— Теперь уже нет, — вздохнула она.

— Как ты можешь так думать, если сама не дала вашим отношениям перерасти в нечто большее, чем обыкновенный флирт?

— Напротив, я сделала все от меня зависящее... — возразила Эрин.

— Ну, хорошо, давай не будем спорить... Знаешь, вчера я встретила на улице такого потрясающего парня! Я набралась смелости и познакомилась с ним. Его зовут Маркус... Эрин, ты меня слышишь? Эрин, спустись с небес на грешную землю! — Коллин осторожно потрясла ее за плечо.

— Прости, я задумалась о своем... Так кто же этот красавчик?

Коллин начала свой рассказ с начала, но Эрин не слушала ее, с тоской размышляя о том, что ее глупым мечтам о Джареде Уорфилде, по всей видимости, не суждено сбыться...

Два часа спустя, когда Ванда и Коллин уже ушли, как гром среди ясного неба раздался требовательный звонок в дверь. Эрин посмотрела в «глазок» и замерла на месте. Джаред! Она чувствовала, как тревожно — часто-часто — бьется сердце, и не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Наверняка он увидел статью в журнале и пришел потребовать объяснений! Наконец невероятным усилием воли она заставила себя открыть дверь и спокойно сказать:

— Здравствуй, Джаред.

Эрин невольно отступила на шаг: таким грозным был его взгляд! Ее предположение полностью подтвердилось...

— Ты все-таки написала статью об Элисон... Только не надо сейчас оправдываться и говорить, что босс заставил тебя нарушить данное мне обещание.

— Джаред, я...

— Все утро мне приходилось избегать назойливых журналистов и репортеров, которые требовали от меня все новых и новых подробностей. И все из-за тебя!

Совершенно растерявшись, Эрин вжалась в стену. В эту минуту неуправляемого гнева Джаред был так похож на Брента, который всегда видел в ней только самое плохое! Она не могла произнести ни слова: в горле пересохло, ноги стали ватными... Джаред с грохотом захлопнул за собой входную дверь. Это заставило Эрин вздрогнуть и прийти в себя: да как он смеет столь бесцеремонно вламываться к ней в квартиру!

— Убирайся... — тихо, но твердо потребовала она, делая решительный шаг вперед.

— Ты прогоняешь меня? — несколько удивленно пробормотал Джаред. Похоже, его ярость начинала медленно отступать.

Она демонстративно распахнула дверь и подтвердила:

— Вот именно! По-моему, ты все для себя уже решил: я всего лишь пронырливая, коварная журналистка. И у меня нет желания разубеждать тебя. Так что давай прекратим эту бесполезную дискуссию. Убирайся из моего дома.

Несколько секунд Джаред молча смотрел на нее, гадая: может, действительно не она написала эту проклятую статью? Но тут он заметил гневные искорки в ее зеленых глазах и усмехнулся:

— Итак, ты признаешь, что сделала это, признаешь, что предала меня?

— Я не собираюсь ни в чем признаваться, Джаред. Ты слишком упрям, чтобы тебя можно было переубедить. Кроме того, ты уже решил, что я, Эрин Джеймс, недостойна твоего доверия. А раз так, зачем зря стараться?

Теперь настала его очередь то ли испуганно, то ли удивленно смотреть на нее. А Эрин тем временем продолжила свое наступление, чувствуя, что инициатива перешла к ней в руки:

— Чего же ты стоишь и не уходишь? Ведь я полностью подтвердила твои подозрения на мой счет. Ты должен быть счастлив!

— Но... я не могу чувствовать себя счастливым, — ответил Джаред наконец. — Я доверял тебе, Эрин, и поэтому поделился с тобой личными переживаниями, а ты использовала меня в своих корыстных целях... Честно говоря, я очень разочарован.

— Поверь, я тоже сильно разочарована, — ответила она.

О, как ей хотелось в этот момент взять журнал и собственноручно указать ему на имя автора, чтобы он раз и навсегда убедился, что она его не предавала! Но чувство собственного достоинства не позволяло ей так поступить.

— Чего же ты ждешь? — помолчав, спросила Эрин, кивая в сторону открытой двери: — Прощай, Джаред.

— Я думал, что ты особенная, что отличаешься от других — расчетливых и корыстных — женщин... Как жестоко я ошибся!

— Поверь, Джаред, я ни в чем не провинилась перед тобой! Жаль, что ты ослеплен гневом и не хочешь верить мне... Чего же ты ждешь? Злись! Обвиняй!

— Я жду, когда же ты наконец скажешь правду.

— Правду? Какую именно правду ты хочешь услышать? Правда состоит в том, что ты сам предал меня...

— Эрин, прошу, не сваливай вину с больной головы на здоровую.

— И это все, что ты понял из нашего разговора? Что ж, нам не о чем больше говорить. Прощай, Джаред!

Она заметила искру сожаления в его глазах и почувствовала, как тоскливо сжалось сердце.

— Прощай... Эрин, — вымолвил он после минутного молчания; на этот раз его голос прозвучал очень нежно.

Потом Джаред развернулся и ушел, ни разу не оглянувшись. Некоторое время Эрин молча стояла, прислонившись лбом к холодному косяку входной двери, и нервно теребила пуговицы на ночной рубашке. Она так долго добивалась, чтобы он ушел! И вот, когда Джаред навсегда исчез из ее жизни, ее охватила смертельная тоска...

Поздно ночью Джаред был разбужен жалобным плачем Элисон. Малышке приснился страшный сон, и ему пришлось долго укачивать ее.

После событий прошедшего дня он особенно нежно прижимал девочку к груди, жадно вдыхал исходивший от ее волос персиковый аромат. Джаред осторожно, чтобы не разбудить дочку, погладил ее по пухлой щечке. Элисон! Вот тот единственный человек, которому он полностью доверяет! Малышка никогда не предаст... и всегда, что бы ни случилось, будет любить его! Он надеялся, что его маленький ангел сможет заполнить странную пустоту в его истомившейся душе.

Но как Джаред ни старался, он не мог выкинуть из головы Эрин и их последний разговор. Он не мог отделаться от мысли, что их беседа была всего лишь каким-то фарсом, характерным для простеньких мелодрам или водевилей. Они наговорили друг другу слишком много двусмысленных фраз, в которых лично он совершенно запутался. Если Эрин действительно призналась в предательстве, то почему в ее прекрасных зеленых глазах время от времени блестели искорки азарта и тут же уступали место отчаянию и боли?

Джаред осторожно положил Элисон на кровать и заботливо накрыл ее одеялом. Девочка заворочалась, но не проснулась. Теперь можно идти спать... Но уснет ли он? Вот в чем проблема. Заранее предполагая тщетность всех попыток, Джаред отправился на кухню и заварил себе чашку крепкого кофе. Просидев в задумчивости часа два, он почувствовал некоторое облегчение и вернулся в спальню. Там он быстро скинул халат и забрался в постель. Нет, никогда ему не найти женщину своей мечты — умную, добрую, бескорыстную, которая согласилась бы стать его женой и согревать его холодными осенними ночами! Теперь, когда зеленоглазая нимфа Эрин Джеймс навсегда исчезла из его жизни, в сердце не осталось места для любви...

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

На следующий день Джаред изо всех сил старался забыть о том, что произошло накануне дома у Эрин и как одиноко он чувствовал себя потом, лежа в постели в темноте, на холодных простынях. Он позавтракал в компании Элисон, прочитал ей сказку, потом осторожно обработал швы на голове девочки и поменял повязку. Закончив домашние дела, Джаред отправился в офис. Там он усердно (пожалуй, даже слишком усердно) работал до полудня: просматривал отчеты сотрудников, кропотливо сверяя, проверяя и снова перепроверяя сроки, цифры, — в общем, выполнял самую неблагодарную рутинную работу, накопившуюся в течение нескольких дней. Потом он вызвал Джилл — свою секретаршу — и поручил ей обзвонить всех партнеров по бизнесу и пригласить их на экстренное совещание. Около пяти бизнесмены разъехались по домам. И Джаред снова остался один...

Он сел за письменный стол и, с тоской глядя в пространство перед собой, начал думать об Эрин, вспоминать ее лицо, походку, фигуру... Джаред перебирал воспоминания, как яркие цветные фотографии: вот он увидел ее в первый раз; вот она осторожно слизывает сахарную пудру с кончиков пальцев; вот они целуются сначала в его машине, на пикнике, потом в больнице; а вот они занимаются любовью в увитой плющом беседке; вот он видит заголовок в журнале, мчится в обеденный перерыв к нет домой...