— У меня болит голова.

И это почти правда. Только боль не физическая, а от памяти, от мысли. Ким встала с ковра — ноги покалывает, затекли.

Сэм смотрел на нее, хмурясь.

— Тебе лучше закончить все дела и вернуться со мной в отель. Примешь аспирин и ляжешь в постель. Кстати, где Туки?

— Я отослала его домой. Собираюсь остаться здесь на ночь.

Сэм стал мрачнее тучи.

— Зачем?

— Так я смогу приступить к работе прямо с утра.

И это тоже правда.

— Тебе нет никакой нужды работать круглые сутки. Кроме того, я не хочу, чтобы ты оставалась одна в пустом доме.

— Ничего со мной не случится.

Между ними повисла тишина. Ким заметила, как взгляд Сэма остановился на бутылке шардоне и двух бокалах на кофейном столике.

— А с другой стороны, — произнес он медленно и многозначительно, — возможно, ты будешь не одна.

Ярость обожгла ее: как он осмелился предположить такое?! Сам открыто флиртовал с женщиной в белом наряде… Накричать бы на него так, чтобы оглох… Но она не позволит себе превратиться в вопящую, ревнивую жену.

Пусть даже не догадывается, как она несчастна, — слишком это унизительно. А потом ее охватили новые чувства — усталость и равнодушие. Все теперь неважно, все с самого начала — безнадежная ошибка. Она сама втянула себя в эту историю. Теперь придется просто пройти через все до самого конца. Ким взяла себя в руки и отвернулась к окну, не отвечая на его нелепое предположение.

— Ник сегодня ночует здесь, с тобой? — Лицо Сэма обратилось в камень.

Вдруг словно кто нажал какую-то сумасшедшую кнопку у нее в голове. Ким повернулась к Сэму и загадочно улыбнулась.

— Ну да… И еще несколько мужчин подойдут попозже. Собираюсь устроить здесь оргию на всю ночь — с танцами, выпивкой, дебошем и сексом.

— Как ты вульгарна! — произнес Сэм с отвращением.

Она только солнечно улыбалась, словно услышав изысканный комплимент.

— Зато будет так весело! Присоединяйся к нам, если хочешь. И подружку свою прихвати. Похоже, и ей полезно повеселиться и расслабиться.

Он смотрел на Ким сузившимися глазами.

— Да что это на тебя нашло?

Ким беззаботно пожала плечами.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь. Я так люблю вечеринки, веселье, радость — ты же знаешь!

Сэм повернулся, собираясь уходить, потом остановился и уставился на нее озадаченно.

— О какой подружке ты говоришь?

— А что, у тебя их несколько? Я о рыжеволосой, с которой ты сегодня днем обедал. Она так нежно держала тебя за руку и смотрела с обожанием своими огромными щенячьими глазами.

— Обедал?.. А-а, понятно. — Он грустно улыбнулся. — Могу тебя заверить, что она вовсе не объект моих любовных стремлений.

— Так это, может быть, твоя любящая сестра Жасмина приехала помочь тебе в тяжелое время?

Ей не понравился сарказм в собственном голосе, но ничего уже не поправишь, если у него и правда тяжелые времена, это ничуть не смешно. Но он не получит утешения у нее — у женщины, с которой он спал, когда кризис на время отступил.

— А сестра Жасмина оказалась бы сейчас как нельзя кстати. Загадочная леди — это Катерина Думас, адвокат нашей компании и старинный друг семьи. Она здесь по официальному делу, занимается законодательными проблемами.

— Понятно. А держать тебя за руку — часть этих «законодательных проблем»?

Ким в тот же миг пожалела, что эти слова слетели с губ — подозрительные, ревнивые. Вовсе ей не хотелось, чтобы Сэм заметил ее ревность и обиду. Что за темная вспышка промелькнула в его глазах? Озадаченность, насмешка?

— Ну, так иногда поступают старые друзья.

«Как трогательно», — едва не сказала она, но вовремя прикусила язык. А если он лжет? Как его проверишь? Впрочем, может быть, это и правда. Красивая женщина всего лишь взяла Сэма за руку — жест поддержки и утешения от человека, которого он давно знает.

— Что ж, значит, я ошиблась.

На телеэкране объяснялись влюбленные: она плакала, он поднял ее на руки и поцеловал. Ким отвела взгляд, как бы тоже не расплакаться, у нее нет теперь рядом любящего, понимающего мужчины, который ее утешит. А Сэм… пусть он уходит, ей нужно побыть одной.

— Я знаю, что это твой дом, но была бы тебе очень благодарна, если бы ты сейчас ушел, — произнесла она спокойно. — Уже поздно, я устала.

Не говоря больше ни слова, Сэм прошел к двери, потом резко повернулся и взглянул на Ким.

— Мне нужно снова в Нью-Йорк. Уезжаю утром. Вернусь через неделю.

Сообщение от Джейсона! Ким принимала сообщения по электронной почте с компьютера в номере отеля — как и каждое утро. Ей нравилось получать вести от друзей, постоянно поддерживать с ними связь. Даже Джейсон проявился раза два: скучает по ней; подруга, которой она сдала свою комнату в мансарде, слишком шумная (видимо, нарушает привычное бытие отшельника-викинга).

И вот теперь еще одно сообщение от него: «Я прочел это в газете, ты, наверно, уже знаешь». Нет, не знает. Сэма нет уже два дня, она практически ничем не занимается, кроме работы. Спит в отеле, но нет времени читать американские газеты, хотя их каждый день и доставляют в номер.

Ким читала и перечитывала сообщение, пораженная, онемевшая: на Сэма подали в суд. Некая женщина утверждала, что он отец ее нерожденного ребенка.

Несколько дней Ким размышляла над этой историей. Почему Сэм ничего не сказал ей? Потому что это правда и он опасался ее реакции? Вместо того чтобы просто рассказать ей обо всем, окружил себя холодной, непробиваемой стеной. Представить только, что подобное унижение может сделать с человеком!

Эту дрянную историю она прочитала в газете. Какая-то женщина один раз оставалась на ночь в его квартире в Сантьяго. У нее есть свидетели, способные это подтвердить. Все эти грязные детали… Ким с отвращением отбросила газету. Услышать бы всю правду от Сэма, а не прочитать в газете гнусное изложение очередной сенсации.

Трудно представить, чтобы Сэм — она все-таки знает его — попал в такую переделку. Респектабельный, состоятельный бизнесмен, электронный барон, как его называли, воспользовался наивностью молоденькой секретарши — затащил ее в постель после приема в собственном доме, да еще намеренно напоил. Секретарше все же двадцать четыре года — так ли уж она наивна?

Черт побери Сэма — почему он сразу все не рассказал?

Ник взял на себя нелегкую задачу немного отвлечь ее и развеселить. Ким согласилась: Ник — отличная компания, чтобы развеяться.

Однажды они пошли вдвоем посмотреть на огромный Боробудур, старинный буддийский храм, одно из десяти чудес света; преодолели несколько сот ступеней к самой вершине. Ник фотографировал Ким, все время щелкая фотоаппаратом.

В отель вернулись порядком выдохшиеся и сразу упали на диван, не в силах сделать еще хоть шаг.

Голод заставил Ника подняться и заказать обед из ресторана отеля. Он заплатил наличными, не позволив Ким разделить с ним затраты или записать их на счет. Когда с едой было покончено, Ник неохотно поднялся.

— Я, пожалуй, пойду. — Он улыбнулся ей, синие глаза потеплели. — Сегодня был потрясающий день, Ким. Я так рад, что ты пошла со мной.

— Я тоже. — Она подавила зевок, потом рассмеялась. — Извини, Ник.

— Иди-ка ты спать, Ким. Поговорим завтра. — Ник направился к двери.

Но дойти до двери он не успел — она открылась, и появился Сэм — его высокая фигура заполнила дверной проем, — в джинсах, рубашке «поло» чемоданом и ноутбуком; очевидно, вернулся раньше времени.

Несмотря ни на что, все существо Ким рванулось к нему: он излучал мужскую привлекательность и сексапильность. Сердце ее забилось сильнее, дыхание на миг замерло; все чувства обострились до предела, она забыла об усталости. Ким впитывала взгляд темных вопрошающих глаз; видела каждую морщинку на лице, контур широких плеч, мускулистые ноги, обтянутые джинсами. За один короткий миг она почувствовала, как ее омывает волна тепла и отчаянной жажды любви, понимания, чуда…