— Я проверил материалы, по которым вам вынесен выговор, и вижу, что он вынесен неправильно. Продолжайте служить. Будем считать вопрос исчерпанным…

Я чувствовал, что Уборевич работает надо мной. Он присматривался ко мне, давал разные задания… Поручил на сборе в штабе округа сделать доклад о действиях французской конницы во время сражения на реке По в первую мировую войну. Доклад был для меня делом трудным… Но Уборевич смог помочь мне в этот момент… и впоследствии оценил этот доклад как хороший. Повторяю, я чувствовал, как он терпеливо работает надо мной…

У Тухачевского был опыт фронтовых операций, а Уборевич командовал в гражданскую войну армией, выше этого тогда не поднимался. Тухачевский был более широко известной фигурой, но я бы не отдал ему предпочтения перед Уборевичем… Уборевич больше занимался вопросами оперативного искусства и тактикой. Он был большим знатоком и того и другого и непревзойденным воспитателем войск. В это смысле он, на мой взгляд, был на три головы выше Тухачевского.

С Уборевичем я проработал вместе четыре года… Он был бесподобным воспитателем, внимательно наблюдавшим за людьми и знавший их, был требовательным, строгим, великолепно умел разъяснять тебе твои ошибки. Его строгости боялись, хотя он не был ни резок, ни груб».

Подтверждением прекрасной характеристики, данной выдающимся полководцем XX века, служит тот факт, что у него в подчинении находились такие командиры дивизий, как И. С. Конев, Г. К. Жуков, В. А. Соколовский, начальниками штабов корпусов были А. А. Новиков, В. Я. Колпакчи, в штабе корпуса служил М. Х. Баграмян. Оперативный отдел штаба округа возглавлял М. В. Захаров, в отделе служили Р. Я. Малиновский, В. В. Курасов, А. П. Покровский и другие. Шестеро из них стали маршалами Советского Союза и считали Уборевича своим учителем.

А кто был он, этот учитель, выпестовавший столько талантливых военачальников, знаменитых полководцев?

В автобиографии, еще в 1924 году, Иероним Петрович писал: «Родился в конце декабря 1896 года в деревне Антандрия Ковенской губернии. Родители — литовцы, крестьяне, бывшие крепостные. Земли было около 3/4 десятины на душу. Все годы с 1896 по 1909 провел в деревне, принимал посильное участие в хозяйстве — пастухом, а с 10 лет во всей работе — пашня, бороньба. Зимой учился в ближайшей сельской школе в местечке Дусяты. Говорят, что показал большие способности, и учитель занимался со мной отдельно, подготовил в 3-й класс экстерном в реальное училище в Двинск, куда я выдержал экзамен. Мальчиком в Дусятах участвовал в организации «сицилистов», не зная точно целей и задач, распространял прокламации, переписывал их от руки для размножения. В 1909–1914 годах учился в реальном училище в Двинске. Так как родители ничем не могли помочь, то приходилось самому зарабатывать уроками, да иногда и отцу помогать. Жил в пригороде, у дальнего родственника — кочегара. Летом уезжал в деревню и работал по хозяйству. Хотя жил в среде рабочих, но ни на какую политическую группировку не метнулся. Участвовал только в так называемых массовках. Годы прошли совершенно политически бесцветно. В 1914 году пытался начать учебу в институте, но средств не было, пришлось заняться уроками, а потом и совсем в 1915 году вернуться в деревню, на сельхозработы. В 1915 году летом в Литве в связи с бесчинствами казаков и усиленными мобилизациями участвовал в чем-то вроде небольшого бунта против полиции. Был предан суду ковенским губернатором, но скрылся в Питер, где был со сверстниками взят в армию…»

Призванный в армию, Уборевич был направлен в Петроград, в Константиновское артиллерийское училище, где прошел ускоренный курс, и в 1916 году был направлен на фронт. Имея звание подпоручика царской армии, перешел на сторону большевиков в Бессарабии, был назначен командиром революционного полка, усиленно вел бои против румынских и австрийских оккупантов.

Осенью 1918 года Уборевича направили на Северный фронт. Здесь, последовательно командуя тяжелой гаубичной батареей, бригадой, 18-й стрелковой дивизией, он руководил боевыми действиями красных частей, преградивших путь англо-американцам к Вологде и Москве. За успешное руководство войсками в боях против интервентов был награжден орденом Красного Знамени.

Осенью 1919 года по распоряжению Реввоенсовета Республики Уборевич направляется на Южный фронт, где вступает во временное командование 14-й армией. Ему тогда исполнилось всего 23 года.

Рассказывали, как байку, что назначенный членом военного совета армии Серго Орджоникидзе, прибыв в штаб, направился в кабинет командующего.

— Командарм здесь? — спросил он моложавого вида очкастого человека, видя в нем штабного.

— Здесь, — ответил тот.

— Ступай и доложи, что приехал Орджоникидзе.

Так произошло их знакомство, переросшее в большую дружбу. Позже Серго Орджоникидзе, выступая перед военной аудиторией, говорил:

— Командарма Уборевича я поставил бы всем в пример. Он был тогда очень молод, энергичен, грамотен в военном деле, решителен. Что сделало его таким? Ответственность перед людьми, кристальная честность, истинная любовь к народу. Его посылали всегда туда, где трудно. С Уборевичем было легко и приятно работать. Уборевича все любили за доступность, хладнокровие в самые опасные моменты и, конечно, за заботу о бойцах.

Под руководством молодого командира части и соединения 14-й армии сумели остановить рвущихся к Москве деникинцев. Они уже заняли Курск, Воронеж, до российской столицы рукой подать.

Сдерживая врага, войска 14-й и соседних армий Южного фронта сумели нанести ему фланговые удары своими подвижными соединениями, а потом и обратить в бегство. Были захвачены стратегически важные пункты: Кромы, Белгород, Харьков, Полтава, Екатеринослав, Николаев, Херсон, Одесса, Тирасполь. Красная Армия захватила огромные трофеи, столь необходимые ей: одних орудий более 350, самолетов — 15, бронепоездов — 23, миллионы ружейных патронов и снарядов, десятки тысяч винтовок.

Затем новое назначение: командующим 9-й (Кубанской) армией Кавказского фронта. Штаб армии находился в Новочеркасске.

О наступлении войск армии один из его участников вспоминал: «По пути от Новочеркасска ударная группа очистила от деникинцев десятки хуторов, станицы Багаевскую, Манычскую, Кагальниц-кую, Гуляй-Борисовку и продолжала преследовать донскую армию белых, сильные удары нанесла 3-му и 1-му Донским корпусам в районах Кагальницкой и Мечетинской. 6 марта сводный конный корпус Д. П. Жлобы и приданная ему 33-я стрелковая дивизия М. К. Левандовского штурмом взяли Новопашковскую. 7 марта был тяжелый бой у Екатериновской, где стремительное движение ударной группы пыталась задержать свежая конница генерала Секретова. Но из этого ничего не вышло. Части Жлобы и Левандовского ворвались в Екатериновскую и погнали беляков в направлении станицы Павловской. Окружив и захватив в плен три полка 4-го Донского конного корпуса, вышли во фланг скопившимся под Тихорецкой войскам деникинцев».

— Продолжать наступать дальше! — потребовал Уборевич.

Вскоре 9-я армия штурмом взяла Екатеринодар, а 27 марта 1920 года и Новороссийск.

За успешные боевые действия по очищению Северного Кавказа от деникинских войск Уборевич был награжден почетным золотым оружием.

Вскоре он снова назначается командующим 14-й армией и руководит боевыми действиями против белополяков. А через два месяца возглавляет 13-ю армию и сдерживает натиск врангелевцев в Северной Таврии и Донбассе. Награждается вторым орденом Красного Знамени.

В 1921 году Уборевич организует разгром махновцев, участвует в подавлении антоновщины в Тамбовской губернии, ликвидирует банды Булак-Балаховича в Белоруссии.

А потом были Сибирь и Дальний Восток. В августе 1921 года он назначается командующим 5-й армией и Восточно-Сибирским военным округом. Ему приказано готовить войска к освобождению Дальнего Востока от белогвардейцев и интервентов. В конце сентября он прибывает в Хабаровск. Вскоре — он военный министр Дальневосточной республики и, сменив Блюхера, назначается главнокомандующим Народно-революционной армии.