Кэмпион сидел между Джайлсом и Бидди. Огонь отражался в его очках, скрывая глаза. Джайлс откинулся на стуле, попыхивая трубкой. Девушка сидела рядом с гостем, поглаживая собаку, а старый священник напоминал гравюру Рембрандта, когда пламя камина высвечивало его лицо.

— Итак, насчет нашего дела, — сказал Кэмпион. — У меня кое-что для вас есть, ребятки, — его тон был необычайно серьезен. — Я знаю, о чем вы сейчас думаете, — сказал он. — Вы интересуетесь, откуда дует ветер. Поясню. Так случилось, что мне понадобился дом в деревне в отдаленном месте, для работы, которой я сейчас занимаюсь. Увидев ваше объявление о сдаче дома внаем, я подумал, что мы вместе очень хорошо поработаем. Джайлс, старина, я хочу, чтобы ты помог мне. Бидди, не можешь ли ты уехать, моя дорогая, и провести с тетушкой или еще с кем-нибудь примерно недельки две?

Девушка с удивлением посмотрела на него.

— Ты серьезно?

Он кивнул.

— Серьезнее, чем когда-либо.

Бидди откинулась на стуле.

— Тебе придется все хорошенько объяснить.

Кэмпион торжественно взял руку Бидди.

— Женщина, это мужская работа! Тебе лучше держать свой курносый носик подальше от этого. Совершенно серьезно, — продолжал он, — это не то, чем ты должна заниматься, моя дорогая.

— Предположим, что ты не болтаешь вздор, — сказал Джайлс, — тогда давай, излагай факты. Ты настолько серьезен, что это уже интересно.

Кэмпион поднялся на ноги и начал ходить по комнате взад-вперед, его шаги гулко звучали на дубовом полу.

— Теперь, когда я здесь, — сказал он вдруг, — я вижу вас, дорогие мои птички, в родимом гнезде, у меня приступ искренности. Мне не следовало бы делать этого, но, видимо, будет лучше, если я вам все разъясню.

Все уставились на него.

— Послушайте, — продолжал он, снова усаживаясь в кресло, — я расскажу вам. Вы читаете газеты, не так ли? Хорошо! Вы слышали о судье Лобетте?

— Судье, которого пытаются убить? — спросил Джайлс.

— Да.

— Помните, я показывал вам сегодня утром, Сант Свизин? Ты занимаешься этим делом, Алберт?

Тот мрачно кивнул.

— Я в нем увяз по горло. Вы примерно знаете содержание дела, не так ли? Старый Лобетт потревожил осиное гнездо в Америке, и совершенно ясно, что «осы» последовали за ним сюда. Думаю, что они не собираются убивать его, а только стараются напугать до смерти. Но судья — крепкий орешек. Я работаю на его сына — Марлоу Лобетта, — очень достойный молодой человек, он всем вам понравится, Джайлс, — он сделал паузу. — Вы все поняли? — они кивнули, и он продолжал: — Старик не терпит полиции. Наша основная трудность — он сам. Но совершенно случайно я столкнулся с одной чертой его характера, которая может быть нам очень полезна. Старикан любит фольклор и все, связанное с древними английскими обрядами. Марлоу представил ему меня как гида по сельской Англии. Сказал, что познакомился со мной на борту корабля, когда они плыли из Америки. Итак, я снял для него этот дом. Его владелец носит титул лорда Мэйнора, не так ли?

Джайлс взглянул на него.

— Что-то в этом роде, да, Сант Свизин?

Старик утвердительно кивнул и улыбнулся.

— В церкви есть документ, подтверждающий это. Но я не знаю, какой толк от этого сейчас.

— Старый судья Лобетт любит подобные вещи, — сказал Кэмпион. — Титул придает месту средневековый аромат. Но об этом позже. Дело в том, что старикан будет платить четырнадцать фунтов в неделю. И если бы он знал столько, сколько знаю я, то понял бы, что это очень дешево.

Джайлс поднялся.

— Ты ожидаешь неприятностей?

Кэмпион кивнул.

— Не вижу, как мы сможем их избежать. Я должен вывезти старика из города и привезти сюда, потому что здесь, если какой-то незнакомец стучится в дверь, об этом знают все. Послушай, Джайлс, ты мне будешь нужен.

Джайлс ухмыльнулся:

— Я с тобой, — сказал он. — Пора чему-нибудь случиться здесь.

— И я тоже буду с вами, — сказала Бидди, и в уголках ее рта появилось то выражение решимости, которое все хорошо знали.

Кэмпион покачал головой.

— Сожалею, Бидди, — сказал он, — я не могу этого позволить. Ты не знаешь, во что можешь быть замешана. Я сам затронул только маленькую часть огромного дела.

Бидди фыркнула.

— Я остаюсь, — сказала она. — У судьи Лобетта есть дочь, не так ли? Если она будет здесь, то и я тоже. Кроме того, что вы, три дохлых рыбы, сделаете без меня? Мы переедем в Довер Хауз.

Кэмпион повернулся к священнику.

— Повлияйте на эту упрямицу, отец Свизин. Скажите ей, что здесь не место для слабого пола.

Старик покачал головой.

— Я остаюсь нейтральным, — сказал он. — Я всегда подчиняюсь ей.

— Вы создаете мне проблемы, — сказал Кэмпион. — Я бы никогда этого не сделал, если бы знал, что ты, Бидди, будешь замешана.

Девушка положила руку ему на колено.

— Не будь дураком. Ты, глупышка, я с тобой до смерти. И ты знаешь это.

Кэмпион покраснел и какое-то время молчал. Священник вернул его к разговору.

— Давайте займемся делом. Без сомнения, у вас, Алберт, есть свои секреты, но что требуется от нас?

Кэмпион начал излагать детали своего плана.

— Прежде всего, нам надо привезти старика сюда. А это значит, что мы должны его заинтересовать. Отец Свизин, что касается археологии и всего такого, я полагаюсь на вас. Покажите ему свои средневековые реликвии, оставшиеся после сожжения ведьм. Сделайте так, чтобы все это было очень ярко и заинтересовало его. В гостиной висит сомнительная работа Ромнея, узнайте его мнение. Он очаровательный старик, но упрямый, как осел. Но чем он действительно интересуется, — продолжал он после паузы, — так это фольклором и предрассудками. Нет ли у вас деревенского парня, который знает старые шутки, песни, поверья и прочее?

— Их предостаточно, — сказал Джайлс. — Я сегодня послал Джорджа срезать засохшие колючки на выгоне за домом. Когда я спросил его: «Как дела, Джордж», он ответил: «Прекрасно, мистер Джайлс, я могу срезать их быстрее, чем они вырастают». Мы продемонстрируем его как «Старину — Который — Сам — Все — Видел».

— Это то, что нужно, — согласился Кэмпион, — но предупреждаю вас, будьте осторожны. Старик не глуп. Это его хобби. Вы будете удивлены, как много «обычный американец» знает об Англии.

Преподобный Свизин Каш сухо кашлянул.

— Здесь достаточно того, что может заинтересовать истинного любителя, — сказал он. — Как долго он здесь пробудет?

— Я не знаю, — сказал Кэмпион. — Я разрекламировал это место, но он может приехать, взглянуть разок и уехать домой, и тогда прощайте Албертовы четырнадцать пенсов в час и, может быть, жизнь старого Лобетта… О, я забыл. Он будет здесь послезавтра. Сможешь все приготовить к этому времени, Бидди?

Девушка вздохнула:

— Конечно, — сказала она, — я устрою что-то вроде лагеря в Довер Хаузе.

Они просидели до полуночи, обсуждая свои планы. Наконец, старый священник поднялся со стула:

— Вы все должны лечь спать, если хотите встать завтра.

Они смотрели ему вслед, пока он не скрылся в темноте — худая одинокая фигура, с непокрытой седой головой.

Когда они вернулись в полутьму зала, Кэмпион вздохнул.

— Славный старина отец Свизин. Вы знаете его с тех пор, как были младенцами, не правда ли?

Бидди кивнула.

— Да. Он стареет. Элис — его домоправительница — говорит, что он забыл за последнее время все иностранные языки. «Он стал как клуша», — сказала она.

— Ему, должно быть, лет сто, — улыбнулся Алберт. — Есть идея! Мы можем его самого выставить в качестве образчика старины: «Сант Свизин собственной персоной».

— Пошли спать, — сказала Бидди. — Всем нужен отдых.

Наверху в спальне со стенами, затянутыми ситцем, дубовым полом, скошенным в одну сторону, прохладный воздух был пропитан запахами лаванды, туалетного мыла и воска. Кэмпион не сразу лег в постель, постоял некоторое время у окна, вглядываясь в темноту. Наконец он достал маленькую записную книжку и нацарапал «О». Некоторое время задумчиво смотрел на эти буквы и добавил вопросительный знак.