И кто он такой, чтобы разочаровывать такие красивые сиськи? Роб поцеловал ложбинку между ее грудями, уткнувшись носом в ее кожу и наслаждаясь легкой дрожью Марджори в ответ. Затем мужчина переместился к ее левой груди и начал медленно целовать сосок, время от времени дразня его языком и зубами. А стоило Робу выпустить изо рта ее сосок, как он расслышал стон отчаяния, который Марджори пыталась подавить, но у нее ничего не вышло.

Но Роб переместился к другой груди и повторил тот же процесс. Водя языком вокруг ареолы, пока не добрался до самого соска, а затем легонько чмокнул его. На этот раз Марджори издала стон разочарования.

— Недостаточно? — спросил он. — Тогда ладно.

Роб обхватил ладонями ее груди и сдвинул их вместе. Наклонившись к ним, мужчина стал терзать сперва первую вершинку губами, слегка прикусывая ее зубами, лаская языком, а затем обхватил другой сосок, уделить ему такое же внимание.

Марджори стонала и задыхалась, явно наслаждаясь этими прикосновениями. Девушка дрожала, грудь тяжело вздымались, и Марджори кусала нижнюю губу. Пальцы девушки всё еще находились в его волосах, и когда Роб попытался отстраниться, она снова притягивала его к своей груди.

— Нам нужно закончить с первой базой, — упрекнул он ее, отпуская грудь и двигаясь вниз по животу.

— Ты искуситель, — запротестовала она.

Да, так оно и было. Роб хотел, чтобы Марджори так возбудилась, что кончила в тот момент, когда он коснется губами ее горячей и влажной плоти. Затем Роб мечтал, чтобы Марджори кончила еще несколько раз, пока он будет ласкать ее клитор и нежны складки, а после он возьмет самое драгоценное — ее девственность. Девушка будет настолько чувствительной от возбуждения, что не обратит внимание на боль.

Так что Роб собирался сделать всё так, как планировал. И спускаясь поцелуями вниз по животу, он ласкал каждый дюйм ее кожи, а добравшись до линии трусиков, Роб почувствовал, как Марджори напряглась. Он знал, что девушка предвидит дальнейшие его действия, но ему нравилось заставлять ее удивляться. Поэтому Роб пропустил область бедра и перешел на ногу. Почему-то ему нравились длинные ноги Марджори. Даже ее ступни. Они не были столь изящными, но в них было что-то такое притягательное, женственное, а ее ногти были покрыты прелестнейшим красным лаком. Роб поцеловал ее ступню, кончик каждого пальца, а затем начал подниматься вверх по длинной ноге. И, черт возьми, эти ноги были великолепны. Мили и мили длинных ног, с натренированными икрами, идеально очерченными коленями, лодыжками и бедрами. На самом деле, Роб никогда не видел лучшей пары женских ног. Любого, кого отталкивал высокий рост Марджори, должны были смотреть на ее ноги в первую очередь. Эти длинные ноги. Но с другой стороны, Робу нравилось, что он стал единственным, кто оценил ее. Возможно, он должен быть благодарен за то, что остальной мир полон слепых придурков. Роб поцеловал одно колено, затем начал покусывать внутреннюю сторону бедра девушки, с интересом наблюдая, как Марджори реагирует на его прикосновения, и как Роб всё ближе и ближе приближался к ее самой возбужденной точке. Когда мужчина снова добрался до ее трусиков, девушка снова напряглась, и поэтому Роб снова сменил направление своих движений, переходя к другой ноге, начиная ласкать ее. А когда у Роба не оставалось сил терпеть, мужчина опустил руки на ее бедра и посмотрел на девушку снизу вверх.

— Их стоит снять, если мы хотим закончить с первой базой.

Марджори задрожала. И, боже, ему нравилось за этим наблюдать.

Роб не хотел пугать Марджори или двигаться слишком быстро.

— Ты хочешь оставить их?

Марджори покачала головой.

— Ты можешь их снять.

Отлично! Довольный, Роб прикусил зубами бархатную кожу чуть выше линии трусиков, и ухватившись пальцами за ткань едва приспустив их на дюйм, обнажив новый участок тела, покрывая его поцелуями. Снова и снова повторяя эти действия, Роб ласкал Марджори. Мужчина продвигался медленно, но верно к заветной точке. Ему нравилось дразнить девушку и заставлять так волноваться от предвкушения. Ее дрожь сводила Роба с ума, его член болел и был таким твердым, что в брюках становилось довольно тесно, а ткань штанов стала влажной от его возбуждения. Но Роб не обращал внимания ни на что, кроме соблазнительных стонов Марджори, ее легких движений, говоривших ему о наслаждении, и ее предвкушении большего. Это сводило с ума. Мягкое прикосновение ее кожи, запах ее тела, смешанный с легким ароматом океана, соблазнительные всхлипы, что срывались с ее уст. Марджори была такой невероятно отзывчивой.

Роб еще немного приспустил трусики. Перед ним открылась небольшая аккуратная дорожка, чуть темнее остальных волос. Такая естественная. Робу это нравилось. Даже очень. Мужчина коснулся губами этой полоски ведущей в рай, продолжая медленно стягивать трусики. Еще один поцелуй. Затем перед Робом открылся более соблазнительный вид на едва заметный клитор между мягких складок. Это пикантное местечко он так же поцеловал и слегка щелкнул по клитору языком.

Марджори издала протяжный звук «м-м-м». горячий воздух вырвался из горла.

Роб довольный таким стоном, продолжил спускать трусики вниз по ее бедрам. Для следующего поцелуя Роб спустился ниже, размещая голову между длинных сексуальных ног Марджори, прижимаясь губами к ее жаркой плоти, от чего девушка захныкала. Марджори интуитивно попыталась раздвинуть колени, давая Робу доступ, но ткань трусиков удерживала ее ноги вместе. Девушка снова протестующе всхлипнула. Мужчина улыбнулся и сев, стянул трусики Марджори, оставляя девушку абсолютно обнаженной на кровати.

— Я думаю, что мы отлично проработали первую базу. А ты как думаешь?

Марджори кивнула, ее кожа слегка поблескивала от выступившей испарины. Нижняя губа девушки выглядела весьма распухшей от ее собственных укусов. И это выглядело так привлекательно.

— Итак, что такое вторая база? Поглаживание по груди? Или ласка всего тела?

— Я… я думаю, только грудь.

— Но не уверена? — Роб изогнул бровь.

— Нет, — выдохнула Марджори.

— Ну, тогда, я полагаю, мне следует погладить все твои эрогенные зоны, — мужчина потер руки и внимательно посмотрел на нее.

Марджори лежала на кровати такая невинная, но очень возбужденная, и так же Роб улавливал эту неуверенность в ее взгляде. Теперь они переходили на новую стадию. Это не могло не радовать Роба. И у него был шанс услышать еще множество сдавленных стонов наслаждения, что невольно срывались с губ Марджори. И сейчас он начнет с простых и невинных прикосновений. Ведь изводить своими ласками возлюбленную — было так потрясающе и забавно.

Роб придвинулся к Марджори и еще раз поцеловал уста, а после лег рядом, на бок, желая видеть, как он ласкает и изучает ее тело. Рука мужчины сначала легла на шею Марджори, а пальцы скользнули по тонким венам, видневшимся под кожей, а затем спустились к груди. Роб обвел кончиком пальца одну ареолу, наблюдая, как сосок Марджори становился более заметным и твердым.

— Очень хорошо, — мягко прошептал он, слегка ущипнув манящую жемчужину, подразнивая, но не причиняя боль. Грудь соблазнительно покачивалась, и Роб нежно погладил низ груди. Марджори внимательно смотрела на его руки, но за это время не издала тех сладких стонов, которые Роб так любил. Эти ласки не так сводили с ума девушку, как его самого. Значит, пришло время всё изменить. Роб обхватил миниатюрную грудь, и его большой палец лег на упругий сосок. Мужчина игрался с ним, медленно поглаживая эту вершинку соблазнительными круговыми движениями, делая кожу более чувствительной.

И это молниеносно вызвало реакцию. Марджори прогнулась в спине, прижалась грудью к руке Роба и застонала.

— Тебе это нравится, любимая? — пробормотал мужчина, глядя на ее выразительное лицо и продолжая поглаживать этот твердый сосок. Губы Марджори беззвучно шевелились, словно девушка хотела ответить ему, но не издала ни звука. И это не имело значения. Ему не нужен ответ, чтобы понять, как эти прикосновения нравились Марджори. Мурашки по ее коже говорили Робу гораздо больше, чем какие-либо слова. Еще немного потерев сосок, он перешел к другой груди, лаская ее и дразня вершинку, пока и та не стала такой же твердой и чувствительной, как и другая. Такой же напряженный и ноющий, как его член. Роб должен был признать, что смотреть, как Марджори отдает ему все, что у нее есть, было невероятно возбуждающе. Марджори никогда не станет той девушкой, способной симулировать — все ее эмоции были написаны на ее лице. Если Роб не доведет ее до оргазма, то об этом ему даст понять выражение лица Марджори. И даже если она будет близка, он так же это поймет. Как ей не нужно говорить о том, как она хотела этих откровенных ласк. И Роб был не против этого, но Марджори была слишком стеснительной. Как бы ему не хотелось довести ее до оргазма, лаская клитор, но что-то ему подсказывало, это не произойдёт в ближайшее время. Его девственница всё еще была такой застенчивой.

Роб наклонился и поцеловал ее приоткрытые губы, скользнув языком между ними, продолжая подразнивать пальцами ее соски. Марджори застонала и прижалась своим языком к его. Теперь наступила та часть, которую он так долго ждал.

— Я собираюсь переместить свои руки на юг, Марджори, — сказал он ей бархатным голосом. — И если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи мне об этом. Хорошо.

Глаза девушки приоткрылись, а зрачки расширились, и Марджори кивнула ему в ответ. Ее бедра приподнялись в безмолвной мольбе, и Роб скользнул рукой вниз по ее животу. Марджори была стройной: плоский животик, округлые бедрами. Идеальная. Мужчина провел рукой по нежным складкам, а затем провел пальцем вверх и вниз по ее сердцевине. Девушка оказалась влажной.