— Помнишь, как мы съели всё тесто для печенья, которое твоя мама поставила в холодильник? — внезапно спросила я.

Её губы изогнулись в лёгкой улыбке.

— Пять тюбиков, — произнесла она. — Мои родители клялись, что мы умрём от кишечной палочки.

— Я тогда всю ночь промучилась от боли в животе, — я горько улыбнулась. — Если бы я могла вернуться назад и всё изменить, я бы вернулась.

Лицо Ханны снова омрачилось.

— Что сделано, то сделано. И поверь мне, я по тебе не скучаю.

Но на середине фразы её голос дрогнул, так что слова прозвучали неискренне. Она снова протянула мне чек.

— Так ты берёшь его или нет?

Я посмотрела на чек, но не потянулась к нему.

— Нет, не беру.

Ханна моргнула.

— Что?

Я достала из рюкзака первый чек и разорвала его на мелкие кусочки.

— Я ухожу. Я не стану этого делать.

— Но всё уже сделано. Тебе осталось только обналичить чек и уехать спасать мир, как ты и хотела.

Я закинула рюкзак на плечо и улыбнулась ей.

— Не дай своей матери убедить себя, что ты недостаточно хороша, ладно?

Её взгляд стал стеклянным, челюсти напряглись, а жилка на шее набухла.

Я стала уходить, когда звонок возвестил о начале последнего школьного дня. Но затем остановилась и оглянулась на неё.

— И кстати, — сказала я, — я не голосовала против тебя.

— Вам помочь?

Раздавшийся позади меня голос заставил меня подпрыгнуть и выпрямиться, оторвавшись от капота грязной машины Зака. Его отец стоял на подъездной дорожке дома Грили и с подозрением смотрел на меня.

Затем в его взгляде мелькнуло узнавание, и он кивнул мне.

— Ты ведь подруга Зака, верно?

Я кивнула.

— Да. Эйвери Джеймс.

— Точно, — мистер Грили глотнул из термоса в своей руке. Другой рукой он держал кипу бумаг и папок. — Так я могу что-нибудь для тебя сделать?

Его взгляд прошёлся по стоящей за мной машине, а затем переместился на гвоздику, зажатую в моём кулаке. Этот цветок остался после распродажи гвоздик, устроенной математическим клубом. Ничего необычного. Зато понятно было, почему этот цветок никто не купил. Он был маленьким и странного цвета. Большая часть гвоздики была белой, но на одном лепестке виднелись оранжевые полоски.

Он был неидеальным, и потому — идеальным.

— Нет, я просто хотела оставить кое-что для Зака, — ответила я. Мои щёки пылали, но я старалась оставаться беспечной и собранной под изучающим взглядом мистера Грили.

Он задумчиво нахмурил лоб.

— Хочешь, я скажу Заку, что ты здесь? Он сейчас дома, — он жестом указала на дом.

Мои щёки запылали ещё больше. Мистер Грили наверное думает, что я какая-то сумасшедшая, раз прокралась на их подъездную дорожку, чтобы оставить цветок на машине его сына.

— Нет, спасибо. Я не могу остаться. Я просто хотела оставить это здесь для Зака.

Я махнула жалким цветочком в сторону машины. Мистер Грили долго изучал меня взглядом, одновременно отхлёбывая из термоса.

— Ладно. Если ты уверена. Я еду по вызовам, так что мне нужно идти. Приятно было повидаться.

Он подошёл к своей машине, с надписью “Замки и ключи от Грили” на двери. Он поставил термос на крышу машины и стал искать в кармане ключи.

— Мистер Грили?

Он остановился и повернулся ко мне.

— Да?

На мгновение я задумалась, не сказать ли ему правду о том, чем Зак хочет заниматься в жизни. Но потом решила, что это не моё дело. Я не могу контролировать жизнь Зака, так же, как и жизни остальных людей. Если Зак никогда не расскажет об этом отцу, я ничего не смогу с этим сделать.

— Зак замечательный парень, — сказала я, сглатывая комок нервов, пока он смотрел на меня. — Он забавный и умный, намного умнее, чем другие думают. Прислушивайтесь к его идеям время от времени, и хотя бы иногда воспринимайте его всерьёз. Позвольте ему быть тем, кем он хочет быть. Потому что он замечательный такой, какой он есть.

Мистер Грили продолжил молча смотреть на меня, его серьёзный взгляд прожигал меня насквозь. Ключи повисли в его руке, крепко зажатые в кулак. Я поняла, каково Заку, когда отец смотрит на него так, словно ищет в нём несовершенство.

Но уголки его губ дрогнули в лёгкой улыбке.

— Думаю, — сказал мистер Грили, — судя по тому, как мой сын произносит твоё имя, он тоже считает тебя замечательной.

Моё дыхание спёрло где-то в районе груди, и я ничего не смогла ответить. Мистер Грили кивнул мне, сел в машину и уехал.

В доме позади меня было тихо. Я вгляделась в окна, но Зака нигде не было. Я не знала, видел ли он, что я здесь, но не хотела рисковать и пытаться поговорить с ним, чтобы у меня перед носом захлопнули дверь.

Вместо этого я повернулась к его машине и приподняла один из дворников на лобовом стекле. Я положила под него гвоздику и маленький листок, сложенный аккуратным квадратом.

В записке было только: “Полуночное шоу?”

Мои ботинки зашаркали по бетонному полу, когда я толкнула дверь парковки Gas ‘N Drive. Джейк сидел за прилавком, прислонившись к стойке с журналами. Я думала, что он спит, но он открыл глаза и кивнул мне.

— Привет. Эйвери, да?

Я кивнула.

— Да.

Он склонил голову на бок.

— Я никогда не забываю имена и лица. Ты с Заком?

Когда пятнадцать минут назад я выскользнула из спящего дома, чтобы приехать сюда через весь город за слуши, всё это казалось не таким безумным. Но сейчас до меня дошла вся абсурдность ситуации. Я приехала на заправку Зака, чтобы выпить напиток Зака и болтала с другом Зака. Без самого Зака.

— Нет, я одна, — я развела руками, показывая, что этой ночью я его единственная компания.

Но Джейка, похоже, это не удивило. Он снова кивнул.

— Круто.

Я поспешила вглубь магазина прежде, чем сдадут нервы. В эту минуту сахарный напиток был как раз в тему. Автомат зашумел, смешивая красную, зелёную и фиолетовую жидкости.

Я проторчала там двадцать минут, но, сколько бы ни смешивала вишню, виноград и лимон, никак не могла добиться идеальной пропорции. Очевидно, этот дар был только у Зака. Я смотрела на свой слуши, морщась от вкуса, который всё ещё был совершенно не таким, как надо. И я не понимала, как это исправить. Что бы я ни делала — ничего не помогало.

Джейк снова облокотился о стойку с журналами, пристроил голову на глянцевую обложку “Тайм” и закрыл глаза. Я уже почти готова была положить деньги на прилавок и уйти, чтобы не нарушать его сон, как вдруг заметила, что он шевелит губами.

Видимо он почувствовал, что я стояла рядом, потому что он снова открыл глаза.

— Учу, — сказал он в ответ на мой незаданный вопрос. Он пробил мой заказ.

— Зак сказал, что ты учишься на врача скорой помощи, — сказала я, протягивая ему деньги за неидеальный слуши.

Джейк кивнул.

— У меня остался ещё семестр. Тяжело, конечно, но я с нетерпением жду окончания.

— Я тоже однажды, надеюсь, стать врачом, — сказала ему я. — Но пока не определилась со специальностью. Расширяю кругозор и много читаю о разных направлениях.

Джейк склонил голову в медленном кивке.

— Круто. Возможно, однажды мы будем лечить одних и тех же пациентов.

— Может быть, — сказала я, засмеявшись. — Но сначала я должна закончить медакадемию. Я хотела поехать на одну программу этим летом в Коста-Рике. Но не успела накопить деньги, так что поездка откладывается на следующий год.

— А ты не думала о летней медицинской практике в больнице?

Я склонила голову на бок.

— В Уиллоубрукской больнице?

— Единственной и неповторимой. У них прекрасные программы для старшеклассников. Делать нужно немного — всего-то менять простыни и весь день ходить за врачом, но зато погружаешься в медицинскую атмосферу. А ещё это бесплатно, потому что программа волонтерская.