- Да не по цвету волос, а по состоянию души, - отмахнулась я. - Хотя сначала платьем займемся.

  Платьице мы ей организовали одним взмахом волшебного дрына. Из за обилий розовых рюшей Ваську не было видно.

  - Ооо, то, что нужно, - констатировала я, - теперь уберем румянец и сделаем ее перепавшей анемичной немочью, на последней стадии анорексии.

  - Не увлекайся, - одернула меня Яга. - Где бы она анорексию приобрела?

  - Так в гареме, - не унималась я, что-то мне все больше и больше нравилась идея Васькиной фигуры, гремящей костями и похожей на смерть, только вместо плаща и косы, розовое платьице и зонтик от солнца.

  - Ты сама то в это веришь? - покачала она головой. - Хватит креативить, достовернее нужно быть, убедительнее. Она не должна выпадать из образа. Крайности вызывают подозрения и наводят на размышления.

  - Ладно, Станиславский, твое 'не верю' в этот раз в тему, но аристократическую бледность оставим, а то у нее вид уж больно здоровый, буквально кровь с молоком. Самое то для размножения, - буркнула я.

  Василиса переводила удивленный взгляд с меня на Ягу, но благоразумно молчала. Взвизгнула и ругнулась она только тогда, когда я затянула на ней корсет, так что она и вздохнуть не могла.

  - Красота требует жертв, - наставительно произнесла Яга, выбеливая ей лицо.

  После того как образ был создан, мы заставили Василису еще с полчасика жеманничать перед зеркалом, для того, чтобы войти в образ. Что-то у нее получалось, что-то не очень, но мы хорошо понимали, что за такое короткое время, мы ее нормально все равно не подготовим. И потом, всегда остается дырка в заборе, через которую мы попали в сад. Но лучше бы обойтись без нее. А то закусит удила наш князек и будет Васька бегать от него по всему Тридевятому, потом по Тридесятому и дальше по списку.

  - Вась, ты это, раздевайся и спать, а завтра уже будешь отыгрываться на бедном мужике. Да, если что, мы тебя оттуда вытянем, - я подбодрила ее, подталкивая дрыном в сторону кровати.

  Утреннее солнышко окрасило нежным румянцем белые крыши Морены. То там, то здесь захлопали открывающиеся ставни. Потянуло запахом свежесваренного кофе и нежнейшей выпечки. Столица просыпалась, готовясь к новому трудовому дню, хотя, казалось бы, что можно было делать в горах, коз пасти? Ан нет, и тут народ себе работенку нашел. В кузнечном квартале уже во всю работали горны, и раздавался многоголосый стук молотов по наковальням. Пекари уже успели справиться с первой партией сдобы, ткачи, чуть позевывая, только плелись на работу. Просыпался и дворец, еще не зная, какие потрясения ждут его обитателей.

  - Алена, ты остаешься с Ади на хозяйстве, - раздавала последние ЦУ Яга.

  - А чаго это? - искренне не поняла она. - Как шо так Алена выручай, а как посмотреть, чем ота комедь закончится, так Алена не моги! Несправедливо энто! Хочу видеть, как Васька з тем мужиком лаяться буде.

  - От шо ты за человек! Эгоистка! А ты подумала о том, что ежели чего, нам окромя Василисы и тебя оттуда вытягивать придется. А ежели нам самим твоя помощь понадобиться? А? - совестила ее Яга.

  - Ну, так бы и сказала, шо оставляиш меня як резервный отряд дюже особого назначения, или як самое страшное оружие, которое нихто не видев, но усе уже бояться.

  - Это точно, - хмыкнула Яга. - Так что сидишь в засаде и если что...

  - Ежели шо, - Алена выпучила глаза, - я йих ведром раскатаю!

  - Ладно, мы пошли, - я тяжело вздохнула и вылетела на улицу.

  - Ни пуха, - крикнула Алена нам в спину.

  Возле парадного входа во дворец стояла охрана. Бравые усатые молодцы томились от безделья, перетаптываясь с ноги на ногу. Я бы так не смогла весь день бездумно бдеть, не думая ни о чем, желая только одного, чтобы эта чертова смена закончилась, и ничего серьезного не произошло. Не жизнь, а какое-то животное существование. Да и животные столько времени на одном месте находиться бы не смогли. Это уже наше изобретение. В таком состоянии любой посетитель воспринимается как дар небес. На него можно отвлечься, а с нашем случае и ожечь сальным взглядом, потянуть шаловливые конечности... И получить в глаз!

  - Руки убрал! - рявкнула Василиса, потирая костяшки пальцев, затянутых в ажурную перчатку.

  - Вася, - зашипела я ей в ухо, - разишь женчины томные, ветром шатаемые, так себя ведут?

  - А что? - шепнула она. - Я должна была позволить какому-то козлу себя за титьки лапать? Ну и шо, шо у меня тут много и хватит на всех. Это частная собственность!

  - Ты чего дерешься? - обиделся один из охранников, ощупывая начинавший наливаться синевой левый глаз. Василиса не удостоила нерадивого вояку даже взглядом.

  - Мы к князю, - томно проворковала она подошедшему офицеру.

  - Вам назначено? - удивился он, разглядывая нашу пеструю компанию. Его взгляд почему-то все время возвращался в район Васькиной груди. Им там что, медом намазано?

  - Скажем так, - вмешалась Яга, - он давно ждет нашего появления, но точное время мы с ним не согласовывали. Можете передать, что Магбарские посылки доставлены.

  - Вы можете их передать через меня, - офицер, было, попытался встать грудью на нашем пути во дворец, но у него ничего не получилось.

  - Нет, сударь, посылки такого уровня должны вручаться лично в руки, - сказала Яга.

  - Ладно, ждите, - и он неспешной походкой двинулся в сторону кабинета князя. Вернулся он уже намного быстрее. - Прошу за мной.

  Нас оставили дожидаться в приемной. Давешний офицер забежал в кабинет к Мак-Калю, что-то вещая по дороге. Яга индифирентно уставилась в потолок, а я вздохнула, смиряясь с очередной задержкой. Только Васька, не теряя боевого запала, полученного возле дверей во дворец, тихо ярилась.

  - Да, черт возьми! - не выдержала она, когда время стояния под дверями стало совсем уж неприличным. Васька со злостью пнула дверь ножкой, затянутой в атласную туфельку и ввалилась в кабинет монарьшьей особы. Потом, остановившись посреди помещения, приняла любимую женскую позу 'руки в боки, грудь колесом, челюсть как у бульдога - вперед' - Энто ты шоль на мне жанится собралси?

  И столько в этом вопросе было искреннего возмушения, непонимания ситуации и злости на мнимого 'жониха', который посмел держать под дверями ее, всю такую трепетную, юную, утонченную. Потом видимо вспомнила, что здорово выпала из образа, попыталась впасть в коматозное состояние на коврике у ног князя, но опыта падения прицельно прямо в руки кавалера у Васьки не было. Так что бедолага приземлилась аккурат под ноги будущего жонишка, который на весь этот цирк взирал в немом удивлении.

  - Васька, не переигрывай, - шикнула я на нее.

  - Усе пучком, - прошептала она, одним уголком рта, отчего ее выбеленное лицо перекривило как после хорошей порции уксуса. Затем наша краса взяла себя в руки, поднялась сперва на четвереньки, отклячив ушибленный зад и только потом, кряхтя, как старая баба, и поминутно хватаясь за поясницу, приняла горизонтальное положение.

  - А Вы собственно кто? - спросил удивленный князь.

  - Василиса, - она подошла к Мак-Калю и протянула ему через стол замурзанную ладошку для поцелуя. Князь, не долго думая, взял ее и пожал по-мужски. Ну не прикладываться же к тому, чем совсем недавно у тебя на глазах елозили по полу, в попытке принять горизонтальное положение.

  Мы с Ягой стояли в сторонке, стараясь не привлекать к себе внимания. Птичка в клетке тоже не подавала признаков жизни. Хоть бы она там не загнулась.

  - Переигрывает, - вздохнула Яга и с видом юного энтомолога, продолжила наблюдать за происходящим.

  - Согласна, - я подержала ее.

  А в это время страсти в кабинете накалялись.

  - Ой, а Вы, правда, шо ли на мене женитесь? - Васька захлопала огромными, наращенными ресничками и приняла томную позу в соседнем кресле, достав из закромов родины веер из страусинных перьев.

  - Твой реквизит? - уточнила я у Яси.

  - Ага, только я ей его не давала, - сказала она индифирентно и продолжила следить за представлением.