— Категорически рекомендую вам взять напитки с моего подноса.

Сева и профессор Потапов на миг замерли, потом обернулись и обомлели: перед ними в обличье официанта был не кто иной, как следователь Зашибец!

Предупреждая нежелательный всплеск эмоций, фальшивый официант сказал:

— Не желаете ли что-нибудь выпить? Рекомендую бокал шампанского, помогает обрести уверенность в себе.

Зашибец протянул поднос и, пока Потапов и Чикильдеев послушно брали бокалы, вполголоса спросил:

— Как вы сюда попали?

— Долго объяснять, Роман Степанович, — сдавленным голосом ответил Сева. — А мы где?

— На заседании Общества любителей кактусов.

— Каких еще кактусов? — просипел профессор. — Вы хоть знаете, о чем тут говорят?

— Знаю. О том, что один уважаемый человек хотел бы построить себе городской коттедж в Коломенском заповеднике, поближе к реке, или о том, что Архангельское — это сплошные заболоченные бросовые земли с невеликой стоимостью.

— Об этом мы не слышали, — сказал профессор. — Кстати, а о Николо-Урюпине тут ничего нового не говорили?

— А чего тут может быть нового? — удивился Зашибец. — Усадьба, как это принято говорить, уничтожена невидимой рукой рынка.

— Как это? — изумился профессор.

— Очень просто. Одна невидимая рука подожгла, еще одна невидимая рука издала соответствующее постановление, а другие невидимые руки забрали землю с остатками здания себе.

— Интересно, — прошептал профессор, — вот бы взглянуть, что написано в том постановлении…

— Разве и так не ясно? — удивился Зашибец. — Что-нибудь вроде: «Необходимо провести разборку конструкций, представляющих угрозу обрушения». Формулировки известны, любой грамотный чиновник за минуту накатает. Но ни в коем случае не пробуйте даже заглядывать в эти бумаги! Вы можете ругать и поносить, кого угодно в этой стране: президента, экономику, министров, национальную идею. Но упаси вас бог касаться особняков, построенных на заповедных и водоохранных землях — это и есть самое святое в этой стране, ее настоящий президент, ее парламент, ее подлинная национальная идея.

— Значит, Общество любителей кактусов? — озадаченно пробормотал Сева.

— Да, — сказал Зашибец. — Влиятельная, скажу я вам, организация… Ваши бокалы уже пусты, поставьте их на поднос и возьмите новые.

— Вы же раньше занимались антиквариатом, — напомнил профессор.

— У нас тоже иногда бывают повышения по службе, — скромно сообщил Зашибец. — Кстати, под какими вы здесь именами? Зная вас, легко могу предположить, что вы опять влипли в неприятности и подозреваю, что вы здесь не как профессор Потапов и Всеволод Чикильдеев.

— Так уж получилось, что мы теперь Базыкин и Сидорчук, — сказал Сева.

— Ни за что не представляйтесь так! — предупредил Зашибец. — Эти люди здесь многим знакомы. Придумайте себе другие имена. Побродите еще немного, а потом подойдите ко мне и обновите бокалы. Главное, ничего не бойтесь. Трусость и глупость всегда видны, как пятно на галстуке.

— Ничего не будем бояться, — сказал профессор и взял третий бокал.

Они отошли от Зашибца и профессор предложил:

— Давайте послушаем еще, о чем говорят. Может, это будет интересно Роману Степановичу, ведь он здесь конечно же с секретным милицейским заданием.

Сева согласился, и они стали словно бы случайно крутиться возле беседующих и очень скоро узнали, что:

мэр какого-то города (название не было озвучено) выделил себе изрядное количество соток земли и за каждую заплатил по двадцать рублей: такой оказалась выкупная цена, установленная заключением экспертов;

фирма «Кальмары России» перерегистрирована на «Кальмары Родины»;

и даже —

что между зубцами Кремля, говорят, появился призрак Лжедмитрия и сообщил, что курсу рубля крепнуть.

Одну беседу удалось подслушать с начала до конца:

— Поступила просьба от известного вам уважаемого человека. Он считает, что государство много теряет, имея известный вам металлургический комбинат в руках у нынешних владельцев, и просит передать его ему.

— Вот на! За какие это красивые глаза?

— Не спешите. Вот условия. (последовала пауза, пока собеседник пробегал глазами переданный ему листок)

— Это другое дело. И как он думает все спроворить?

— По депутатскому запросу.

— А запрос с какой стати появится?

— Сигнал из СМИ. Есть толковый журналист Стрепетов, с ним уже работают. И толковый депутат Тучин.

— Что ж, почему бы впрямь не порадеть родному государству?..

Поднеся к губам бокал, профессор Потапов краем рта просипел Чикильдееву в ухо:

— Запомните эти фамилии, Всеволод! Стрепетов и Тучин! Доложим Зашибцу! Хорошо бы их еще для памяти записать!..

Пофланировав среди собравшихся, оба шпиона снова ненароком оказались возле следователя и в который уже раз освежили бокалы.

— Роман Степанович, мы тут услышали некоторые фамилии и интересные факты…

— Не занимайтесь ерундой! — строго оборвал Зашибец.

— Мы думали, вас интересует правда, — с горечью заметил профессор.

— Правдоискательством занимаются те, кому надо улучшить свой рейтинг.

— А вы чем занимаетесь? — спросил неприятно уязвленный профессор.

— В данный момент — пытаюсь вам помочь. Слушайте внимательно. Сейчас всех пригласят на совещание, идите, куда зовут, а через минуту я вас оттуда вытащу.

— Участников совещания прошу пройти в конференц-холл! — тут же провозгласил зычный голос.

— Молчите и ничего не бойтесь! — напутствовал Роман Степанович.

Появился распорядитель, одетый примерно как Зашибец, и распахнул двери. Все потянулись внутрь. Сева с беспокойством заметил, что походка профессора из обычной подпрыгивающей вдруг стала вальяжной, с раскачивающейся на отлете правой рукой.

— Прошу рассаживаться, — пригласил председательствующий, уже утвердившийся на своем законном месте.

Середину комнаты, куда всех пригласили, занимал большой овальный стол. Часть вошедших рассаживалась за ним, остальные занимали стулья, поставленные вдоль стены.

— Давайте сядем у стены, — предложил Сева, заметивший, что на столе перед каждым местом стоят таблички с именами.

Профессор страшно удивился.

— Почему это мы с вами недостойны сидеть там, где сочтем нужным? — сказал он и, выдвинув стул, уселся за овальным столом.

Внутренний голос горячо зашептал Севе, что профессор напрасно так неосторожно подчеркивает свою индивидуальность, и внутренний голос оказался прав. К Потапову почти сразу приблизился распорядитель.

— Простите, вы, очевидно, ошиблись. Здесь место господина Задонского. И напомните мне, пожалуйста, ваше имя.

— С удовольствием, — сказал профессор, поправляя очки и гордо сверкая своим седым Эльбрусом. — Бурна-Буриаш к вашим услугам.

Сева икнул и на всякий случай легонько попятился назад. Потапов между тем взял с овального стола табличку и с аристократической надменностью принялся ее рассматривать.

— Задонский… Задонский… Македонского — знаю, Циолковского — знаю… Задонский — кто это?

— Семен Евгеньевич, депутат от «Свободно-демократической России», — терпеливо разъяснил распорядитель.

— Позвольте! — возразил профессор, — Что за формулировка! Получается, что может быть несвободно-демократическая Россия? Или свободно-недемократическая?

Председательствующий тоже заинтересовался происходящим и даже громко спросил:

— Господа, в чем дело?

Но в этот момент у него зазвонил мобильный телефон, и он отвлекся.

Сева понял, что вот-вот случится непоправимое. К счастью, к ним, ловко скользя между телами, уже пробирался Зашибец. Наклонившись к профессору, он почтительно, но твердо сказал:

— Аркадий Марксович, вас срочно вызывают. Идемте, я провожу.

При этом Роман Степанович выразительно показал глазами, что Севе тоже пора на выход.

Профессор оглянулся и, словно загипнотизированный взглядом Зашибца, промычал неопределенный звук, вернул депутата Задонского на законное место и стал послушно пробираться наружу Сева меленько потрусил следом. Уже выскальзывая в дверь, он успел услышать, как председательствующий громко объявил: