«Люди не жаждут бессмертия. Они просто не хотят умирать. Они хотят жить, профессор Декантор. Хотят чувствовать землю под ногами, видеть облака над головой, любить других людей, быть с ними и думать о них. И ничего больше. Все, что утверждалось сверх этого, — ложь».

Полусумасшедший профессор Зазуль выращивает людей в искусственной среде, в банках и аквариумах. Нужно сказать, что для фантазии подобного рода есть серьезные научные основания, если иметь в виду эксперименты по искусственному выращиванию человеческих эмбрионов в «биологической колыбели». Ийону Тихому (и Станиславу Лему) перспектива таких экспериментов явно не по душе. Создатель «гомункулусов» Зазуль и его лаборатория предстают перед взором читателя в мрачных, гнетущих красках. К нечистоплотному профессору и его окружению с самого начала чувствуешь физическое отвращение.

С упорством фанатика Зазуль ведет кропотливую работу над выращиванием живых существ в своих грязных, дурно пахнущих сосудах, на память консервируя в денатурате удачные экспонаты. Гротеск достигает своего апогея в самом конце, когда выясняется, что профессор вырастил своего двойника! Но кто сейчас находится в ванне со спиртом — Зазуль или его творение? «Между мной и ним возникла существенная разница во мнениях, и в результате этого не я… а он попал в банку со спиртом… он… он, профессор Зазуль, а я, я — именно я и есть…»

Невольно вспоминается знаменитый «Разговор с интервьюером» Марка Твена, в котором выяснилось, что когда из двух близнецов один утонул, то похоронили не того ребенка!

«Формула Лимфатера» — научно-фантастическое произведение философского плана. В нем затронуто множество проблем, которые встали в результате достижений науки сегодняшнего дня. Одна из этих проблем — продолжается ли биологическая эволюция мира в настоящее время, или она остановилась, застыла на месте? Является ли человек венцом эволюции, или ему на смену придут какие-то другие, более высокие по своей организации существа?

Станислав Лем недвусмысленно говорит, что если люди научатся активно вмешиваться в самую сущность жизненных процессов, то не исключена возможность, что наступит период «управляемой» эволюции, искусственного развития, разумного управления качественно новыми биологическими видами.

Для того чтобы написать «Формулу Лимфатера», нужно было многое изучить и многое осмыслить. Писатель объединил данные из теории эволюции, психологии, кибернетики, мирмекологии, математики.

Научная подлинность данных поразительна, многообразие их просто удивляет. Это видно хотя бы из такого примера. Лимфатер мучительно рассуждает над причинами того, почему эволюционное развитие муравьев, этих удивительно «умных» коллективных насекомых, остановилось на полпути. Что помешало этим «многообещающим существам» развиться до уровня мыслящих?

«Дело в том, — говорит Лимфатер, — что насекомые ведут происхождение ст первичнотрахеистых. А первичнотрахеистые вышли из океана на берег, уже имея сформировавшуюся дыхательную систему… Трахеи — вот что было проклятием насекомых! У них не было легких, были трахеи, и поэтому насекомые не могли развить активно включающийся дыхательный аппарат, понимаете? Ну, ведь трахеи — просто система трубок, открытых из поверхности тела, и они могут дать организму лишь то количество кислорода, какое самотеком пройдет через отверстия…».

А вот выдержки из серьезного научного сочинения: «Тело насекомого содержит систему ветвящихся трубок (трахей), несущих воздух непосредственно извне к тканям для обогащения их кислородом. Эти трахеи… пассивно открыты, однако нигде нет свидетельства активной и эффективной системы нагнетания воздуха. Дыхание осуществляется только путем диффузии…

Таким образом, насекомое по своей структуре не только не способно на первоклассную память, но из-за своей структуры оно не может достичь эффективных размеров» (Н. Винер. «Кибернетика и общество». Изд-во ИЛ, 1958, стр. 66).

Писатель приводит рассуждения одного из создателей кибернетики Норберта Винера о причинах «эволюционного тупика» в развитии нервной системы насекомых.

Можно сказать, что «Формула Лимфатера» является произведением замечательным в том смысле, что автору удалось тонко и умело синтезировать огромное множество научных данных и написать отличную научно-фантастическую повесть с глубоким содержанием. Лимфатер создает «Его» — существо нового типа, способное к мгновенной адаптации, приобретению и осознанию огромной массы информации о внешнем мире, способное к «высшей», интеллектуальной деятельности.

«Формула Лимфатера» внешне представляется как вполне самостоятельное произведение. Однако его связь с серией рассказов Ийона Тихого совершенно очевидна. Тот же одинокий ученый, обуреваемый гигантскими научными и философскими идеями, то же одиночество его труда в буржуазном захолустье, та же роковая неудача…

Неудача ли?

Из этого произведения трудно сделать однозначный вывод, потому что искусственно созданное суперинтеллектуальное существо хотя и погибает, но оно обещает вернуться неизбежно, как само познание, неумолимо, как бесконечная последовательность проб, и ошибок, сопровождающих кропотливый труд ученого. И если не Лимфатер, то кто-нибудь другой рано или поздно успешно повторит эксперимент, и человечество будет вынуждено столкнуться с подобным творением своего ума.

Историческая неизбежность и предопределенность научных открытий — очень яркая линия этого рассказа. Ведь очень часто говорят, что было бы хорошо, если бы то или иное научное открытие не было сделано. Но редко задумываются над самой возможностью не сделать открытие. Можно ли «запретить» научные открытия, которые ставят под угрозу жизнь людей? Лимфатер изо дня в день лихорадочно перелистывает реферативные журналы в поисках рокового сообщения, что его страшное открытие повторит кто-то другой.

Неизбежность эволюции человеческого познания и отсюда возможная неизбежность искусственной эволюции высшей органической жизни — лейтмотив «Формулы Лимфатера». Пафос рассказа в драматизме научного познания, в столкновении научных идей и человеческих чувств, в глубоких раздумьях о судьбах человечества в связи со стремительным развитием современной науки.

Издание на русском языке новых произведений Лема позволит читателю еще более полно представить творческое лицо этого интересного писателя, фантастика которого — об этом нужно сказать прямо — является промежуточной между фантастикой советской и фантастикой западной. Критики совершенно справедливо отмечают, что в ряде произведений польского писателя просматриваются тенденции, модные в научно-фантастических опусах американских и английских авторов. У Лема довольно часто мелькают фигуры одиноких ученых-отшельников, которые втихомолку, вдали от общества, без помощи друзей и сотрудников копаются в своих лабораториях, создавая фантастические машины, проверяя бредовые теории.

Лем часто прибегает к форме гипербол, пародий. Но каждый его читатель, конечно понимает, что по основной своей мысли рассказы Лема глубоко оптимистичны и философичны, заставляют задуматься и о путях науки и об окружающей действительности.

Фантастика Лема, и это самое главное, крепко бьет по псевдонаучной мистике, философским завихрениям и антинаучным спекуляциям тех, кто сознательно или по недомыслию искажает гуманистические цели подлинной науки.

А. П. МИЦКЕВИЧ,

кандидат физико-математических наук

ПРИМЕЧАНИЕ ИЗДАТЕЛЯ. Заметки эти, строго говоря, не относятся к рассказам о звездных путешествиях. Тем не менее я присоединяю их к избранным произведениям Ийона тихого, ибо они являются ценным документом, обогащающим новыми чертами образ этого заслуженного звездопроходца. Этот цикл не был ни записан, ни авторизован Ийоном, а представляет собой выборку из стенограмм, которые издатель сохранил и опубликовал, дополнив их воспоминаниями друзей, собиравшихся вечерами по пятницам у Ийона Тихого.