— Ты не понял? Я сказал Смит, что вы, ребята, должны покинуть остров. Вы все, бл*дь, уволены!

Предательство заставило кожу Марджори покалывать от осознания происходящего, а в животе всё сжалось, и девушка выдернула руку из ладоней Роба.

— Босс? Эти люди — твои служащие?

Роб повернулся и посмотрел на нее с явным разочарованием на лице.

— Давай просто пойдем в беседку и поговорим, Марджори, пожалуйста. Я тебе всё объясню.

— А теперь начинай объяснять, — сказала она, уперев руки в бока и чувствуя ужасную, кошмарную боль в сердце. Это было сильнее боли, выше разочарования. Марджори чувствовала себя как лед, вся замороженная внутри. Каким-то чудесным образом ей удалось удержаться на ногах, но вот ее сердце разрывалось на миллион крошечных осколков.

— Отлично, — сказал Роб и нервно провел рукой по волосам. Мужчина огляделся и указал на ближайшую резную каменную скамью. Съемочная группа неловко стояла на месте, пока Роб не повернулся к ним. — Убирайтесь отсюда нах*й! Вы все уволены!

Дрожа всем телом, Марджори села на скамью и сложила руки на колени, стараясь придать своему лицу спокойное выражение, но не находила в себе этого чувства. Она с тошнотой наблюдала, как Роб сел рядом с ней и снова потер лицо.

— Я не тот человек, за которого ты меня принимаешь, Марджори, — начал Роб, явно расстроенный.

— Кажется, я начинаю это понимать, — ее голос немного дрожал, несмотря на все попытки казаться сильной и сдержанной. — Так кто же ты на самом деле?

Роб издал короткий иронический смешок и покачал головой.

— Я всё ждал, когда ты загуглишь меня, понимаешь? Чтобы посмотреть на все мои грязные поступки, а потом бросить их мне в лицо. Я никогда не ожидал, что ты действительно мне поверишь. Никто этого не делает, ты же понимаешь… — Роб потер подбородок и посмотрел на девушку. — Между прочим, всё дерьмо в таблоидах — фальшивка.

— Что… что пишут в таблоидах?

— Кокаин, модели, ночные тусовки. Это просто пиар. Когда репутация достигает определенного пика, то стоит просто высморкаться на публике, как все решат, что ты только что нюхал кокс в туалете.

— Роб, я не понимаю, о чем ты говоришь, — сказала ему Марджори. — Начни всё сначала. Я не понимаю, что это значит. Роб — это вообще твое настоящее имя?

— Да, мое настоящее имя, — согласился он. — Роберт Кэннон, владелец канала «Мэн» и еще нескольких других сетей.

— Мужской канал? — пробормотала она, пытаясь собраться с мыслями. — Звучит по-сексистски.

— Так и есть. Мы специализируемся на низкопробном юморе, сиськах и всем, что может сойти нам с рук на экране.

Марджори отпрянула. Это звучало так… отвратительно.

— Но почему? Боже, почему? Это было именно то, чего она так ненавидела? — Зачем торговать женщинами?

— Черт, даже не знаю. Потому что там можно заработать деньги, и я хорошо в этом разбираюсь? — Роб потер шею, явно испытывая неловкость от необходимости объяснять. — Когда я был ребенком, я рос в детском доме, — ни одна приемная семья не хотела иметь восьмилетнего мальчика с проблемами в поведении. У меня не было ничего, кроме трех рубашек и двух пар брюк. Ничего. Когда мне исполнилось восемнадцать, они вышвырнули меня вон, похлопали по спине и велели идти зарабатывать себе на жизнь. Я пошел в армию. И после двух лет службы я больше не возвращался в приют. Я его ненавидел. Хотел стать сам себе хозяином. Всю свою жизнь я кому-то подчинялся. И вот однажды вечером мы с приятелем напились и начали плеваться идеями. Я уже и не помню, кто придумал всю эту идею «покажи мне свои сиськи» для шоу, но она сработала. Мы начали снимать видео, и вскоре они были показаны на ночном телевидении, а затем, в конце концов, мы создали нашу собственную сеть. Я выкупил часть бизнеса у своего приятеля и продолжил развивать канал, пока он не превратился в имя нарицательное. Я сделал его из ничего.

— Я думаю, это ужасно, — сказала Марджори Робу, слегка покачав головой. — Ты охотишься на женщин.

— Я ни на кого не «охочусь», — прорычал Роб раздраженным тоном, который явно говорил девушке, что мужчина уже неоднократно вел такой разговор ранее.

— Так оно и есть. Я видела ролики этого шоу. Женщины пьяны или находятся под давлением мужчин, и им кажется, что они должны уступить. Это нечестно.

— Это просто глупое шоу, Марджори.

— Это было не так глупо, когда они подошли ко мне, — тихо сказала она.

На это Роб не нашел что ответить.

— А эти люди с камерами — твои служащие, — медленно произнесла Марджори. — И они здесь, чтобы испортить свадьбу Логана и Бронте.

— Нет. Это вовсе не так. Ладно, бл*дь, — Роб снова провел рукой по волосам. — С чего мне начать?.. Я приехал на остров, желая заключить сделку с Хокингсом по поводу нового канала. Я подумал, что если поймаю его на отдыхе, то смогу расположить его к разговору. Я понятия не имел, что Логан приехал сюда жениться. Так или иначе, я чуть не утонул, а ты меня спасла, и с того момента моей целью стало выяснить, кто ты, потому что я уже был наполовину влюблен в тебя с первого взгляда. — Роб посмотрел на Марджори, и выражение его лица стало нежным и полным надежды.

Но девушка находилась в полном ужасе. Роб тяжело вздохнул.

— Как бы то ни было, я собирался уезжать в тот вечер, когда столкнулся с тобой у входа в отель, поэтому решил задержаться еще на несколько дней, чтобы получше узнать тебя. Ранее я встретил Логана в баре и хотел с ним поговорить, но он сказал, что не желает слушать меня, и ему не интересны мои идеи, и он хотел, чтоб я уехал с острова. Я взбесился и сказал, что испорчу его свадьбу. Привезу на остров свою команду «сисек» и устрою тут шоу. Да, я так и сделал после, но когда они подошли к тебе, я велел им уехать. Вот только похоже, они не очень хорошо выполняют приказы, — Роб поморщился.

На лице Марджори появилось осознание всего.

— Так вот почему ты вчера бросил меня? Ты думал, что Логан увидит тебя и поймет, что ты проводишь время со мной?

— Да. И я никогда не хотел причинить тебе боль. Ни в малейшей степени, — выражение лица Роба было свирепым, — но я был в ловушке. Логан думает, что я использую тебя, чтобы добраться до него, но это неправда.

Марджори не знала, верит ли ему?! Она отчаянно хотела этого, но годы долгого одиночества дали ей понять: горячие, интересные парни не ведутся на шестифутовую цыпочку. Поэтому Марджори больше склонялась к предположению Логана, что тоже причиняло боль. Было всё очень плохо.

— Значит, Логан думает, что ты меня используешь?

Роб кивнул.

— И всё же ты спал со мной этой ночью, зная, что сегодня я узнаю, кто ты?

— Я не могу винить парня за то, что он захотел вкусить немного рая, прежде чем быть приговоренным к аду.

У нее отвисла челюсть от этих слов.

— Это отвратительно.

Роб снова потер лицо.

— Я не собирался прикасаться к тебе, Марджори. Черт, ты бы не приняла «нет» в качестве ответа, и ты была такой милой и такой хрупкой, что мне казалось, если я отказал тебе, то причинил бы тебе еще больше боли. — Улыбка, которую Роб бросил в ее сторону, была горькой и мучительной. — Я чертовски влип. Либо я люблю тебя и ухожу, либо просто ухожу. По крайней мере, я решил выкроить одну ночь.

Роб был прав, поняла Марджори, борясь с болезненным ощущением в животе. Девушка так обрадовалась, когда Роб появился и заставил ее снова почувствовать себя красивой, что почти умоляла его лишить ее девственности. О, боже! Это было так постыдно.

— Ты, должно быть, хорошо посмеялся над невежественной девственницей, которая думала, что ты ее рыцарь в сияющих доспехах?

— Я никогда не смеялся над тобой. Ни разу, — ответил Роб, его лицо было серьезным. — Меня никогда не волновало, что обо мне думают, пока я не встретил тебя. Я рос с мыслью, что меня совершенно не любят, и мне было на это наплевать. Все в мире могли подумать, что я какой-то придурок в деловом костюме, и мне было всё равно… Пока я не встретил тебя. Ты единственный человек, чье мнение меня интересовало. — Роб потянулся к руке Марджори и взял ее в свои. — И я люблю тебя.

Забавно, что «я люблю тебя» не прозвучало прошлой ночью в постели, когда она рассказала ему о своих чувствах. Это пришло только сейчас, когда Роб почувствовал себя загнанным в угол, пойманным в ловушку. Горячие слезы застилали Марджори глаза, и она сердито смахнула их.

— Как ты можешь сидеть здесь и говорить, что любишь меня, когда всё, что ты сделал — это солгал мне?

— Я пытался защитить тебя.

— От того, кто ты на самом деле? А кто защитит от тебя всех этих женщин? Женщин, которым вы платите, чтобы унизить себя для ваших зрителей?

— Марджори, всё совсем не так…

— Именно так, — воскликнула она, вырывая свою руку из его. — Как бы ты себя ощущал, если бы эти люди появились прямо сейчас и стали давить на меня, заставляя снять топ? А потом это показали по телевизору?

Роб стиснул зубы.

— Я велел им оставить тебя в покое.

— Потому что ты босс, — заметила Марджори. — А если бы это было не так, и они донимали меня, я сдалась ради того, чтобы они оставили меня в покое. Тогда как бы ты себя чувствовал?

Роб ничего не сказал. Просто смотрел на девушку глазами полные печали.

— Эти девушки чьи-то дочери, сестры и подруги. Вы заставляете их делать такое.

— Что ты хочешь от меня услышать, Марджори? Я люблю тебя. Я никогда не собирался влюбляться, но я без ума от тебя. Если ты хочешь, чтобы я извинился, я так и сделаю. Если хочешь, чтобы я продал сеть — я это сделаю. Я люблю тебя. Я сделаю для тебя все, что угодно. Я полюбил тебя с первого взгляда.

— Не знаю, смогу ли я теперь любить тебя, Роб. Человек, которого я любила, оказался ложью.

— Нет! — ноздри мужчины раздулись, и он впился в Марджори гневным взглядом. — Я тот человек, который был с тобой на этой неделе. Вот кто я на самом деле. Это не было ложью.

— Мужчина, в которого я влюбилась, не причинит вреда женщинам. Он относится ко мне как к золоту, — тихо прошептала она. — Я любила человека, который был добр и нежен со мной, который держал меня за руку и вызывал мурашки по всему телу. Точно не тот человек, который нанимает подонков.