Вы получите 50 авторских экз<емпляров>. Напишите, чтобы Вам прислали их через московский магазин. Это удобнее.

Пасху я проведу у себя в Мелихове, но Вас к себе не жду раньше Фоминой недели. Можете, конечно, и раньше двинуться в путь, но не иначе, как на воздушном шаре, ибо распутица будет отчаяннейшая. Снегу опять подвалило — видимо-невидимо! На Фоминой я буду в Москве^*…Да-с, буду! Вместе из Москвы и поедем, но уже не по снегу, а по травке. И Александра Семеновича^* пригласим.

Если у Вашей дочери только urticaria, т. е. крапивная лихорадка, то нет надобности каждый день звать доктора. Дайте слабительное, не кормите, пока больна, рыбой и пряностями — вот и всё.

Вы хотите, чтобы я написал рецензию^*. Отродясь, батенька, не писал рецензий. Для этого надо иметь особый слог.

Нехорошо, что у Вас голова болит. Головная боль мешает работать и делает жизнь несносной. Нам бы повидаться и поговорить. Давно уж я Вас не лечил.

Будьте здоровеньки. Поклон А. С. Лазареву. Это письмо повезет в Москву Семашко.

Ваш А. Чехов.

Чем больше разошлете и раздадите книг, тем лучше. Посылайте не редакциям, а лицам, по возможности тем, которые не чужды делу.

Гиляровскому В. А., не позднее 25 марта 1893^*

1303. В. А. ГИЛЯРОВСКОМУ

Март, не позднее 25, 1893 г. Мелихово.

Хочешь, чтобы тебя забыли друзья? Купи имение и поселись в нем. Потяни, Гиляй, за хвостик свою память и вспомни о поздравляющем тебя литераторе Чехове. Христос воскресе!

Твой А. Чехов.

Мелихово.

P. S. Лошади теперь хорошие. Приезжай.

Дюковскому М. М., 25 марта 1893^*

1304. М. М. ДЮКОВСКОМУ

25 марта 1893 г. Мелихово.

25 март. Мелихово.

Не отвечал Вам так долго, дорогой Михаил Михайлович, чтобы дотянуть до праздника и кстати уж заодно поздравить и пожелать всяких благ, земных и небесных.

Теперь о деле^*. Я рад служить Вам и считаю своею обязанностью не покидать Вас в тяжкие минуты жизни, как Вы во времена оны не покидали нашей семьи. Отдаю себя в Ваше распоряжение без всяких предисловий.

Ну-с, Суворин уехал за границу и вернется весной. Тогда я напишу ему о Вас. Место податного инспектора едва ли возможно теперь получить по его протекции, так как Кобеко, его знакомый, уже не в департаменте окладных сборов, а где-то выше. Миша говорит, что при существующих условиях и при уменье можно Вам получить место податного инспектора, но не раньше, чем Вы пройдете сквозь чистилище казенной палаты, а на сие потребуется не меньше двух лет. Вообще о службе по министерству финансов, о всех ходах и выходах Вам не мешало бы поговорить с братом Мишей. Вот приезжайте-ка после Фоминой! Быть может, разговоры наши будут пустые и ни к чему не поведут, но разговоров не миновать. Да и повидаться Вам пора с нами.

В книжном магазине Суворина реформы. В чем они заключаются, не знаю, но наведу справки и сообщу Вам по приезде Суворина.

А пока просил одну барышню, дочь железнодорожной особы^*, поговорить с отцом — нет ли на Никол<аевской> дороге места, которое Вам могло бы понравиться. Канцелярское место, вероятно, нетрудно найти, но Вы не канцелярский человек, и было бы досадно, если бы волею судьбы упрятали себя в канцелярию.

Наши все здравствуют и шлют Вам поклон. Подумайте о поездке к нам. Будем очень рады видеть Вас. Экипаж у нас теперь покойный и лошади хорошие, и вообще не так скучно, как было прошлым летом.

Будьте здоровы.

Ваш А. Чехов.

Шехтелю Ф. О., 26 марта 1893^*

1305. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ

26 марта 1893 г. Мелихово.

26 март.

Одновременно с сим, дорогой Франц Осипович, пойдет другое письмо, к некоему Гею^*, ведающему в «Нов<ом> времени» иностранный отдел и знакомому со всеми издающимися в обоих полушариях журналами. Я просил его возможно скорее списаться с Мельниковым^*, но уповаю, что он может дать желательный ответ и без помощи Мельникова. Как только получу ответ, тотчас же сообщу Вам^*.

Сигары хороши <…>[25] Тен-Катовых. Сии последние отдают, правда, гнилью, но в них есть <1 нрзб>, чего нет в рижских. Зато рижские имеют свой specificus, какого нет у Тен-Катовых. Во всяком разе сложный вопрос решен весьма благополучно, и я кланяюсь Вам низко, с подобострастием, как сто китайцев, взятых вместе.

У нас есть бог, но Власовского нет^* и потому зима еще в разгаре. Температура не дерзает подниматься выше +5, и санный путь такой, что хоть к цыганкам. Признаться, это скучно. Когда погода не такая, какою ей подобает быть, я вял, как переваренная макарона, и не могу работать.

Я еду в Чикаго^*, можете себе представить. Впрочем, может случиться, что не поеду. Всё зависит от денег и настроения.

Поздравляю Вас и Вашу фамилию с праздником. Храни Вас бог.

Ваш А. Чехов.

Я курю по 3–4 сигары в день, но сейчас не в очередь закурил рижскую. Весьма приятно и весьма похвально, как говорят попы. Вкусно.

А знаете, я старею, чертовски старею и телом и духом. На душе, как в горшке из-под кислого молока.

Давайте издадим что-нибудь очень дорогое и изящное с рисунками. Подумайте-ка. Потеряем немного, но все-таки забава.

Горбунову-Посадову И. И., 28 марта 1893^*

1306. И. И. ГОРБУНОВУ-ПОСАДОВУ

28 марта 1893 г. Мелихово.

28 март. Ст. Лопасня.

Многоуважаемый Иван Иванович, слово не всегда вяжется с делом. Как-то я распространялся насчет медлительности «Посредника»^*, а сам между тем продержал у себя корректуру^* чуть ли не целый месяц. Простите мне эту проволочку. Я всегда бываю аккуратен, а тут вышло как-то невольно: то распутица, то в Серпухов некого послать и т. д.

Корректуры я не посылаю Вам, так как орфографических ошибок нет. Возвращаю лишь цензурные листы. Но как жаль, что я не догадался посоветовать Вам набирать с суворинского издания^*! Там много перемен. Деление на главы совсем иное, и есть прибавки. Например, в конце повести в десятой строке снизу прибавлена фраза, пропущенная мною при переписке на́бело. Десятая строка — см. корректуру.

Цензурная помарка не важна^*.