— Мне семьдесят один, и я не могу поднять вас и положить в багажник. Так что сделайте милость, залезайте в салон сами.

Все шло не по плану, но времени на раздумья у меня не было. Если я хотел получить свои деньги, надо было ввязываться в игру. К сожалению, не имея под рукой даже Примочек. И плана, честно признаться, тоже больше не имея.

Таксист, в общем-то, ничем не отличался от своих собратьев из зоны А, разве что по возрасту. Манеры у тех были порой ничуть не лучше. Но, в отличие от него, правила они предпочитали не нарушать. Мотор взревел, асфальт под колесами взвизгнул, и мы отправились в никуда.

— Чего только тут люди не заказывают, — начал водитель. — Но это просто вне всяких пределов. Забрать у «Саншайна» клиента, который тупо озирается по сторонам и держит в руках три торта. — Он коротко обернулся. — Должен сказать, описанию вы соответствуете. Нам придется проехать по довольно странному маршруту и проследить, чтобы никто не повис на хвосте. Потом обратно, потом опять туда. В итоге, когда наше кругосветное путешествие закончится, я вас высажу возле «Малышки Кью». Дружок ваш, который мне это заказывал, должно быть, не совсем в своем уме.

В роли «дружка», по всей видимости, выступал не кто иной, как Арне Бергман. Стоило все же сказать Йойо, куда я направляюсь. Но он бы увязался за мной, только бы со мной ничего не случилось.

Незадолго до выхода я ему набрал.

— Доброе утро! — оптимистично сказал я.

— Доброй ночи! Ты что, ополоумел — будить меня в такую рань?

— Мама сегодня попросила ей помочь. Провести пару встреч, ну и все дела.

Мама торговала акциями. Все дела шли через Примочки. Можно сказать, она носила контору у себя на голове. Йойо с радостью купился на мою уловку.

— Тогда я встречаюсь с Мелли. Она так соскучилась.

Мелли и Йойо встречались уже целый год.

— И чем займетесь? — спросил я.

— Пойдем в парк-холл.

Звучало неплохо. Но на деле все выглядело несколько проще: Йойо шел в парк-холл и прохаживался мимо пластиковых деревьев, а Мелли, сидя в другом городе за пару тысяч километров отсюда, рассматривала прелести искусственной природы через свои Примочки. Было ли мне при этом все равно завидно? Да!

Мелли и Йойо познакомились по Ультранету. Поисковое агентство (а именно «Срочные суперзнакомства») установило, что их профили совпадают на 95,2 %. Тесты на генетическую совместимость и финансовое благополучие были безупречны. В недостающих 4,8 % было виновато расстояние.

Мелли училась на информационно-техническом и уже поэтому обязана была оказаться для Йойо суперзнакомством его жизни. В жизни они еще ни разу не встречались, но для отношений, завязавшихся по Ультранету, это было в порядке вещей.

— Я изменю маршрут, не возражаете? — Вопрос таксиста вернул меня к реальности.

— А что случилось?

— Случилось то, что мы обрели парочку навязчивых поклонников, а ваш друг был категорически против. Там впереди есть старая парковка со множеством выездов.

В моей голове тут же нарисовались образы Номоса и увесистых суперсканеров. Чтобы потерять работу, ничего лучше того, что происходило сейчас, и придумать было нельзя. Мое молчание водитель расценил как согласие и резко свернул под въездную арку. Автоподъемник поднял нас на верхний этаж, оттуда опустил на четыре, где мы сделали круг по всему уровню — я почувствовал себя почти как в маглеве, но от преследователей мы оторвались.

— Не снимете ли вы Примочки? — потребовал я.

Мания преследования, которой со всей очевидностью страдал Арне Бергман, по-видимому, была заразна. Кто знает, может, таксист разрешил общий доступ к своим трансляциям, и деньги мне придется потом делить с парой тысяч присоединившихся пользователей. Но это я висел у Бергмана на хвосте. Это я рисковал здесь всем. И больше никто.

Водитель захохотал.

— Это солнечные очки, приятель, — он постучал пальцем по затемненным стеклам. — Ваш друг меня уже предупредил, что у вас на них аллергия. В зоне С, знаете, многие предпочитают конспирацию. Я ему ответил и вам повторяю — добавьте двадцатку, и я вас хоть голым покатаю.

Откинувшись на пассажирском сиденье, я пытался набросать план дальнейших действий. Встретиться с Бергманом. Найти предлог (какой, без понятия), чтобы ненадолго отлучиться. Одолжить у кого-нибудь Примочки (у кого их тут можно одолжить, я точно так же не знал). Вызвать суперсканеров. Задержать Бергмана. О чем-нибудь с ним разговориться. Дождаться, когда его схватят. Забрать свои деньги. Вернуться обратно.

А потом рассказать о своем приключении в Ультранете и получить новых друзей. Чтобы выбиться в топ-лист своего квартала, мне не хватало еще 6500.

На комментарии водителя, которыми он то и дело сопровождал происходящее, я довольно быстро перестал обращать внимание. Тот в ответ вызвал на лобовое стекло какую-то старую комедию и делал вид, что при этом все равно следит за дорогой.

Я смотрел в окно, отделявшее меня от зоны С тонированным стеклом. Единственным, что я в ней до сих пор видел, были остановки маглева. А также мелькавшие за окном все оттенки серого, ускользавшие от нас с Йойо, когда мы в поисках читателей прочесывали маглевы, следовавшие до конечных станций на окраине города, чтобы затем вернуться на родину, в зону А.

Тот, кому не посчастливилось найти работу в зоне А, перебирался в В. Кто не мог устроиться и там, хватался за любую соломинку. Зона С считалась территорией опасности, которую населяли одни пенсионеры — но опасность представляли не они, а те неблагонадежные субъекты, что оседали под стенами бесчисленных домов престарелых и спальных блоков пенсионного уровня. По крайней мере, в новостях ежедневно говорили о повышенной криминогенности этих районов.

«Теракт на очистительной фабрике в зоне С: 24 погибших».

«Убит пенсионер — похищены Примочки».

«После третьей эпидемии в дальних кварталах города введен карантин».

— Зона С считается территорией, где закон перестает действовать, — сказала мне как-то моя старая наставница после того, как загрузила в наши головы очередную порцию багажа знаний.

— Не знаю. Я там еще никогда не выходил, — пожал плечами я.

— С легкой руки Управзоны службы безопасности там попросту бездействуют.

— Почему? — спросил я.

— Потому что полиции это выгодно. Все асоциальные личности собираются в одном месте и не мешают поддерживать порядок в других зонах.

Она иногда любила говорить странные вещи.

Впрочем, за время поездки в такси я пока еще не заметил ничего подозрительного или опасного. Вероятно, асоциальные личности предпочитают работать ночью. Вместо этого повсюду встречались лишь люди с морщинистыми лицами, опиравшие усталые тела на костыли.

На голове у многих были устаревшие модели Примочек (первого поколения), которые только и могли, что помочь им найти дорогу домой.

В зоне С проживали беднейшие из беднейших. Но, несмотря на это, Примочки были почти у каждого. Это меня удивляло. До тех пор, пока комедия на лобовом стекле не прервалась на рекламу. После этого меня не удивляло уже ничего.

В зоне А, заключив договор на пять лет, можно было получить все что угодно. Набор из пятиста лучших фильмов для аниматора. Годовые проездные билеты на электробусы и метромаглев. Но реклама в зоне С выглядела абсолютно иначе.

«Моя вторая жизнь, — произнесла пожилая дама с Примочками на глазах, устроившись в шезлонге, — проходит в зоне А».

Юная девушка пробежала мимо пластиковых деревьев парк-холла с одного края стекла на другой и, обернувшись, остановилась около бокового зеркала.

«Ее вторая жизнь — это я, — произнесла девушка. — Раз в месяц я буду делать за вас все, что вы пожелаете. В течение всего дня. Займусь спортом в парк-холле, проведу вечер в ресторане с едой без ароматизаторов… Все, что захотите. С силой и энергией, которые есть только в двадцать лет! И только в зоне А».

Голос за кадром с неописуемой скоростью затараторил пользовательское соглашение.