Зигмунт. Ладно, Владек, хочешь — дело твое. Сердцу не прикажешь. Только надо сперва ее крестить и обвенчаться по-людски, в костеле.

Хенек. Чтобы люди не болтали. Я поговорю с ксендзом. Только он катехизис очень строго спрашивает. Придется вызубрить.

Рысек. Венчаться — так венчаться, креститься — так креститься.

Зигмунт. Хенек поговорит с ксендзом. Владек влюбился, и мы должны ему помочь. Владек — наш одноклассник. А одноклассник — все равно что родственник. Может, даже больше. А самогон спрячь, Владек, — выпьем на твоей свадьбе.

Владек. Я пошел к матери и сказал, что Рахелька покрестится, станет католичкой и мы с ней обвенчаемся. В костеле. Мать промолчала. Только заплакала. Я ничего больше не стал говорить. Пошел наверх, к Рахельке, и все ей рассказал. Спросил, что она об этом думает.

Рахелька. Креститься? Венчаться? В костеле? Мне с тобой?

Владек. Рахелька! Я же хочу тебя спасти! Ты тут сидишь и не знаешь, что творится. У нас уже ни одного еврея не осталось. Всех убили. Креститься — другого выхода нет. Только катехизис придется вызубрить. Я договорился с ребятами, они помогут. Зигмунт, Рысек и Хенек.

Рахелька. Эти убийцы?

Владек. Рахелька, это наши одноклассники.

Рахелька. У тебя есть катехизис?

Владек. Ясное дело. Мы спустились вниз, я сказал матери, что теперь Рахелька будет жить с нами. Мать промолчала. Я дал Рахельке катехизис. Она села у окна в сад и начала читать. Вечером пришел Хенек.

Хенек (Рахельке). Четвертая церковная заповедь?

Рахелька. Исповедайся в грехах по меньшей мере раз в год и принимай на Пасху святое причастие.

Хенек (Рахельке). Молодец. Седьмое таинство?

Рахелька. Брак.

Хенек. Молодец. Третье условие хорошей исповеди?

Рахелька. Твердое намерение исправиться.

Хенек. Молодец. Пятая заповедь?

Рахелька. Почитай отца твоего и матерь твою.

Хенек. Плохо! Не убий! Учи как следует, Рахелька, не то ксендз откажется тебя крестить. (Владеку.) Ксендз запросил шесть четвертей ржи.

Владек. Откуда ее взять?

Хенек. Слушай, Владек, не валяй дурака! Ксендз шутить не любит. И пошел — я уже стал немного злиться на Владека. Мать плачет, эта до сих пор ни в зуб ногой, а он еще кочевряжится.

Рахелька. Вот, Владек, возьми.

Владек. Что это, Рахелька?

Рахелька. Кольцо. Мамино. Бабушкино. И прабабушкино.

Владек. Я купил ржи и отвез ксендзу. Он даже не соизволил выйти. Передал через прислугу, чтобы высыпали на чердаке, в плебании. Я поднялся на чердак, а там горы зерна, и все поедено долгоносиком. Мою рожь часа за три сожрет. Мать так слова и не сказала, но принесла Рахельке свое свадебное платье и перчатки. В костел поехали на бричке. Рахелька, я, Зоська — она согласилась быть крестной матерью и свидетельницей, Зигмунт — крестный отец и Рысек — свидетель. Ну и Хенек, который всю дорогу проверял, хорошо ли Рахелька вызубрила катехизис. Было, в общем, даже весело. Только раз мы поспорили — когда они спросили, какое имя мы хотим дать Рахельке при крещении.

Зигмунт. А какое имя мы дадим Рахельке?

Владек. Мария.

Зоська. Красиво.

Хенек. Владек, ты с ума сошел? Хочешь еврейку назвать именем Богоматери?

Владек. А Богоматерь, по-твоему, кто?

Рахелька. Пускай будет Марианна.

Хенек. Марианна?

Зигмунт. Так лучше. Гораздо лучше.

Рысек. Марианна — это можно.

Зоська. Тоже красиво.

Рахелька. Так я стала Марианной. Ехала в бричке по городу, где не осталось ни одного еврея, а из еврейских домов, из окон, с порогов, с крылечек на меня с ненавистью глядели новые хозяева. Мне даже не приходилось закрывать глаза, чтобы увидеть рядом с ними прежних. Тогда я впервые пожалела, что осталась жива. Все прошло как по маслу. Катехизис меня не спросили. Приходской священник даже не появился. Крестил меня, а потом венчал нас с Владеком какой-то молодой ксендз. Очень симпатичный. Когда мы возвращались, на улицах было пусто. Только на Сокольской какая-то баба, завидев нас, сплюнула!

Владек. На счастье!

Марианна. Мать Владека собрала на стол: колбаса, ветчина, бигос, водка и компот. И ушла к соседке.

Владек. Но одноклассники наши пришли. Почти все.

Зигмунт. Я.

Рысек. И я.

Хенек. И я.

Зоська. И я была.

Дора. И я.

Якуб Кац. Я тоже.

Абрам. Можно сказать, что и я был…

Менахем. Меня не было, но Зоська все мне рассказала. Зигмунт. Дорогая Марианна и дорогой Владислав! Владек! На новом пути вашей жизни — пока трудной, но, может, дальше будет легче — хочу пожелать, чтобы ваша любовь расцветала пышным цветом. А теперь давайте споем невесте — она у нас, так уж вышло, сирота — польскую сиротскую свадебную песню! Чтобы она всегда знала и помнила, что мы всё помним! Но сперва давайте выпьем! Ваше здоровье! Мазлтов!

Все. Мазлтов!

Зоська (запевает).

Все (поют).

Что родимой да матушки…

Зигмунт. А потом она тоскует по батюшке, сестрицам, братьям и так далее! Твое здоровье! Мазлтов! Лехаим! Все. Ваше здоровье! Лехаим! Мазлтов!

Владек. Спасибо, ребята! Спасибо! Мы с Марианкой очень рады, что в такой день вы с нами. Ешьте и пейте вволю! Чем хата богата, все, как у людей! Матушка постаралась! Нелегко пришлось, но что за свадьба без бигоса!? Зельц, ветчинка и кореечка! И отбивные! Марианна, ты теперь христианка, должна научиться есть по-нашему! Ну, ребята, лехаим!

Все. Лехаим!

Зигмунт. А теперь, молодожены, подарок! Подсвечник! Чистое серебро! Нравится?

Якуб Кац. Чей это?

Дора. Мой!

Абрам. Боже!

Менахем. Твою мать!..

Владек. Спасибо.

Марианна. Красивый!

Хенек. А от меня — поднос. Чистое серебро!

Дора. Чей?

Абрам. Мой.

Якуб Кац. Боже.

Менахем. Твою мать!

Владек. Спасибо.

Марианна. Красивый.

Рысек. А от меня — сахарница. Чистое серебро!

Абрам. Чья?

Якуб Кац. Моя.

Дора. Боже!

Менахем. Твою мать!

Владек. Спасибо.

Марианна. Красивая.

Зоська. Скатерть. И салфетки.

Дора. Чьи?

Рахелька. Мои?..

Зоська. Правда? Олесь принес…

Абрам. Боже!

Менахем. Твою мать!

Марианна. Красивые.

Владек. Лехаим! Теперь — танго-милонга. Танцуют все!

Все. Лехаим! (Поют и танцуют танго-милонга.)

Зигмунт. Потанцуем, Зоська?

Зоська. С тобой, Зигмунт, — с удовольствием!

Зигмунт. Что в деревне? Как там твой старик?

Зоська. Ничего, только все охает да кряхтит.

Зигмунт. Так ты у нас скоро богатой вдовой станешь. Тебе мужик понадобится! Ты уж тогда про меня не забудь.

Зоська. Хватит, Зигмунт, перестань!

Дора. Потанцуем, Рысек?

Рысек. Дора, что я мог сделать?! Я хотел тебе помочь, но не мог! Все смотрели… Я любил тебя, а ты вышла за Менахема! Я тебя любил, Дора! Уйди! Сгинь! (Вынимает пистолет и стреляет.) Оставь меня! Оставь! Вон отсюда!

Мужчины. Что с тобой? Брось ствол! Пьяный, что ли? Так иди домой, проспись!

Зигмунт. Что тут, курва, происходит?!

Якуб Кац. А ты думаешь, Зигмунт, Рысек никогда не узнает, кто на него красным донес? Правду не закопаешь. Зигмунт. Что, курва? Кто это здесь?