О Цицианове счел нужным написать восторженные строки поэт В. Домонтович:

Но сам В. Домонтович оказался в куда большем «забытии», чем прославляемый им генерал.

Одной из причин ухода фигуры Цицианова в своеобразную «историческую тень» является характер представления о феномене, получившем название «Кавказская война». В дореволюционных энциклопедических изданиях бытовало выражение «Кавказские войны», а расширение пределов России на пространстве между Черным и Каспийским морями рассматривалось как единый процесс. Само выражение «Кавказская война», обозначавшее комплекс конфликтов с горцами, появилось в научном и общественном лексиконе только в 1860-е годы, тогда как в предшествующее время использовались выражения «покорение», «завоевание», «умиротворение», «установление владычества русских на Кавказе». Русские авторы исторических сочинений и мемуаристы называли действия горцев «восстаниями», «мятежами», «нашествиями», а собственные военные акции — «походами», «экспедициями», «действиями»[11]. В советское же время наметилось сужение границ географических и хронологических, что окончательно было закреплено в 1973 году. Большая советская энциклопедия ограничила «Кавказскую войну» хронологически 1817—1864 годами, а географически — Чечней, Горным Дагестаном и Северо-Западным Кавказом[12]. По нашему мнению, эти традиционные хронологические рамки Кавказской войны являются спорным конструктом, составленным из тезисов дореволюционной, советской и постсоветской историографии[13]. Боевые действия, которые сопровождали процесс включения Северного Кавказа в состав Российской империи, растянулись на полтора столетия: от Персидского похода 1722—1723 годов до восстания в Чечне и Дагестане 1877—1878 годов. Кавказская война длилась не пятьдесят лет, а на целый век дольше! Принятое в отечественной историографии «сокращение» этого уникального военного конфликта, соответствующее коллективное историческое представление о нем и послужили причиной того, что период Цицианова и сам этот выдающийся государственный деятель оказались за рамками масштабной картины присоединения Кавказа к России.

Начало XXI столетия — время нового взгляда на историю нашего Отечества. Ушли в прошлое страхи, внедренные в сознание жесткими идеологическими установками советской эпохи. Развеялся угар «разоблачения» и «переписывания», характерный для первых десятилетий эпохи постсоветской. Всякого рода схемы и процессы перестают быть в центре внимания авторов исторических сочинений, все чаще и чаще это место занимает человек. В настоящей книге это — Павел Дмитриевич Цицианов.

Князь Павел Дмитриевич Цицианов родился 8 сентября 1754 года в Москве в семье чиновника Межевой конторы Дмитрия Павловича Цицианова. Свое имя он получил в честь деда, Паата (Павла) Цицишвили, который выехал из Грузии в составе свиты царя Вахтанга VI в 1725 году. В семилетнем возрасте герой нашей книги был внесен в списки лейб-гвардии Преображенского полка, что свидетельствует о достаточно высоком положении его родителей в российском обществе. Происхождение из древнего, знатного и богатого княжеского рода Цицишвили (груз. — ციიიშვილი), известного в Карталинии и Кахетии, находившегося в родстве с грузинскими царями, являлось неплохой стартовой позицией. Сегодня трудно сказать, когда рука русского писаря впервые изменила эту грузинскую фамилию на русский манер. Это была обычная практика делопроизводства: французы, англичане, немцы, армяне, сербы, татары и все прочие иноземцы и инородцы при поступлении на службу «прописывались» в официальных бумагах с типичными русскими окончаниями «-ин» или «-ов».

В сборнике документов «Грузинские дворянские акты и родословные росписи. Материалы для истории Грузии», составленном и опубликованном А.С. Хахановым в 1893 году, говорится: «Князья Цицишвили — выходцы из Иудеи. Возвысились в Ахалцыхе при царице Тамаре, которая отдала им имение Панаскентское. Из панаскентцев отличился во время Тамерлана Заза, который переселился в Карталинию и оставил сына Цици, фамилия которого при царе Константине в 1488 г. возведена в княжеское достоинство». «Иностранное» происхождение многих дворянских родов (грузинских, русских, польских и т. д.) являлось важной частью фамильного мифа, проверить который чаще всего невозможно. При этом на веру принимались самые фантастические варианты. Князья Баратовы и Орбелиани, например, считались выходцами из… Китая[14]. Столь же «достоверным» представляется и «иудейское» происхождение князей Цицишвили.

В этом же сборнике приведен перевод с грузинского языка грамоты царя Теймураза, выданной в 1750 году одному из родственников главнокомандующего — князю Александру Цицианову: «Божьей милостью мы Богом вознесенный Богом постановленный коронованный Ессеев, Давидов, Соломонов, Багратован, карталинский и казах-борчальский владетель и обладатель царь царей государь, Патроп Теймураз и супруга наша царица цариц Аннаханума, первородный и любезный внук наш царевич Вахтанг сие милостивое на моуравство письмо и грамоту пожаловали вам весьма верному и заслуженному верхнему Цицианову Назаришвили Александру Сердарю нашего знамени в то время, когда вы приступили ко двору палаты нашего, прося пожаловать вам Триалетское моуравство, вняв просьбе и донесению вашему, пожаловали Триалетское моуравство над нашими казенными деревнями как царскими так царице и царевичам принадлежащими с тем, что какие выгоды за Триалетское моуравство определены были, чтоб и вам потому в установленный за моуравство пользоваться выгодами без изъятия имеешь стараться о приводе мужиков и населения деревень, не позволяя никому делать насилия и несправедливости, дай Бог иметь Вам в счастье и верной к нам службе, да не уничтожится ни от нас, ниже от последующих царей и владетелей. Повелеваю двора нашего векилям, везирям, секретарям и письмоводителям повеление сие в знак сего и вам также подтвердить не уничтожая кроме помощи и содействия. Написан генваря 15, рукой двора нашего секретаря и книжника Горджаспия Туманова 1750 года. Приложена печать царя Теймураза»[15].

Судя по данным генеалогии, род Цициановых вел свое происхождение от жившего в XV веке князя Цици Панаскертели (Панаскетели), главы феодального рода Южной Грузии, упоминания о котором встречаются в древних документах. По его имени потомки стали называться Цицишвили. Сын Цици, Заза Цицишвили-Панаскертели, являлся первым носителем фамилии. Ему были пожалованы новые владения в Картли (у Мдзовретского ущелья). Впоследствии род разделился на несколько ветвей, в том числе на «верхних» и «нижних» Цицишвили. Они владели замком Панаскерт на берегу реки Бана-Панаскерти в области Тао, пожалованным царицей Тамарой (1184—1211) в награду за воинскую доблесть воеводе Закариа (Захарию), от которого пошел род эриставов Тао (Панаскертели). Заза Цицишвили был родственником (племянником) грузинской царицы Ситихатун, супруги царя Вахтанга IV (1413—1446) и главнокомандующим грузинскими войсками в последнее десятилетие XV века. И позднее многие из Цицишвили занимали в Грузии высокие административные должности, прославились на военном поприще, породнились с другими владетельными родами. Так, например, дочь Нодара Цицишвили была замужем за имеретинским царем Арчилом (XVII век). Князь Михаил Цицианов выполнял целый ряд важных поручений царя Ираклия II (1720—1798). Он сопровождал грузинского царя во время похода в Индию при Надир-шахе. Летом 1798 года его отправили с подарками к новому шаху Баба-хану (царствовавшему под именем Фетх-Али-шах) для того, чтобы персидский владыка отказался от нового похода на Тифлис. В 1799 году князь не смог порадовать царя известием о победе над эриванским ханом, захватившим провинцию Шурагель, издавна подчиненную Тифлису. Отряд наемников-лезгин во главе с царским тестем попытался восстановить статус-кво, но по неизвестным причинам горцы уклонились от решительного столкновения. В грузинской истории хорошо известен Сехни Цицишвили, который великодушно пожертвовал собой при нашествии персов, отдавшись в заложники и лишившись жизни по приказу вероломного шаха. Баграт Цицишвили после отъезда в Россию карталинского и кахетинского царя Вахтанга VI был назначен турками одним из трех собирателей дани в Карталинии. Ряд представителей разных грузинских ветвей рода Цицишвили (Цициановых) значатся в списке карталинских князей, приложенном к Георгиевскому трактату 1783 года в качестве свидетельства, подтверждающего их переход под покровительство Российской империи. Последний грузинский царь Георгий XII (1746—1800) был женат вторым браком на княжне Марии Георгиевне Цициановой (1769 — 31 марта 1850) и имел в этом браке шесть сыновей и две дочери. Отец царицы Марии, князь Георгий Отарович Цицианов (1729 — после 1802), был сердарем при правлении своего зятя и по смерти царя прибыл в Петербург и, получив пенсию в 1500 рублей в год, затем возвратился на родину. Его родственник, князь Давид Иванович Цицианов, был женат на дочери царя Ираклия II царевне Марии (или Мариамне, 1750—1829). Таким образом, при общении с грузинской знатью П.Д. Цицианов чувствовал себя вполне комфортно. История этой семьи демонстрирует, как иммигранты продвигались вверх по социальной лестнице, проявляя таланты и трудолюбие. Разумеется, требовалась еще и удача, но эта капризная дама чаще проявляла свои симпатии к тем, кто делал все возможное для встречи с нею. Дед Павла Дмитриевича князь Паата (Павел Евсеевич, или Захарьевич) Цицианов получил поместья в российских губерниях и стал основателем одной из наиболее известных ветвей «российских» Цициановых. Он выехал в 1725 году в составе свиты Вахтанга VI и подобно многим другим выходцам из Закавказья служил капитаном в Грузинском гусарском полку. П. Цицианов погиб во время Русско-шведской войны 1741—1743 годов под Вильманстрандом.