- Распутин? Представь себе, отлично, становится настоящим профессионалом. Да и нервишки подокрепли...

Представь себе, я и ему написал его лучшую на сегодняшний день песню. Сама услышишь.

Я собралась уходить, посоветовала Владу, чтобы он ехал отдыхать, вид у него ужасный, бабки бабками, но нельзя так много работать, еще никому они не понадобились на том свете. Ну и, конечно, я не выдержала, сказала Владу, чтобы завтра он купил молодежку.

- Я ее выписываю,- сказал Влад,- и даже, представь, иногда читаю.

- Читай особенно внимательно,- сказала я,- там ты прочтешь обо мне.

- Я не сомневался, что ты пробьешься, вспомни, с самого начала,.. А о себе я найду парочку слов?

- Читай и готовь новую песню,- сказала я.

Дома я принялась готовить свой гардероб. Майка и джинсы, как сказал Распутин? Ладно, майка от Диора. А джинсы? Пожалуй, вот эти подойдут. В "совке"Такого фасона еще не видели. Туфли? Последний подарок Мишеля. Еще несколько платьев, костюмов, так сказать, не для сцены, пускай мальчики-сироты офигеют. Мой вариант - далеко не бурда-моден с ее фасончиками для домохозяек, у меня все классом повыше, такое могут себе позволить .верхние дамочки и там, где, ,казалось бы, все доступно. Из украшений ничего дорогого, никаких бриликов. Гостиницы, переезды. А мне все это не очень легко достается. К вечеру я была уже в разобранном состоянии, как следует выспалась и позвонила Мишелю, он сказал, чтобы я через полчаса была готова, поедем куда-нибудь поужинаем, а потом вернемся ко мне. Что ж, программа обычная, я к ней настолько привыкла, что она начала мне приедаться.

Когда я села в "Вольво" и чмокнула Мишеля в щеку, он вдруг начал говорить о том, что в последнее время его отношения с женой совсем расстроились, он понимает, что она за время его частых отъездов, длительного отсутствия не может быть одна, она очень видная и страстная женщина, все закономерно, но, вероятно, ее отношения с кем-то из любовников - он, во вся-ком случае, так полагает - зашли слишком далеко, она не может, или просто не хочет из них выбираться. Поэтому - он в этом почти уверен - она холодным тоном разговаривает. с ним; перестала спрашивать, почему он редко звонит.

Я пока еще не понимала, куда он клонит и не задавала никаких вопросов. Честно говоря, его личная жизнь меня никогда не интересовала, а в этот момент мне было целиком безразлично, какие там отношения складываются у него с женой. Голова была забита другим - хотя бы не слетела завтра статья " из номера, хотя бы ничего не случилось. Я суну газетку этому пижону (не скрою, у него для этого много оснований) Распутину, пускай поймет, что подобрал не случайную, бесфамильную певичку, которых немало толчется в студии в ожидании мелких заработков. Кстати, сорок концертов - это четыре тысячи, не-плохо за десять дней, мне надоело лазить в свой небольшой тайничок с валютой, мне не хочется, чтобы он пустел, иначе какой же смысл во всем, а с Распутиным можно прилично заработать и наших, деревянных, так сказать, на быстротекущее существование. Но Мишель не давал мне отвлечься от проблем - своих "взаимоотношений с женой, он и в ресторане (мы заехали в "Берлин") продолжал размышлять вслух на эту тему, чем, признаться, начинал раздражать меня. Но вдруг его разговор приобрел совсем неожиданный для меня оттенок.

- Представь, что моя брюссельская красотка пошлет меня ко всем чертям, и я вдруг заговорю с тобой на одну очень тонкую, дёликатную тему дальнейшего продолжения наших отношений.

- Я с удовольствием продолжу ее,- сказала я и отбросила все другие мысли прочь.

Жаль, он был за рулем и ничего не пил, а сейчас тот самый момент, когда его языку неплохо бы побольше развязаться.

- Ты знаешь, мне здесь надоело, есть не хочется, пить в одиночку тоже. Поехали ко мне.

Он расплатился, и мы оказались в машине. Я делала вид, что меня совершенно не задели его слова, я говорила ему, что сейчас у меня он и послушает новую песню, ту самую, о которой я рассказала ему по телефону. Мишель улыбнулся мне одними глазами, он казался мне расстроенным из-за того, что я не поддержала очень важную для него тему, но ничего, мой милый, так будет лучше, я не хочу казаться назойливой, потом ты все как следует проанализируешь, и я покажусь тебе мелкой особой, с которой ни в коем случае нельзя планировать ничего серьезного. Не будем спешить, послушаем, что ты запоешь дальше, когда я выставлю на стол твой любимый армянский коньяк.

Оказавшись у меня, он сразу же сказал, что очень давно не был здесь, хотя и прошло всего несколько дней, но ему кажется, что миновала целая вечность. Он помогал мне накрывать на стол, был задумчив и по-прежнему слегка мрачен.

Я включила запись, он пил коньяк и внимательно слушал.

- У тебя в самом деле все будет хорошо,- сказал он.- Это очень хорошая песня, я кое-что начал понимать в вашей эстраде. Мне нравится, но я хочу, чтобы и у нас с тобой все тоже было хорошо.

Я подлила ему коньяку, но он отодвинул рюмку.

- Я понимаю, как у нас все начиналось, вполне отдаю себе отчет, я нисколько не могу тебя осуждать. Жить здесь... Бог мой, любой бы самый благочестивый пошел бы на все, чтобы немного вырваться из всего вашего ужаса. Да поставь мою жену в такие условия, она первой бы оказалась на панели, -он приблизился ко мне:- Извини, я что-то не о том. Если у меня дома все нарушится, а я уверен в этом, все почти уже произошло, я буду иметь серьезный разговор с тобой о нашем будущем...

Комната вдруг закачалась, как палуба прогулочного кораблика, когда мы плавали с ним у "Жемчужины" по Черному морю, с гор вырвались темные потоки облаков, море вспенилось, как бешеное, люди побледнели, а мне. было ужасно весело. Нет, многовато сразу для нескольких дней. Так можно с ума сойти..

Утром, еще не было семи, я подхватилась и бросилась -к газетному киоску, возле него стояла толпа, и каждый брал эту газету, или мне так казалось. В голове была полная сумятица от вчерашних разговоров с Мишелем, он никогда на эту тему даже не заводил разговоров, я от него такого и ждать не могла -и на тебе, вдруг... Я не знала, как к этому относиться, давно уже приучала себя не верить в воздушные замки. Получится так получится, можно будет курсировать между Москвой и Брюсселем, таких в Москве уже немало, они живут как бы в двух странах, успевают сыграть здесь спектакли и отужинать в Париже. А пока для меня слишком много самых разных новостей, но вот эта из них (я наконец набрала целый ворох газет) самая приятная. Подвал на четвертой полосе, мое большое фото и заголовок так и бросился в глаза: "Дебют Виктории Ермолиной". Он понаписывал такого, от чего у нормального человека который вздумает пойти по моим стопам и стать певицей или певцом, голова пойдет кругом: девочка очень хотела петь, но никто не мог поверить, что у нее это получится, она все бросила, уехала в Москву и стала усиленно работать над собой, хотя для этого не было никаких условий - после работы воспитателем в рабочем общежитии ночами просиживала за фортепиано, писала песни, а потом тут жё проверяла их воздействие, исполняла перед пришедшими с работы парнями и девушками... Я глянула на подпись - С. Соколов. Ясно, псевдоним Чики. -Дальше сказка продолжалась - девушка, то есть я, продолжала трудиться, написала много песен и начала атаковать ими различные инстанции. Ее, как и водится, и слушать не хотели, но она была так настойчива... И вот уже прозвучали первые песни по радио, она стала выступать на различных концертах в Москве, ее приглашают с собой разные группы.