Сергейна всякий случай потрогал шейную артерию лежащего и, убедившись, что перед нимтруп, взял из сцепленных, сведённых судорогой пальцев ту самую папку, которуютак трепетно берёг усопший.

Сергейоткрыл потёртый простенький замочек, откинул крышку и достал из папки пачкудокументов, заполненных и чистых бухгалтерских бланков, счетов из прачечной иещё каких-то неинтересных Серёге бумажонок. В отдельном конверте лежалидокументы Даши: паспорт гражданский, паспорт заграничный, свидетельство обокончании одиннадцати классов, генеральная доверенность от Дашиного имени наоформление и любые действия, вплоть до продажи и получения денег заполагающуюся ей от государства квартиру, выданная на имя Ефима ГригорьевичаЧиркина, и несколько Дашиных фотографий на документы.

Сунувпакет в широкий боковой карман своих военных штанов, Сергей почти бегомустремился к палатке.

—Даша, Дашутка, Дашенька, девочка моя! Всё кончилось! Тебя никто и никуда большене попробует продать! — Сергей нырнул во внутреннюю часть палатки.

Дашастояла на коленях, сложив ладошки вместе и вперив свой взор в висящий перед нейна ниточке маленький алюминиевый крестик, зацепленный за пластиковую застёжкуфорточки. Тот самый крестик, который Сергей приметил у неё на шее утром. Онамолилась — понял Сергей. Молилась так усиленно, что даже не услышала, как онпозвал её и как проник в палатку.

Сергейосторожно коснулся её плеча, Даша радостно, со светлым лицом обернулась к нему!

—Дашенька, всё хорошо! Мы победили!

—Он победил, Серёженька, Он победил! — счастливо улыбнулась девушка и показалавзглядом на освещённого проникшим в полумрак палатки лучиком утреннего солнцаРаспятого Бога.

—Он? — удивлённо глядя на засверкавший отраженьем солнца Крест, переспросил,садясь на корточки рядом с сияющей девушкой, Серёга.

—Да! Он! Христос, Серёжа!

—Ну, я не знаю, что сказать…

—Не говори сейчас ничего, Серёженька, ты потом поймёшь!

—Возможно! — пожал плечами Сергей. — Даша! Нам надо очень быстро уезжать отсюда,выстрелы вдоль реки всегда слышны далеко, нельзя чтобы нас здесь обнаружили…

—Да, конечно, Серёжа! — девушка быстро поцеловала крестик и надела его себе нашею. — Давай собираться!

ГЛАВА 9. БОГ

Восемьминут спустя палатка была снята и брошена в багажник вместе с тентом иневынутым из неё спальником, все остальные вещи собраны и свалены кучей там же,прямо на палатку. «ТТ» покоился в илистом дне реки, а «паджерик» Сергея, сДашей на правом переднем сиденье и лежащей Нелли на заднем, уже выруливал сколеи от поляны на грунтовку, ведущую к федеральному шоссе.

Четыретела, разбросанные в разных позах по поляне, остались остывать вокруг большойчёрной, тоже мёртвой без человеческого в ней присутствия, машины. Толькопериодически раздавалась весёлая мелодия лезгинки, несущейся рингтоном изчьего-то мобильного телефона.

—Даша! — Сергей прервал молчание, зависшее в кабине с момента выезда с поляны. —Скажи, откуда ты всё это знаешь про религию? Крестик носишь, молишься! Неужелитебя этому учили в детском доме?

—Учили! Наверное, нашим ребятам и девочкам просто очень повезло, Серёжа! —повернулась к нему девушка. — У нас в детдоме есть Валерия Ивановна, замдир» повоспитанию, очень верующая, у неё сын в семинарии учится, а дочка замужем засвященником, батюшкой Леонидом! Он молодой батюшка, но очень хороший — добрый,внимательный и очень много знает. Он всегда может ответить просто и понятно налюбой вопрос, он к нам каждую неделю приходил по нескольку раз — и к малышам, ик средним классам, и, конечно, к старшеклассникам! Старшеклассники его оченьлюбили и уважали, особенно девочки!

Когдау нас в детдоме сделали молитвенную комнату, отец Леонид стал служить таммолебны, исповедовать ребят и девочек, привёз туда много духовных книг и сделалпри молитвенной комнате библиотеку — я оттуда много книжек перечитала!

Онвсех нас учил — как стать христианином, как общаться с Богом, как надо любитьближних, как надо всех прощать и никого не осуждать!

—Всех прощать! — не выдержал Серёга. — И эту сволочь Ефима Григорьевича? И техбандитов, которые сейчас хотели меня убить, а тебя в турецкий бордель продать?Их тоже надо прощать и не осуждать?

—А мы сами разве никогда не делаем ничего плохого, неправильного? — спросила егодевушка. — Я делала очень много плохого: дразнила очкариком Васю в четвёртомклассе вместе с другими детьми, а он плакал и даже разбил свои очки, чтобы еготак не дразнили, хотя без очков плохо видел! Я украла у Женечки в шестом классееё коллекцию календариков, она тоже плакала очень сильно из-за этого, правда, япотом ей эти календарики под подушку подсунула… Я долго злилась на учительницуфизкультуры, которая меня «глистой бессильной» называла за то, что ядействительно всегда плохо на физкультуре успевала, а я её «старой жабой» просебя дразнила… Я очень завидовала Таньке Лапиной и Маратику Фаттахову, когда ихусыновили… Ну, это мы все, всегда завидовали, когда из нас кого-нибудьусыновляли и забирали в семью — всем же хочется иметь маму и папу, и чтобы тебялюбили! Правда из нашего детского дома не часто усыновляли… Я часто списывала уМаши по физике и по математике, я в этих предметах не очень хорошо разбиралась,я пожадничала Костику фломастеры, когда он опоздал к раздаче «гуманитарки», амне досталось два набора, разных… Я обижалась часто, унывала, ленилась! Ястолько всего плохого сделала в своей жизни, столько грехов! Как же я могу,зная это, осуждать другого человека, который тоже что-то плохое делает, тожегрешит?

Когдак Иисусу Христу привели женщину, которую по закону, за её грехи положено былокамнями закидать до смерти, Христос им сказал: «Кидайте, только пусть первым извас бросит камень такой человек, кто ни одного греха сам не совершил!» И всеушли, потому что не нашлось такого человека, который бы не согрешил никогда!

—Ну да! — кивнул Серёга. — Что-то я про это слышал, про бросание первого камня…

—Вот! Видишь — этой женщине Христос сказал: «Не осудили тебя люди? И Я тебя неосуждаю — иди и не греши больше!»

—Только Его Самого, если я правильно помню, и осудили и распяли! Где же тутсправедливость? А если Бог есть, разве Он может быть несправедливым? Разве Онможет терпеть всю эту несправедливость вокруг, всех этих «Аликов», «ЕфимовГригорьевичей», и прочую мерзоту? Разве Он не видит, что хорошие люди страдают,а всякое отстойное чмо процветает? Сколько я всего этого повидал и на войне, ина гражданке! Так не должно быть, но так есть! Поэтому я и не верю в Бога, тыуж меня извини, конечно…

—Скажи, Серёжа! — помолчав, спросила Даша. — Как получилось, что ты сейчас жив,а они, — Даша, вздрогнув, обернулась назад, словно могла увидеть оставшуюся надесяток километров позади поляну с убитыми, — они нет? Как ты думаешь, почемутак получилось?

—Хороший вопрос! — задумался Сергей. — Честно говоря, Дарья, шансов у меня небыло никаких… С теми двумя уродами, Аликом и его «бычком», справиться не былопроблем, директор твой вообще не в счёт, но когда возник Кукарача, мои шансыстали равны нулю!

—Кто такой Кукарача?

—Сослуживец бывший по батальону, снайпер моей разведгруппы, лучший стрелокбригады, а может быть, и всей армии! Был… — добавил с грустью Сергей.

Втом разведвыходе, когда меня ранило, у нас стояла очень важная задача, отвыполнения которой много зависело в военной ситуации на территории большого района,и поэтому она проводилась максимально скрытно. Об этой операции знало всегонесколько человек. Успех был почти гарантирован, и вдруг мы нарываемся назасаду там, где её быть никак не могло, причём она была явно устроена противнашей группы, нас явно ждали! Бой был очень жёсткий: погибло пятеро наших ребят— лучшие из лучших разведчиков батальона, меня ранило в позвоночник, уйтиудалось только чудом — в живых осталось три человека, включая Витю-Кукарачу,они меня и вытащили на себе!

Насявно «слили» — продали боевикам за деньги информацию об операции и о нашеммаршруте, и кто это сделал, вычислить оказалось несложно, тем более что тотподполковник уже был под подозрением в связях с боевиками. Его, наверное, ФСБпо-любому бы раскрутило, но Витя их опередил: не выдержал такого предательстваи гибели близких друзей — убил того полковника, перерезал ему горло и набил ротего же деньгами. После чего сам скрылся и ушёл в «нелегалы», стал частьюкриминального мира, киллером — наёмным убийцей. Вот так мы с ним и встретилисьсегодня…