Это явление я обозначаю лишь пунктиром. Хочу лишь заметить, что если человек рассказывает о несимметрично расположенных ощущаемых образованиях, следует думать либо о «неврологии», которая сюда примешивается, либо о других влияниях внепсихической природы.

Умножение влияний

Однажды я работал с пациентом, который пребывал в растерянности из-за того, что по ночам несколько раз падал и терял сознание от резкой боли в боку. В заключениях терапевтов и невропатологов утверждалось, что органических причин для таких падений не было.

Свои ощущения пациент описал так: в правом (не больном) боку – красный шар, не вызывающий помех, в левом – желто-синий клубок нитей размером с яблоко. Именно в этой зоне находилась ночная боль. Первым намерением пациента было раскатать клубок, «превратить его в нормальную мышцу». Не получилось. Тогда он решил расплавить его.

Яркие цвета потускнели, клубок превратился в нейтральную массу, подобную воску . «Воск» потек вниз, в левую ногу, пятка наполнилась и согрелась. Это было приятно. Пациент облегченно выдохнул. На этом завершилась только первая, «разрядочная» часть работы.

– Что осталось на месте воскового комка?

– Что-то меньшего размера… Сучок.

– Где место сучку?

– Где-то вне организма.

– В огне, в воде, в земле, еще в чем-либо?

– Лучше всего, мне кажется, его сжечь.

– Ищите огонь и сжигайте.

– Это мне придется операцию делать? Разрезать себя?

– Все проще. Вы просто «покажите» ему огонь, и он сам туда отправится.

– Сгорел, – делает выдох пациент.

– Без сучка лучше?

– Да, гораздо лучше.

Открыв глаза, пациент рассказал: «Когда мне было восемь лет, мы жили в деревне. Летом там стояли стога сена. Мы играли на этих стогах – сталкивали друг друга. С одной стороны была колючая проволока, и я скатился между стогом и этой колючей проволокой. А там кто-то вилы оставил, ну, я и напоролся. Вроде бы ничего страшного: сделали прививку от столбняка, и все. Раньше я говорил хирургу, что у меня болит во время приступов именно в этом месте, но он не обратил на внимания…»

Мне показалась странной активизация у почти пятидесятилетнего пациента столь давнего ощущения, о котором он практически не вспоминал. Поэтому я предложил ему внимательнее обследовать почки на наличие камней. Через некоторое время мой контакт с этим пациентом прервался, но от лечащих его терапевтов я узнал, что падения по ночам прекратились.

Спустя несколько лет из телефонного разговора с этим пациентом я выяснил, что в результате обследования был обнаружен камень в почке, но операцию не делали. Приступов больше не было.

На мой взгляд, в данном случае наблюдалась связь причинно не связанных явлений, которую стоит характеризовать как случайную. («Случайность – это пересечение двух линий необходимости», – утверждал отечественный мыслитель конца прошлого века Г. В. Плеханов.) Результатом было не просто сложение влияний, а их умножение. Следуя другому принципу: «Успех складывается из мелочей», – стоило прорабатывать все звенья патогенеза состояния пациента.

В составе «собственно соматопсихотерапевтических ощущений» следует выделять два их вида. Существует разница в тактике их отработки.

На уровне ощущений существуют две формы страданий: либо внутри зарождается заряд, расстраивающий общий контур ощущений, либо извне попадает нечто, травмирующее «жизненную мембрану» и собирающее вокруг себя «ТТ». Первый род состояний можно соотнести с невротическими состояниями, возникающими постепенно, второй – с внезапно возникающими травматическими поражениями.

Эволюция или катастрофа?

Следует выделять «эволюционно» образовавшиеся состояния и состояния, возникшие внезапно. В случае «эволюционно» возникающих состояний психоэнергетический строй организма все больше деформируется с каждым следующим переживанием, начав однажды изменяться в определенном направлении, под влиянием ситуации «ключ к замку». Происходит постепенное «накопление аффекта», пока это не приводит к срыву защитных механизмов.

Рассмотрим пример.

Полна копилочка

Пациентка Т. А., 61 года, астенического сложения, интеллигентна, умна, наделена внутренней силой, держится скромно. Основной конфликт в жизни пациентки вызван необходимостью ухода за престарелой матерью, которая в течение всей жизни контролировала ее и делает это до сих пор. Непрерывно высказывает ей свое неудовольствие. В итоге пациентка испытывает состояние, при котором ей хочется либо «старушку» за глотку схватить, либо самой начать биться об стену. Поэтому пациентка, понимая, что такое отношение к матери непродуктивно, все равно страдает от обиды, гнева на мать, жалости к себе. Отношения, в которых другие навязывают ей свою волю, вообще свойственны Т. А. Она считает, что «должна сделать и рухнуть». Говорит, что привыкла «бежать вперед с выпученными глазами», а если присядет на минуту – уже «преступница».

Ее первый рисунок символической фигуры человека из квадратиков, кружков и треугольников изображает ребенка пяти лет. Ассоциации, связанные с этим возрастом, двойственные. Первая: «Демонстрация, я на плечах у отца с шаром и шоколадкой в руке. Еще вспоминается какао-порошок с сахарным песком». И вторая – начало периода подневольности: хождение в детский сад, а в последующем – отсылки в пионерлагеря, воспитание в духе «надо». «Там меня ругали – не могла найти свою кровать. А еще надо было успеть хлеб бросить под стол, иначе не выпускали из-за стола, пока не съешь». Ощущения, связанные с этим, – «зажатость» и в животе «яйцо» сантиметров десяти в диаметре, наполненное «газом».

В начале работы Т.А. с трудом соотносила переживания и телесные ощущения. В частности, затруднялась истолковать, что же «бросалось ей в голову» при одном виде матери, но постепенно произошла своеобразная «сенсибилизация» ее восприятия, и она научилась соотносить ощущаемое «на уровне тела» и происходящее «в душе». Вот выдержка из записи сеанса, на котором Т.А уже более осознанно говорит о том, что она испытывает.

«Полна копилочка», – так, в конце концов, она охарактеризовала свое состояние. О копилочке зашла речь в связи с тем, что Т.А. вспомнила: всю жизнь она испытывала контролирующее влияние матери, и всю жизнь это возмущало, но Т.А. ничего сделать не могла. К 60 годам «копилочка» оказалась полна.

– Не сочтите, что я «привязываюсь» к Вашим словам, но мне хотелось бы знать, где копилочка: на уровне головы, груди, живота, еще где-либо?

Т.А. прикрывает глаза.

– На уровне головы.

– Спереди, сзади, справа, слева, вверху, внизу?

– Между висками.

– Форма, материал?

– Квадратная, железная.

– Закрытая или открытая?

– Закрытая.

– Вы хотели бы узнать, что там?

– Я знаю. Она полна моей злостью до самой крышки.

– В виде чего она там?

– В виде чего-то волнообразного, вроде тряпья.

– Какой процент Вашей силы забирает хранение этого тряпья?

– 50, не меньше.

– Как полагаете с ним поступить?

– Выкинуть.

– Может быть, предъявите матери?

– Это бесполезно. Все, что ей говоришь, уходит как в вату, и она продолжает повторять свое.

– Хотите с этим просто расстаться?

– Да, просто хочу побросать это.

Происходящий процесс похож на «списывание грехов». Т.А., в сущности, прощает свою мать. Она хочет просто расстаться со старым накоплениями.

Пациентка начинает «выкидывать» тряпки из копилочки.

– Сколько тряпок уже выбросили?

– Много, не считала.

– Вы могли бы описать событие, связанное с каждой из тряпок?

– Да, их было множество. Например, мне было 15 лет, я очень любила театр, она порвала мои театральные фотографии.

В конце концов, Т.А. полностью освободила копилку.

– Сама копилка там нужна?

– Нет.

– Наблюдайте, что с ней происходит.

– Она растворяется.

– Ощущения идут преимущественно в ноги, в руки, еще куда-либо?