- И что, это не сказки?! – не поверила я.

- Нет.

- О, боже! Так вы тоже были готовы совершить такое?

- Да, «они» должны знать, что убийство одного из нас не означает исчезновение угрозы в целом.

- Понятно… Понятна твоя позиция! А что говорит твой друг? Почему он остается?

- Он считает, что сейчас мы находимся в безопасности. Нас ищут, но пока не знают где мы. Мы находимся в движении, и они не смогут нанести удар по движущейся цели. И, в конце концов, он всегда сможет воспользоваться перемещателем.

- Я думаю, он просто хочет остаться с нами? Ему приятно твое общество и он соскучился по тебе, - высказала я свое предположение.

- Возможно, ты права… - пожал плечами Виктор. И все-таки не стоит ему оставаться…

Получив одобрение, капитан немного изменил курс и «бегущая» помчалась правее прежнего курса, на маленький островок, находящийся приблизительно в одном дне перехода от нас. Так сказал капитан. Нового пассажира разместили в свободной каюте. Ему так же, как и нам выдали форму, и он стал походить на настоящего члена экипажа. К вечеру тучи растянуло и появилось солнце. Оно повисло справа и немного сзади от нас. Ветерок окреп и подул по курсу, отчего Пауль повеселел.

- Сам бог нам помогает! При таком ветре на острове мы будем завтра к полудню.

«Бегущая» резала волны, которые равными кусками ложились справа и слева от форштевня. Паруса надулись, словно туго набитые подушки в доме моей бабушки. А канаты, натянутые контрабасными струнами, издавали такие же грубые звуки. Капитан стоял на мостике и курил трубку. Я украдкой смотрела на него и восхищалась его мужественным видом. Мне казалось, что пираты южных морей непременно были похожи на Пауля. Ему не хватало только перевязанного глаза, треуголки на голове, подзорной трубы и огромной золотой серьги в ухе.

Ужин прошел скучно. Капитан быстро перекусил и убежал на мостик. Стас молчал, явно о чем-то размышляя. Виктор тоже погрузился в себя.

- Вы не поссорились? – спросила я.

- Нет. Мы обдумываем создавшееся положение.

- И что надумали?

- Пока толком ничего, но все вводные поступающие в мозг, не радуют. Положение наше остается очень тяжелым.

- Ну, будем надеяться, что не все так мрачно и плохо! – подбодрила я его. Он из вежливости согласился.

Ночь прошла спокойно. Легли мы рано. Уже через час после ужина все разошлись по каютам. Капитан оставил на вахте своего помощника, Стас закрылся в своей каюте, а мы с Виктором – в своей. Яхта неслась на всех парусах, отчего чувствовался небольшой крен на левый борт. Но он не помешал нам быстро уснуть. Я прижалась к любимому человеку, он обнял меня и, закрыв глаза, моментально уснула. Мне ничего не снилось, не тревожили никакие мысли. Я была уверена, что все в этом мире прекрасно и ничего нам не угрожает.

Остров показался на следующий день, как и прогнозировал капитан, часов в одиннадцать. Позавтракав втроем, мы вышли на палубу. На мостике стоял сам капитан, он поприветствовал нас и, больше не обращая внимания, уставился в горизонт. Мы уселись в шезлонги, выставляемые на палубе дежурным матросом каждое утро. Я укрылась теплым пледом, воздух был прохладен, дул крепкий ветер, а солнце еще не успело нагреть воздух, остывший после пасмурного дня и ночи. Стас грыз яблоко, взятое им из кают-компании, и смотрел на остров. Виктор, усевшийся в кресло, через минуту встал и подошел к своему другу.

- Так, мы договорились, Стас? – спросил его Виктор на двух языках.

- Си! – сказал тот на моем родном языке, видимо для того, чтобы я поняла без перевода.

- А о чем вы договорились? – поинтересовалась я.

- После того, как мы покинем остров, Стас вернется к себе.

- А! Понятно.

- Ты его уговорил-таки!?

- Да, но он не очень возражал. Утро вечера мудренее, - так говорят русские.

Остров стремительно увеличивался в размере, приближаясь со скоростью почти двадцать узлов. Такую скорость определил Виктор. Мы все немного нервничали, хотя внешне это ни в чем не выражалось. Посмотрев на мужчин, я, если бы не знала Виктора, сказала, что он и его друг просто любуются красотами средиземного моря и греческими островами, что они спокойны и ленивы. Но это было обманчивое впечатление. Я чувствовала, что все нервы мужчин натянуты, словно струны рояля. Малейшее усилие, и они рванут все разом.

По мере приближения к острову суровел и капитан. Я не видела на его лице и тени былой улыбки. Глаза внимательно вглядывались в горизонт, пытаясь увидеть малейшие детали обстановки. Судов в единственной оборудованной бухте острова я не заметила. Лишь пара лодок, привязанных к причалу, подпрыгивала на небольшой волне. «Бегущая» сбросила с себя все паруса и плавно стала входить в пространство бухты. Капитан, четко отдававший приказы матросом, как только яхта коснулась причала, облегченно выдохнул.

Мы встали со своих мест, подошли к правому борту, и каждый из нас обвел взглядом остров. Он представлял собой выжженный клочок суши, малопригодный для жизни. Скорее всего, на нем не было никаких источников пресной воды. Сухая трава, какие-то непонятные кусты, голые камни и ни одного зеленого деревца. На небольшом выступе скалы, свисавшей над бухтой, белел маленький домик с синими ставнями и крышей, покрытой рыжей черепицей. От него к причалу извивалась тропинка, по которой к нам на встречу торопливо спускался сухенький старичок. Его голова, как и его дом, была белой, а тело, выглядывающее из-под одежды, чернело вечным загаром. Он радостно махал нам рукой, приветствуя редких гостей.

«Бегущая» окончательно причалив к берегу, замерла. Капитан оставил мостик и по трапу, опущенному двумя матросами, сошел на берег. Через пару минут он и старичок поравнялись метрах в пятидесяти от яхты. Мы все из любопытства поспешили к ним.

- Здравствуй, Яннис, - поздоровался со стариком Капитан, пожимая его руку.

- Здравствуй, Павлос! – ответил старик. Его глаза покрылись пеленой слез. Руки немного дрожали, то ли от старости, то ли от радости.

Пауль оглянулся и посмотрел на нас. В его взгляде я заметила тоже что-то необычное, что-то совсем сентиментальное, словно он перестал быть суровым капитаном и превратился в любящего внучка, встретившегося после долгой разлуки со своим любимым дедом.

- Янис – мой старый друг. Он завет меня так на греческий манер. Я не поправляю его, привык, - пояснил нам капитан.

- Павлос, по-гречески значит «маленький», - на ломанном английском сказал Яннис. - Мы познакомились с ним, когда он был, в самом деле, еще совсем мальчиком. Представь мне своих друзей, Павлос!

Виктор и Стас представились сами, называя себя и сжимая по очереди сухонькую руку старичка. Потом Яннис посмотрел на меня, и я увидела в его тусклых старческих глазках огонь южного мужчины, который, невзирая на возраст, всегда остается эдаким Казановой.

- А вы сеньорита, видимо, итальянка? – спросил меня грек, довольно крепко держа меня за руку.

- Да, Вы правы, Яннис, я итальянка. Меня зовут Роберта, - представилась я на таком же плохом английском, и отчего-то невольно смутилась.

- О, я когда-то, очень давно знал итальянский! – мечтательно сказал Яннис. – А сейчас уже ничего не помню. Наверное, стар стал.

- Янннис, друг мой, нам нужна вода и некоторые продукты. Ты сможешь нам помочь? – после процедуры знакомства взял инициативу в свои руки капитан.

Старик удивленно посмотрел на своего старинного друга. День явно состоял из одних удивлений.

- Ты же знаешь, что наши запасы невелики! Отчего обращаешься ко мне с такой просьбой? Иди на Крит! Там ты возьмешь всего и в любом количестве!

- Понимаешь, в чем дело, нам, как бы это правильно сказать, не очень удобно показываться в людных местах, - очень аккуратно стал объяснять Пауль.

- А! Ха-ха-ха! Ты взялся за старое?! – рассмеялся старик.

- Ну, можно и так сказать. Что, кстати ты слышал о розыске опасных преступников? Поступала ли тебе какая-нибудь свежая информация?