Венгерович 2 (идет к ней). Анна Петровна… (Падает перед ней на колени.) Анна Петровна… (Хватает ее за руки.) Анна!

Анна Петровна. Кто это? Кто вы? (Нагинается к нему.) Кто это? Вы, Исак Абрамыч? Вы ли? Что с вами?

Венгерович 2. Анна! (Целует руку.)

Анна Петровна. Уйдите! Нехорошо так! Вы мужчина!

Венгерович 2. Анна!

Анна Петровна. Полно вам цепляться! Уйдите прочь! (Пхает его в плечо.)

Венгерович 2 (растягивается на земле), Ох! Глупо… глупо!

Осип (входит). Комедьянты! Это, бывает, не вы, ваше превосходительство? (Кланяется.) Как это вы попали в наши святые места?

Анна Петровна. Это ты, Осип? Здравствуй! Подсматриваешь? Шпионишь? (Берет его за подбородок.) Всё видел?

Осип. Всё.

Анна Петровна. А чего ты бледен так? а? (Смеется.) Ты влюблен в меня, Осип?

Осип. Это как вам угодно…

Анна Петровна. Влюблен?

Осип. Я вас не понимаю… (Плачет.) Я вас за святую почитал… Ежели б приказали в огонь лезть, в огонь бы полез…

Анна Петровна. Отчего ты в Киев не пошел?

Осип. Что мне Киев? Я вас за святую почитал… Для меня святей вас и людей не было…

Анна Петровна. Полно, дуралей… Носи опять ко мне зайчиков… Опять буду брать… Ну, прощай… Приходи завтра ко мне, и я тебе дам денег: по железной дороге в Киев поедешь… Идет? Прощай… Платонова у меня не сметь трогать! Слышишь?

Осип. Вы мне с этой поры уж не указ…

Анна Петровна. Скажите, пожалуйста! Не прикажете ли мне в монастырь идти? Его дело!.. Ну, ну… Плачет… Маленький ты, что ли? Довольно… Когда он будет идти ко мне, то выстрелишь!..

Осип. В него?

Анна Петровна. Нет, в воздух… Прощай, Осип! Погромче выстрели! Выстрелишь?

Осип. Выстрелю.

Анна Петровна. Ну и умничек…

Осип. Только он к вам не пойдет… Он с женой теперь.

Анна Петровна. Толкуй… Прощай, душегуб! (Убегает.)

Осип и Венгерович 2.

Осип (бьет шапкой оземь и плачет). Кончено! Всё кончено, и чтоб оно провалилось сквозь землю!

Венгерович 2 (лежа). Что он говорит?

Осип. Видел всю эту материю, слышал! Глаза лопались, в ушах кто-то здоровенным молотом колотил! Всё слышал! Ну как его не убить, ежели хочется в клочки его разорвать, слопать… (Садится на насыпь задом к школе.) Надо убить…

Венгерович 2. Что он говорит? Кого убить?

Те же, Платонов и Трилецкий.

Платонов (выталкивает из школы Трилецкого). Вон! Изволь сию же минуту отправляться к лавочнику! Марш!

Трилецкий (потягивается). Лучше бы ты потянул меня завтра большой палкой, чем сегодня будить!

Платонов. Ты негодяй, Николай, негодяй! Понимаешь?

Трилецкий. Что ж делать? Таким, значит, бог создал?

Платонов. А что если лавочник уже умер?

Трилецкий. Если умер, то царство ему небесное, а если же еще продолжает борьбу за существование, то напрасно ты говоришь страшные слова… Не пойду я к лавочнику! Мне спать хочется!

Платонов. Пойдешь, скот! Пойдешь! (Толкает его). Я не дам тебе спать! Да что ты в самом деле? Что ты строишь из себя? Отчего ты ничего не делаешь? Ради чего ты здесь проедаешься, проводишь свои лучшие дни и бездельничаешь?

Трилецкий. Пристал… Какой же ты, братец, право… клещ!

Платонов. Что ты за существо, скажи ты мне, пожалуйста? Это ужасно! Для чего ты живешь? Отчего ты не занимаешься наукой? Отчего не продолжаешь своего научного образования? Наукой отчего не занимаешься, животное?

Трилецкий. Об этом интересном предмете поговорим, когда мне не будет спать хотеться, а теперь пусти меня спать… (Чешется.) Черт знает что! Ни с того, ни с сего: вставай, негодяй! Гм… Честные правила… Черт бы их съел, эти честные правила!

Платонов. Какому богу ты служишь, странное существо? Что ты за человек? Нет, не будет из нас толку! Нет, не будет!

Трилецкий. Послушай, Михаил Васильич, кто дал тебе право запускать свои холодные лапищи в чужие сердца? Твоя бесцеремонность выше всяких удивлений, братец!

Платонов. Не выйдет из нас ничего, кроме лишаев земли! Пропащий мы народ! Гроша мы не стоим! (Плачет.) Нет человека, на котором могли бы отдохнуть глаза! Как всё пошло, грязно, истаскано… Поди прочь, Николай! Уйди!

Трилецкий (пожимает плечами). Плачешь?

Пауза.

Я пойду к лавочнику! Слышишь? Я пойду!

Платонов. Как хочешь!

Трилецкий. Пойду! Иду вот…

Платонов (стучит ногами). Пошел прочь!

Трилецкий. Хорошо… Ложись-ка спать, Мишель! Не стоит волноваться! Прощай! (Идет и останавливается.) На прощанье одно слово… Посоветуй всем проповедникам, в том числе и самому себе, чтобы слово проповедническое клеилось с делами проповедника… Если твои глаза не умеют отдохнуть на тебе самом, то не моги требовать от меня отдыха для твоих глаз, которые, à propos[19], очень хороши у тебя при лунном свете! Они блестят у тебя, как зеленые стеклышки… И еще вот что… С тобой бы говорить не следовало… Тебя бы избить страшно, изломать на куски, разорвать бы с тобой навсегда за ту девочку… Сказать бы тебе то, чего ты отродясь не слышал! Но… не умею! Я плохой дуэлист! И это твое счастье!..

Пауза.

Прощай! (Уходит.)

Платонов, Венгерович 2 и Осип.

Платонов (хватает себя за голову). Не один я таков, все таковы! Все! Где же люди, боже мой? Я-то каков! Не ходи к ней! Она не твоя! Это чужое добро! Испортишь ее жизнь, исковеркаешь навсегда! Уйти отсюда! Нет! Буду у ней, буду здесь жить, буду пьянствовать, язычничать… Развратные, глупые, пьяные… Вечно пьяные! Глупая мать родила от пьяного отца! Отец… мать! Отец… О, чтоб у вас там кости так пере-ворочились, как вы спьяна и сдуру переворочили мою бедную жизнь!

Пауза.

Нет… Что я сказал? Бог простит… Царство небесное… (Наталкивается на лежащего Венгеровича.) Это кто?

Венгерович 2 (поднимается на колени). Дикая, безобразная, позорная ночь!

Платонов. Аааа… Пойди и запиши эту дикую ночь в свой дурацкий дневник чернилами из отцовской совести! Прочь отсюда!

Венгерович 2. Да… Запишу! (Уходит.)

Платонов. Что он здесь делал? Подслушивал? (Осипу.) Ты кто? Ты зачем здесь, вольный стрелок? Тоже подслушивал? Прочь отсюда! Или постой… Догони Венгеровича и сними с него цепь!

Осип (встает). Какую цепь?

Платонов. У него на груди висит большая золотая цепь! Догони его и сними! Живей! (Стучит ногами.) Скорей, а то не догонишь! Он бежит теперь к деревне, как сумасшедший!

Осип. А вы к генеральше?

Платонов. Беги скорей, негодяй! Не бей его, а только сними цепь! Пошел! Чего стоишь? Беги!

Осип убегает. (После паузы.) Идти… Идти или не идти? (Вздыхает.) Идти… Пойду затяну длинную, в сущности скучную, безобразную песню… Я же думал, что я хожу в прочной броне! А что же оказывается? Женщина сказала слово, и во мне поднялась буря… У людей мировые вопросы, а у меня женщина! Вся жизнь — женщина! У Цезаря — Рубикон, у меня — женщина… Пустой бабник! Не жалко было бы, если бы не боролся, а то ведь борюсь! Слаб, бесконечно слаб!

Саша (в окно). Миша, ты здесь?

Платонов. Здесь, мое бедное золото!

Саша. Иди в комнату!

Платонов. Нет, Саша! Я хочу побыть на воздухе. У меня голова трещит. Спи, мой ангел!