— Сам того не ведая, я помешал такому важному событию! — усмехнулся Джаред.

— И не говори! — улыбнулась Эрин. — Я так рада, что мне не придется в очередной раз выслушивать ее нравоучения...

— Я тебя прекрасно понимаю: мой отец тоже был неисправимым циником и любил критиковать все, что я делал или говорил! Он всегда был чем-то недоволен.

— Как ты думаешь, почему родители так поступают?

— Я, конечно, плохо знаю Ванду... — задумчиво произнес Джаред. — Но мой отец вел себя так, потому что мой дед обращался с ним не лучше. Я родился уже после его смерти, но мне рассказывали, что мой дед был жестким человеком, ценившим в людях только деньги и их положение в обществе. Он никогда никому не говорил о своих чувствах...

— Моя мать тоже ценит в людях только деньги...

Джаред многозначительно хмыкнул и повернул автомобиль на тихую улочку.

— И ты тоже ценишь в людях только деньги, — подумав, добавила Эрин.

Раздался визг тормозов.

— Ты действительно так считаешь, Эрин?

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Ну, не знаю... Но мне было так больно, когда ты вручил мне бриллиантовые серьги и сказал, что они могут компенсировать нанесенную обиду!

— Я этого не говорил! — пылко возразил Джаред.

— Но ты наверняка так подумал.

— Ошибаешься, у меня и мыслях ничего такого не было!

— Ладно, оставим эту тему...

— Прекрасно. Давай помолчим. Мне нужно кое-что обдумать...

Повисло напряженное молчание. Эрин не выдержала первой:

— Как поживает малышка Элисон?

— Лучше всех. Она постоянно спрашивает меня, когда ты снова придешь к нам в гости. Ты ей очень нравишься, Эрин.

— Очень рада это слышать! Куда ты меня везешь, Джаред? Ответь, наконец!

— Скоро ты все увидишь. Потерпи еще немного...

— Я окончательно заинтригована.

Минут через пятнадцать они добрались наконец до нужного места и вышли из машины. Несмотря на то, что уже наступил октябрь, ночь была на редкость теплой. Кругом было так тихо, что Джаред и Эрин ясно слышали звук собственных шагов. С каждым шагом идти становилось все тяжелее: по всей видимости, они поднимались на какой-то холм. Джаред осторожно придерживал ее за талию, чтобы она не упала. Но вот они забрались на самый верх...

Эрин огляделась вокруг и замерла в восхищении: отсюда открывался потрясающий вид на город! Портленд блестел вдали разноцветными огнями, а над головой сияли тысячи созвездий! Если бы не лежавшая у нее на талии рука Джареда, связывающая ее с реальным миром, она бы улетела навстречу этому загадочному миру. Эрин вдруг поняла, что отдала бы все на свете за возможность каждый день стоять здесь, на этом холме, вместе с Джаредом и любоваться ночной жизнью ее родного города!

— Ну, как тебе этот вид? — донесся до нее голос Джареда.

— О, это же... просто восхитительно! — выдохнула Эрин.

— Я часто прихожу сюда, чтобы забыть о своих проблемах и заботах. Я «открыл» это место, когда мне было семь.

— Джаред, я просто не нахожу слов, чтобы передать свой восторг!

— Теперь ты веришь, что, подарив бриллиантовые серьги, я не хотел тебя оскорбить?

— Верю... Ты просто хотел сделать мне приятный сюрприз, загладить свою вину...

— Эрин, нам надо поговорить.

Она прижалась к его груди:

— Я тоже так думаю... Наверное, мне следует объяснить, почему я так вспылила, увидев серьги. Дело в том, что мой бывший муж всегда дарил мне драгоценности, когда чувствовал себя виноватым. Ничего другого Брент просто не мог мне предложить, потому что у него было холодное сердце...

— Дорогая, посмотри на меня... Я люблю тебя, как еще никогда никого не любил! Я никогда не был и не буду Брентом Джонсоном! Эрин, почему ты молчишь?

— А как же та женщина, с которой я видела тебя в кафе «У Уорфилда»?

— Какая женщина? — удивленно переспросил Джаред.

— Блондинка в мини-юбке...

— Это Нэнси Свопс, жена Дэна! — рассмеялся он. — Того парня, с кем ты меня спутала, когда мы только встретились. Помнишь?

— Кажется, припоминаю. Значит, она не твоя подружка?

— Нет.

— Какое счастье! — воскликнула Эрин и добавила, пряча раскрасневшееся лицо у него на груди: — Я ведь тоже люблю тебя Джаред...

Они расстались только перед самым рассветом, словно шекспировские Ромео и Джульетта...

Домой Эрин вернулась около семи утра. Она на цыпочках прошла в гостиную и, не раздеваясь, легла на диван. Проснулась Эрин оттого, что кто-то все время шуршал пакетами и хлопал дверьми. Она открыла глаза. Часы на стене показывали около половины одиннадцатого.

— Мама, ты что, уже уезжаешь? — воскликнула Эрин, не поднимая головы.

— А что мне остается, если моя дочь ночует неизвестно где! — крикнула Ванда из соседней комнаты. — Ты провела ночь с этим низкопробным лжецом?

Вот и пришло время для серьезного разговора! Будь смелее, Эрин!

— Да, я была с ним, — бодро сказала она. — Пусть Джаред низкопробный лжец, как ты его называешь, но ведь он такой красивый...

— Я запрещаю тебе видеться с ним! — тут же последовал категорический ответ.

— Я уже не маленькая девочка, мама, и имею полное право сама решать, с кем мне встречаться! И вообще, Джаред Уорфилд — очень хороший человек: добрый, нежный, заботливый...

— Кошечка, наконец, показала свои коготки, — неожиданно с нежной улыбкой заметила Ванда. — Я так давно мечтала, чтобы ты окончательно встала на ноги! И вот это случилось: ты, наконец, проявила свой характер.

Эрин была совершенно ошарашена таким поворотом событий.

— Погоди, мама. Ты что же, рада, что я тебе нагрубила?!

— Конечно, мне это неприятно, но я всегда желала тебе только добра...

— Мама, я так тебя люблю!

— И я тебя люблю, дорогая. Прости, что причиняла тебе столько боли... Заметь: в воспитательных целях! — улыбнулась она.

— И ты меня прости... за все.

Воссоединение матери и дочери закончилось нежными объятиями. И тут как гром среди ясного неба раздался звонок в дверь, возвращая их к реальности.

— Я открою! — крикнула Эрин и, забыв посмотреть в «глазок», распахнула дверь. — Джаред?

— Могу я войти?

— Давай поговорим на крыльце, — прошептала она. — Мама никак не может простить тебя за тот спектакль...

— Нет, я хочу сделать это при ней.

— Что именно? — растерянно переспросила Эрин.

— Сейчас узнаешь... Здравствуйте, миссис Джеймс. Я хочу попросить у вас прощения за свое наглое поведение в ресторане... Сможете ли вы простить меня?

— Эрин считает, что вы стоите этого... Так что все будет зависеть только от вас, Джаред.

— Я хочу попросить у вас руки вашей прекрасной дочери...

— Что?! — Мать и дочь удивленно переглянулись.

— Вы не ослышались. Эрин, выходи за меня замуж!

— Я... я... просто не знаю, что сказать...

— Отвечай скорее «да», глупышка, — улыбнулась Ванда Джеймс. — А где же кольцо, Джаред?

— Совсем забыл! — хлопнул он себя по лбу. — Вот открой, дорогая...

— О боже, оно так похоже на папино... Спасибо, милый...

— А это тебе подарок от Элисон.

— Ах, какое милое пластмассовое колечко! Я всегда его буду носить... — Эрин торопливо надела его на мизинец.

— А мое обручальное кольцо?

— Прости, что?

— А мое обручальное кольцо ты тоже всегда будешь носить?

— Конечно, милый, — ответила Эрин, прижимаясь к нему, — потому что я согласна стать твоей женой! Я люблю тебя так, как никто никогда не любил!

— Мы вместе навсегда! — просиял Джаред, страстно целуя свою невесту в губы.

Мать Эрин, тайком вытирая слезы радости, тактично отвернулась...

Так закончился «дневник» еще одного холостяка!

КОНЕЦ.

Внимание!

Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам