Я замерла, глядя в его глаза, которые сейчас казались мне двумя драгоценными камнями. Их блеск завораживал, утягивал куда-то в глубину. И я представила, что видит он. Страшные, нечеловеческие глаза... Я отвернулась.

- Иногда мне кажется, что во мне исчезло все хорошее. Я не могу больше радоваться по-настоящему, не могу получать от жизни удовольствие...

- Может быть, просто было мало поводов для радости?

Я несмело посмотрела на Рэя. Он улыбался, и мне тоже захотелось улыбнуться.

- Знаешь, Лиззи, мне кажется, тебе нужно сделать первый шаг, самой разорвать этот круг. Напиши брату письмо, расскажи о своей жизни, как скучаешь по нему. Уверен, его сердце растает.

Проводив Рэймонда на службу, я решилась. Достала лист бумаги и принялась писать письмо Луису. Сначала, подбирать слова было трудно, но потом все пошло само собой. Лиззи, притихнув, сидела рядышком, наблюдала со мной.

- Лиззи, помнишь, ты что-то говорила ночью? - спросила я, упаковывая письмо.

Девочка покачала головой.

- Милая, ты ведь можешь, я уверена, - вкрадчиво попросила я. - Постарайся... Скажи... Лиззи... Ну, повтори!

Лиззи молча отвернулась и достала из шкафа мой плащ. Ладно, не все сразу. Я вздохнула и стала одевать ее, чтобы пойти отправить письмо Луису. На улице я показывала Лиззи животных, птичек, растения, и спрашивала, что это такое. Девочка лишь улыбалась, глядя меня, и молчала. Мне даже подумалось на мгновенье, что она делает это специально. Но подозревать в обмане маленького ребенка было глупо, и я убедила себя, что однажды все-таки смогу помочь Лиззи снова начать говорить.

Когда приготовили ужин, Лиззи вновь потащила меня в комнату, полную нарядов. Мне не хотелось находиться там, но я все-таки согласилась, потому что надеялась, что там, где много воспоминаний о матери, Лиззи, возможно, начнет все же говорить.

Девочка жестом показала мне встать посреди комнаты, а сама полезла в шкаф, достав темно-бордовое платье из мягкого бархата, расшитое бисером, со скромным вырезом и пышными рукавами. Подняв его на вытянутых ручках, Лиззи запрыгала от нетерпения. Все-таки хочет нарядить меня, как не отпирайся. Да и, если честно, мне и самой захотелось примерить такую красоту.

Облачившись в платье, повернулась к ребенку. Лиззи радостно захлопала в ладоши и подтолкнула меня к кровати. Я послушно села. Девочка достала из ящика туалетного стола серебряный гребень и заколку, усыпанную разноцветными камнями. Она залезла ножками на кровать и принялась разматывать мой палантин. Я сначала хотела остановить ее по привычке, но потом передумала. Пусть ребенок развлекается.

Лиззи отбросила палантин, расплела мою длинную седую косу и принялась расчесывать волосы. Потом подняла их наверх и закрепила заколкой. Спрыгнув на пол, полюбовалась работой и снова похлопала в ладоши. Потом открыла дверцу шкафа с зеркалом во весь рост, предлагая мне посмотреться.

Вообще-то я не люблю зеркала, но сейчас мне стала любопытно. Я с опасением взглянула в зеркало и замерла от удивления и восхищения. Темно-бордовое платье удивительным образом сочеталось с глазами, а седые волосы, собранные в высокую прическу, пусть неумелую и неаккуратную, придавили мне необычный, но завораживающий вид. Я почему-то напоминала сама себе сказочное волшебное существо, вовсе не отталкивающее и проклятое, а прекрасное, притягательное...

Я услышала громкий вздох и обернулась. В дверях стоял Рэй, а я как обычно не заметила его прихода. Он смотрел на меня, не отрываясь, и я никак не могла понять выражения его глаз. Он сделал пару шагов вперед и едва слышно произнес мое имя. В моей голове разом пронеслись самые разные мысли. Например, что он возмущен тем, что я надела платье его сестры. Еще мне казалось, что он наверняка сейчас думает, какая же я некрасивая с этой копной седых волос... А вдруг, наоборот, я ему понравилась...

Мне не удалось узнать, потому что рядом раздался детский голосок:

- Ты такая красивая!

Мы разом уставились на Лиззи, которая рассматривала меня, грызя гребешок.

- Что ты сказала, милая? - спросил Рэймонд.

- Рэй, смотри, какая Сильвия красивая!

Мы с мужчиной переглянулись, не в силах больше сдерживать радостных эмоций.

 6

Бывают такие моменты в жизни, радость от которых перекрывает даже неприятное чувство одиночество. Надеюсь, в том, что Лиззи заговорила, наконец, есть и моя заслуга. Девочка, словно устав от бесконечного молчания, тараторила без конца целых полчаса, наверное. Она расхваливала мое платье, сообщила, чего хочет на ужин, огласила список наших вечерних игр и занятий, даже поинтересовалась, как прошел у Рэя рабочий день. И ни слова о матери или прошлой жизни.

Мы с Рэем сидели рядом на кровати, наблюдали за веселящимся ребенком, и, наверняка, думали об одном и том же. Как же спросить Лиззи о матери? А вдруг она видела что-то страшное, вытесненное из сознания? Вдруг плохие воспоминания принесут вред? Наконец, Рэймонд решился. Он подозвал племянницу и посадил на колени.

- Милая, как хорошо, что ты заговорила, мы с Сильвией очень счастливы, - начал Рэй.

Девочка улыбнулась и стала теребить его пуговицы на форменном кафтане.

- Лиззи, дорогая, скажи, ты помнишь свою маму?

- Помню, - тихо ответила девочка. - Она такая красивая, как роза в нашем саду.

- А где она сейчас, ты знаешь? - продолжил Рэй, заметно нервничая. - Где вы жили до того, как ты приехала ко мне?

Лиззи задумалась. Улыбка с ее лица исчезла. Вместо ответа она посмотрела на меня и выдала:

- Сильвия, ты красивая, как мама.

- Милая, ответь дяде, пожалуйста, - попросила я, гладя ее ручку.

- Не помню, - ответила Лиззи, спрыгнула с колен, подхватила куклу и выбежала из комнаты.

Мы с Рэеем растерянно посмотрели друг на друга.

- Год прошел... Думаешь, она, правда, все забыла? - задумчиво спросил Рэй.

- Возможно, просто вспоминать не хочет. Будем надеяться, со временем Лиззи хоть что-то расскажет. Надо как-то осторожно, аккуратно...

- Я все же попробую еще раз поговорить с ней.

Рэй поше&##x436;x43b; к д#x435;;вери, но потом повернулся и снова посмотрел на меня. Выражения его глаз я опять не смогла понять, но захотелось намотать на голову палантин. Я так привыкла к этой вещи, что без нее чувствовала себя почти голой.

- Ты прелесть, Сильвия, - произнес мужчина и быстро вышел из комнаты.

Я прижала ладони к горящим щекам, чтобы хоть немного остудить жар, пылающий во мне. Надо срочно переодеваться, потому что этот образ плохо на меня влияет. Я ведь никогда не могла воспринимать себя, как привлекательную женщину, которая может нравиться мужчинам. Даже, когда за мной ухаживал Майкл, мне все это казалось чистым недоразумением. Но там было другое дело. Просто парень, слуга, такой же, как я. А Рэй... Совсем другая ситуация. Мне нельзя позволять себе надеяться на что-то большее, чем просто доброе отношение. Иначе снова придется наблюдать за свадьбой исподтишка и чувствовать, как сердце разрывается.

Я переоделась в свое скромное серенькое платьице, замоталась палантином и отправилась накрывать ужин. Нужно знать свое место... Оказалось, Рэймонд не преуспел в выведывании тайн племянницы. На все вопросы о прошлой жизни Лиззи либо отвечала, что не помнит, либо просто притворялась, что не слышит. Рэй был явно расстроен этим, хотя старался это скрыть. Я вновь попыталась успокоить его, попросила дать малышке время.

Теперь, когда Лиззи вновь могла говорить, у нас появилось много новых занятий. Например, в дом стала приходить гувернантка, миссис Маринер, улыбчивая доброжелательная бабуля. Она учила Лиззи буквам, рассказывала про окружающий мир, учила писать и считать. Я тоже с удовольствием слушала ее уроки, так как у меня самой гувернантки никогда не было. Мама учила меня сама, как умела, в перерывах между работой. Поэтому я и не считала возможным самой учить Лиззи, так как пробелы в образовании у меня имелись немалые. Поэтому мы с Рэем и договорились, что он пригласит миссис Маринер на три дня в неделю заниматься с девочкой. Лиззи оказалась очень сообразительной, все схватывала на лету. Гувернантка восхищалась своей ученицей, говорила, что она опережает по развитию многих учеников такого же возраста.