на них набросилась собака. Припав к земле лапами, она остервенело лаяла, пока на крыльцо не вышел маленький старичок и не отозвал пса.

— Вам, мальцы, что надо? — спросил он.

— Нам бы председателя…

Осторожно шагая, старичок спустился с крыльца и, прислонив руку щитком ко лбу, долго смотрел в сад.

— Что-то не видно. Тут приехал к нему какой-то профессор в шляпе и с тросточкой. Вон машина его стоит… Ушли с ним, почесть, с утра, и вот нет и нет.

— Спасибо, дедушка, — сказал Петя. — Мы его разыщем.

Старик продолжал что-то бормотать, а ребята уже бежали по дороге, поднимавшейся в гору. Под вымазанными извёсткой деревьями жирно чернели недавно окопанные круги. У ребят зарябило в глазах от бесконечного чередования белых стволов, которые то расходились в стороны, то сходились в одну линию. Вот кончилась торная дорога, и они побрели по склону, где сквозь прошлогоднюю полёгшую бурую траву пробивались молодые зелёные ростки. Справа от ребят колхозницы шайбовали деревья, но председателя там не было, и они пошли дальше.

Юра всё время повторял:

— Да где же он, твой председатель? Может, его и нет здесь!

Они поднялись на вершину увала, с которого сад полого падал вниз, а потом снова поднимался на гребень следующей высоты.

— У-у! — протянул Юра. — Тут никогда и не дойдёшь до конца!

Петя остановился и прислушался. Откуда-то слева доносилось еле заметное стрекотание трактора.

— Папа работает, — сказал он. — На корчёвке. Там золотые яблоки сажать будут.

— Чего-о? — протянул Юра.

— Золотые яблоки. Ты что, не знаешь, что ли, что так называются мандарины?

— А-а… Пойдём туда, может, председатель там.

Но в это время они увидели двух людей, медленно двигавшихся под деревьями. Один, низкий, широкоплечий, в больших резиновых сапогах, кепке на крупной рыжей голове что-то доказывал своему собеседнику в тёмно-синем плаще. Человек в плаще шёл, резко прихрамывая и останавливаясь, широко отставлял тросточку.

— Дядь Митя! — крикнул Юра.

Мальчики подбежали к ним, когда высокий человек в зелёной шляпе хлестал тросточкой по ветвям яблони. С неё упало что-то, председатель нагнулся, поднял с земли какой-то желтоватый мешочек и внимательно его рассматривал.

— Дмитрий Феофанович, а мы к вам, — сказал Петя.

— А смотрите, Николай Николаевич, до чего же крепкое гнездо, — говорил между тем председатель колхоза, обращаясь к человеку в плаще. — Даже пальцами разодрать и то трудно…

— Что ж вы хотите? Закон природы! Каждый заботится о потомстве…

— А какая это бывает боярышница? — спросил Юра.

Тут и председатель колхоза и Николай Николаевич обратили, наконец, внимание на ребят.

— Боярышница? — переспросил Николай Николаевич, и его чёрная, клинышком, бородка вздрогнула от улыбки. — Боярышница — это бабочка, страшный вредитель садов. Да, да, страшнейший вредитель! — он указал палочкой на густую паутину на дереве. — А это её гнездо. И знаете, сколько в одном гнезде гусениц? До семидесяти штук! И каждая гусеница, когда станет бабочкой, отложит ещё пятьсот яиц!

Петя быстро пересчитал гнёзда боярышницы. Восемь штук!

— Это что же? На одном дереве их больше двухсот пятидесяти тысяч? — с изумлением спросил он.

— Да, а бывает и больше.

Петя снова подошёл к председателю.

— Дмитрий Феофанович! А мы к вам. Дайте нам на завтра трактор.

— Трактор? А зачем же вам трактор?

По тону председателя Петя понял, что Дмитрий Феофанович не намерен давать им машину. Но он всё же ответил:

— Мы хотим на мысу строить птичий городок. Чтобы птиц разводить там. Сами с лопатами выйдем, но и трактор нужен будет. Одним нам никак не справиться.

Николай Николаевич внимательно посмотрел на ребят.

— А ведь это идея! — воскликнул он. — Да, да! Вы знаете, Дмитрий Феофанович, ребята затеяли большое дело! Вот вам и решение нашего спора. Надо привлечь к вашим садам больше птиц. Иначе — гибель! Это чудесно! Всё ваше счастье в птицах.

Петя и Юра с уважением смотрели на этого неожиданного сообщника. А когда он выразил желание посмотреть место для птичьего городка, Юра даже подскочил.

— Идёмте, Николай Николаевич, идёмте! — сказал он и взял профессора за руку.

— Нет, молодой человек, — засмеялся профессор, — так у нас дело не пойдёт! Если хочешь пройтись со стариком, то бери меня справа. Да, да! А в левой руке я буду держать свой костыль.

Они двинулись к машине. Дмитрий Феофанович вдруг остановился.

— Кто же это там безобразничает? — спросил он, показывая на далёкое дерево, на которое взбирался какой-то мальчик. — Николай Николаевич, да там же гнездо синички! Вот безобразник!