Однако они всё ещё старательно скрывали свои улыбки от Ревика.

Наступило очередное молчание, когда Элли, казалось, заговорила с ним.

— Мы уедем завтра, — повторил Ревик предостерегающим тоном. — Мне нужно сделать кое-какие приготовления, кое-что изменить. Ладно?

Элли скрестила руки на обнажённой груди. Джон увидел, как она испустила нечто похожее на облегчённый выдох, прямо перед тем, как более спокойный взгляд смягчил выражение её лица, убрав ту резкость, которую он видел в её глазах и свете.

Ревик тоже выдохнул, тихонько щёлкнув языком.

— Ладно. Тогда я беру с нами Балидора, — пробормотал он, качая головой. Больше всего сейчас он казался усталым, как будто размышлял вслух. — ... И Врега. Бл*дь, — он нахмурился ещё сильнее и уставился в пол. — Нам надо просто собрать вещи. Нет никакой причины оставлять кого-то здесь, если мы делаем это таким образом. Нам в любом случае нужно двигаться вглубь страны.

Элли не двигалась, только наблюдала за реакцией Ревика.

Она не изменила выражения лица, но оставалась там, где была, и её свет излучал бледное тепло, которое Джон почти чувствовал даже с того места, где он сидел вместе с остальными.

В любом случае, она, похоже, знала, что Ревик снова в режиме планирования и больше не спорит с ней, а пытается разобраться в логистике.

Джон смотрел на них, до сих пор находясь в шоке от того, чему только что стал свидетелем.

Он не мог оторвать глаз от самой Элли, больше не заботясь о том, насколько это может быть неуместным, учитывая, как она выглядела, даже с её длинными тёмными волосами, покрывающими довольно большую часть её туловища спереди. Он никак не мог понять этого пустого, но абсолютно присутствующего выражения, мелькнувшего в этих нефритово-зелёных глазах. Она просто стояла там, совершенно ни капли не смущаясь, хоть на ней и не было никакой одежды.

Пока Джон наблюдал за ней, слабая, почти счастливая улыбка постепенно согрела уголки её губ.

Он полагал, что это тоже имеет смысл. Она получила то, чего хотела.

Что-то в этом выражении лица на мгновение напомнило Джону Тарси, хотя он и сам не мог бы точно сказать, что именно.

Когда Джон снова взглянул на Ревика, он тоже увидел в его глазах раздражённое облегчение, смешанное с чем-то вроде негодования, когда он смотрел на свою жену. Однако Элли продолжала улыбаться ему, и Джон увидел, как облегчение сменилось ещё более мрачным гневом.

— А теперь иди и надень какую-нибудь грёбаную одежду, — прорычал Ревик. — Или я передумаю... и запру тебя в подвале до своего возвращения!

Воцарилось молчание.

До этого самого момента Джону и в голову не приходило, что Элли не произнесла ни единого слова с тех пор, как вошла в комнату, несмотря на её напряжённую перепалку с Ревиком.

И всё же, несмотря на отсутствующий взгляд, который по-прежнему жил в её зелёных глазах, пока длилось это молчание, она сделала то, чего Джон никак не ожидал.

Она рассмеялась.