Стенограф<ический> отчет по делу Зола вышлю^*. Вчера виделся с Павловским и говорил с ним о музее^*. Он летом будет в Таганроге и повидается с Вами.

Желаю Вам всего хорошего и жму руку.

Ваш А. Чехов.

Здесь весна в разгаре. Я, кажется, здоров, если не считать желудка. Из Ниццы я ехал с Максимом Ковалевским, который накормил меня конфектами — и меня тошнит с тех пор.

За статую могут взять пошлину, около 1500 р. Придется похлопотать у Витте.

На конверте:

Monsieur P. Jordanoff. Taganrog (Russie).

Таганрог. Павлу Федоровичу Иорданову.

Exp<éditeur> A. Tchekhoff, hôtel «Dijon».

Чеховой М. П., 16 (28) апреля 1898^*

2293. М. П. ЧЕХОВОЙ

16 (28) апреля 1898 г. Париж.

16 апрель. Hôtel de Dijon, Paris.

Милая Маша, передай Хине Марковне^*, что я сегодня завтракал у Марка Матвеевича Антокольского. Он и мадам пригласили меня и приняли очень радушно, и он даже подарил для таганрогского музея одну из своих скульптур^*; это подарок, который даже не снился Таганрогу.

Антокольский говорил между прочим, что Левитан получил звание академика^*. Значит, Левитану уже нельзя говорить ты.

Мне тут делать нечего, буду писать каждый день. Благо, почта близко.

Будь здорова.

Твой Antoine.

На обороте:

Марии Павловне Чеховой.

Лопасня, Москов<ской> губ. via Moscou Russie.

Павловскому И. Я., 20 апреля (2 мая) 1898^*

2294. И. Я. ПАВЛОВСКОМУ

20 апреля (2 мая) 1898 г. Париж.

Дорогой Иван Яковлевич, завтра от 8 до 10 утра я буду ожидать Вас и только на одну минуту выйду, чтобы выпить на бульваре кофе. Если в 8-10 не успеете, то буду ожидать Вас в 2 ч. или когда хотите.

Вы пишете, чтобы я составил конспект того, что хочу сказать^*. Но ведь я хочу сказать то, о чем меня спросят.

Сегодня весь вечер я дома. Не знаю, куда пойти, что делать. В театр пойду с Сувориным, который приедет, вероятно, завтра, а сегодня — хоть вешайся. Погода скверная.

Когда пришлете Вашу пьесу?^*

Привет Вашей семье. Будьте здоровы. Фотографии Бернштама посланы в Таганрог^*.

Ваш А. Чехов.

Понедельник, 4 1/2 ч. пополуд<ни>.

Чеховой М. П., 20 апреля (2 мая) 1898^*

2295. М. П. ЧЕХОВОЙ

20 апреля (2 мая) 1898 г. Париж.

20 апрель.

Я всё сижу в Париже и жду от вас телеграммы, когда вы позволите мне ехать домой. Тут живется интересно и весело, и я ничего не имею против того, чтоб прожить здесь лишнюю неделю, но ведь пора и честь знать. Хочется домой и надоело болтаться без дела.

Был в Salon’е на так называемом vernissage’е^* — это канун открытия, когда в Salon’е не протолпишься. Скульптура мне понравилась, но между картинами мало интересного. Вчера был в Версале и видел там знаменитые фонтаны. Погода чудесная.

А. А. Хотяинцева живет очень далеко, в Ваганькове^*; она живет с другими русскими художницами, очень милыми и добрыми. Все они нигде не бывают, живут, как в Калуге, ведут, по-видимому, жизнь неподвижную и полнеют так, что даже страшно. Ходят в старых просторных платьях, обедают в дешевой кухмистерской и вполне довольствуются обществом таких чудаков, как Переплетчиков.

Завтра приедет сюда Суворин^*; стало быть, пребывание мое здесь может затянуться.

К моему приезду приготовьте, пожалуйста, кислого молока.

Ну, будь здорова, милая Маша. Кланяйся.

Твой А. Чехов.

Иорданову П. Ф., 21 апреля (3 мая) 1898^*

2296. П. Ф. ИОРДАНОВУ

21 апреля (3 мая) 1898 г. Париж.

3 май.

Многоуважаемый Павел Федорович, кроме Антокольского в Париже проживает еще один русский скульптор, весьма известный, работы которого занимают видное место на выставках и в музеях. Это Бернштам (69 rue Douai, Paris). Он также занимался много Петром, сделал много интересного и между прочим занят теперь «Петром, встречающим Людовика XV» — это, вероятно, для музея Александра III в Петербурге. Я послал Вам три фотографии, из которых на одной Петр целует мальчика, Людовика XV.

Бернштам с радостью взялся бы за статую для Таганрога. Он говорит, что 20 тысяч вполне достаточно, что это большие деньги; за работу он не возьмет ничего, довольствуется лишь одною честью. По его мнению, Петр должен быть молодым, каким он был, когда основывал Таганрог, и должен иметь размеры до 5–6 арш<ин>.

Завтра буду у Антокольского и возьму у него фотографию, которую он обещал.

Полный отчет по делу Зола^* купил и пришлю. Вчера я виделся с Бернард Лазаром, автором брошюры^*, которая послужила началом войны, и взял у него всё, что есть интересного по дрейфусовой части — и тоже пришлю. Дело Дрейфуса, как обнаруживается мало-помалу, это крупное мошенничество. Изменник настоящий Эстергази^*, а документы фабриковались в Брюсселе; об этом было известно правительству, в том числе и Казимиру Перье, который с самого начала не верил в виновность Дрейфуса и теперь не верит — и ушел оттого, что не верил^*.

Будьте здоровы. Желаю Вам всего хорошего.

Ваш А. Чехов.

Hôtel de Dijon, но лучше адресуйтесь 7 rue Gounod, Monsieur Pavlovsky, для передачи мне.

На конверте:

г. Таганрог. Его высокоблагородию Павлу Федоровичу Иорданову. Russie.

Чеховой М. П., 23 апреля (5 мая) 1898^*

2297. М. П. ЧЕХОВОЙ

23 апреля (5 мая) 1898 г. Париж.

Четверг.

Милая Маша, очень возможно, что я скоро покину hôtel Dijon, в котором теперь стою, а потому лучше всего адресуйтесь на имя Суворина, так: «Monsieur A. Souvorine, hôtel Vendôme, Paris» для передачи мне. А для телеграмм просто так: Paris, Vendôme, Souvorine. В телеграмме не прибавляйте «для передачи А. Ч.», будет понятно и так. Телеграфируйте лишь в том случае, если мое пребывание в Париже затянется, а между тем погода у вас станет хорошей. Хотя не скажу, чтобы дурная погода действовала на меня дурно. Теперь в Париже каждый день дожди, по вечерам бывает холодно и сыро — и я ничего.