На следующий день, вновь проходя мимо того места, проверила, там ли пакет, но ничего не нашла. Либо звереныш все-таки забрал подарок, либо его взял кто-то другой, более расторопный. Хотелось верить, что это была девочка.

Я шагала по улице. Настроение было неплохим: сегодня последний рабочий день, а впереди - больше недели выходных. Новогодний вечер собиралась провести у телевизора, наесться до отвала мандаринов с шоколадом и выпить всю бутылку купленного накануне шампанского.

Я приближалась к знакомой подворотне (именно сюда я каждый день таскала пакеты с едой и прятала за пустыми коробками), когда заметила впереди толпу. Невольно ускорила шаг, задаваясь вопросом, что могло случиться. С трудом протиснувшись в середину и выглянув поверх чьего-то плеча, я увидела испуганного ребенка, сидящего прямо на снегу. Девочка размазывала по лицу слезы и тоненько скулила, за руку ребенка крепко держал рослый мужик, который пытался поставить ее на ноги. Первое, что бросилось в глаза, - малышка была одета в то самое пальто и шапку, а в руках держала рыжеволосую мягкую куклу.

-Вы в милицию позвоните, - говорили меж тем в толпе.

-Она потерялась, наверное.

-Девочка, где твоя мама?

Ребенок лишь опускал ниже голову, поглядывая вокруг затравленным взором.

-Точно в милицию звонить надо, а они уже с ней разберутся.

-Да какая милиция? Сегодня Новый год! Еще продержат ее в отделении до завтра, чтобы сегодня не возиться.

-Давайте в детский дом позвоним, пусть там побудет, пока родители не найдутся.

При словах "детский дом" девочка с силой дернулась, едва не вырвав руку из крепко державших ее тонкое запястье мужских пальцев, а потом взвыла с такой тоской, что у меня чуть не разорвалось сердце. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я растолкала стоявших впереди людей и выскочила перед мужиком, который в этот миг хорошенько встряхнул ребенка, прикрикнув: "А ну, тихо!"

-Отпустите ее немедленно! - закричала я.

-Ты кто такая? - Мужик недовольно оглядел меня с ног до головы, а за его спиной какая-то женщина уже подносила к уху телефон.

-Алло, милиция... - донеслось до меня.

-Отпустите ее! Это моя дочь!

Мужик тут же разжал пальцы, а девочка съежилась на снегу, обхватив колени руками. Я бросилась к ней и взяла на руки. Ребенок не сопротивлялся, только крепко обнял меня за шею тонкими дрожащими пальчиками.

-Хороша мать! Ты что ребенка где попало бросаешь? - долетело до меня из толпы.

-Девочка едва под машину не попала, а она и не смотрит!

-Да таких нужно родительских прав лишать!

-Лучше своими делами займитесь, - огрызнулась я, - а то, пока здесь стоите, у вас всё оливье на столах скиснет.

Покрепче прижав малышку к себе, ринулась сквозь толпу, и люди расступились, давая дорогу.

Кто-то еще выкрикивал ругательства мне вослед, а я торопливо шагала вперед, ощущая, как дрожат обхватившие шею худенькие ручки.

-Сейчас домой придем, согреешься. Ты голодная, наверное? Они тебя напугали?

Девочка молчала, а я продолжала нести ее, хотя плечи и спина ныли от напряжения.

-Ну все, почти пришли.

Я занесла малышку в подъезд, поднялась на второй этаж и открыла дверь ключом. - Вот мы и дома.

Ребенок, который молчал всю дорогу, поднял голову с моего плеча и посмотрел прямо в глаза. Ее взгляд перевернул мне всю душу, а едва слышный хриплый голос заставил вздрогнуть всем телом: - Ты правда моя мама?

-Да, - с трудом прошептала я, выталкивая слова из сжавшегося от подступающих слез горла.

-Они говорили, что ты никогда за мной не придешь.

-Они тебя обманули. Я просто заблудилась по дороге, а сегодня наконец-то тебя нашла. Будешь жить со мной здесь? Хочешь, сейчас вместе нарядим елку? Сегодня ведь праздник - Новый год.

Девочка кивнула и вновь крепко-крепко обхватила меня руками, словно слишком боялась, что мама вдруг исчезнет.