Почему так происходит? Татьяна Георгиевна, естественно, тоже задумывалась над этими непростыми вопросами.

— У нас часто спрашивают молодые журналисты: «Вам, наверное, тяжело жилось при Советской власти? Вам трудно было пробиваться?..» Да чушь собачья! Так же, как и в Голливуде, как везде… Потому что в нашей профессии все решает «господин случай», вкус человека, который набирает курс либо собирается снимать фильм… Его взгляды на искусство. Вот Мейерхольд придумал «систему пяти пунктов», по которым считал, может ли человек стать артистом, тем более счастливым артистом. Это когда с его требованиями совпадали психофизические данные актера, вплоть до тембра голоса. Плюс — непременно! — наличие обаяния. Это мистическое понятие: что-то, обволакивающее другого человека, затягивающее его в себя, заставляющее сопереживать.

За рубежом продюсеру ясно, что это — талант, и в него надо вкладывать деньги. Зритель голосует за него своим долларом. И если там человек добился успеха, то он на гребне, никто его оттуда не вышибет, если он сам ни погубит свою жизнь или не прекратит…

Трагические судьбы есть везде, они были и будут… Сменился стиль танцев, — и Фред Астор остался не у дел. Как и Элвис Пресли, который, кстати сказать, мечтал в кино сыграть Пушкина. Свидетель этому мой муж, который оказался в Лос-Анджелесе на приеме у Грегори Пека и увидел там Пресли. Тот узнал, что будут русские спортсмены, пришел проверить, примут ли они его за «Пушкина» или нет. И только мой муж это заметил, потому что был мужем актрисы.

А у нас — будь ты хоть семи пядей во лбу!.. Я могу это на своей жизни продемонстрировать, но на чужой даже ярче: именем этой звезды названа планета — Нонна Викторовна Мордюкова!.. А сколько ролей, написанных словно на нее, она не сыграла?..

Как это калечит актерские судьбы! Иногда даже отнимает жизни. От обиды и безысходности заставляет глушить себя алкоголем или наркотиками.

У Татьяны Георгиевны были поводы горевать над проблемами в искусстве, но хотя бы сложилась супружеская жизнь: целых двадцать семь лет счастья! Далеко не идиллического и не безоблачного, поскольку оба обладали характерами сильными и взрывными. Владимир Васильевич защитил две диссертации, стал профессором, человеком известным и весьма уважаемым. Но тем, кто видел его во гневе, становилось дурно: взъерошенные волосы, разбросанные по квартире вещи, звериный рык: «Где?» Только жена проницательно догадывалась, что речь в тот момент могла идти о кусочке бумажки с записанным телефоном. Она мгновенно выуживала из вселенского хаоса искомый обрывок, и муж восторженно чмокал ее в щеку: «Ты — мое чудо! И что бы я без тебя делал?»

Но она еще не знала, что где-то из невидимых песочных часов уже высыпались последние песчинки их счастья…

— Я всегда много читала и как-то встретила поразившие меня слова Циолковского: «Вы думаете, это скопление облаков на небе? Водяные пары? Это души летают»… Я в этом убедилась. Мы как-то шли с сестрой по полю. Надвигалась страшная гроза, поэтому я все время поглядывала на небо. И вдруг как закричу: «Смотри: голова!» Я только не произнесла, что это голова моего мужа. Ну, просто как тень от скульптуры. Сестра отмахнулась: «Да ну тебя с твоей мистикой!» Прошел год, и мужа не стало: сгорел, как свечка, от какого-то ураганного рака. Он всю жизнь не пил и не курил, занимался спортом, а 13 апреля упал и 29 августа 1986 года его не стало. Ему было всего пятьдесят пять.

Когда Володи не стало, я безумно много курила, ночами не спала. Как только закрывала глаза, у меня такие жернова ворочались в голове!.. Я физически ощущала, как мысли сплетаются в клубок колючей проволоки… Я обложилась газетами, журналами, книжками по философии. Читала, чтобы только не думать… Это врач его убил: сказал в открытую, что у него рак. А ему нельзя было это говорить! Через двадцать минут у Володи была клиническая смерть: он ахнулся головой об стенку, и произошло сотрясение мозга. И мужа парализовало у меня на глазах. Двадцать минут назад лежал человек с синими глазами, смотрел на меня, верил, что все будет хорошо… Даже пошел на поправку, а тут в одночасье…

Татьяна Георгиевна очень тяжело переживала смерть супруга. Свою большую квартиру на Васильевской, что по соседству с Домом кино, всю перестроенную по своему вкусу (с опережающей время идеей встроенной мебели), оставила семье сына. Сама же перебралась в небольшую двухкомнатную на окраине Москвы, на Крылатских Холмах. В ней царит Память. В виде разноцветных длинных копий, которые когда-то метал муж, фотографиях «Давида» на стенах и его спортивных трофеях на полках… Рядом с которыми фото любимой внучки, красавицы Олечки, у которой — в бабушку — отличные показатели в учебе и спорте. Все же великая вещь — хорошие гены!

И хотя Татьяна Георгиевна сегодня снимается редко, она продолжает работать и живет активной, напряженной общественной жизнью. Учит детей актерскому мастерству в Академии детского творчества. В качестве почетного гостя или члена жюри участвует в кинофестивалях, часто зовут ее на встречи со зрителями. Организаторы «Киношока» как-то пригласили в программу «Великие и неповторимые».

— Я иронически относилась к этому названию, никогда на эти встречи не ходила. Читаю программу: ну, сокурсники, с кем я когда-то снималась, — не рановато ли их так?

Пригласили многих актеров, которых жизнь «прикатала» каточком. Хорошо, что кто-то выжил — было больше сил, а ведь кто-то не дождался своего часа — умер… Я стою, и меня лихорадит: как уложить свою жизнь в отпущенные семь с половиной минут? Это все равно что весь опыт, всю громаду ощущений воткнуть в замочную скважину!..

Когда выходишь на зал — это как коррида с быком. Я вылетела и — как, откуда это пришло? — сразу начала: «Стою, а надо мною такой нимб: „Великие и неповторимые“. Даже, поверьте, между лопаток пробегают иголки от ужаса… Жизнь прожить — не поле перейти. Все было: и радостное и горестное, и болезни и большая любовь… Я уверена, что в любом возрасте нельзя сдаваться, надо жить полнокровной жизнью»…

А про себя подумала: я именно так и жила. Так и живу, хотя после смерти Володи ни на какие предложения противоположного пола не реагирую: не смогу начать с нуля.

Память — это большая часть меня, поэтому я обязательно должна написать книгу. Не о себе. А о потрясающе красивом и талантливом человеке — Владимире Кузнецове. Единственном и неповторимом.

Родилась в Ташкенте 12 ноября 1931 года.

Закончила ВГИК (1955, мастерская Б. Бибикова и О. Пыжовой).

В 1956–1992 — актриса Театра-студии киноактера. Заслуженная артистка РСФСР (1964).

Народная артистка России (1990).

Награждена орденом «Знак Почета», медалями «За доблестный труд в ознаменование 100-летия В. И. Ленина», «В память 850-летия г. Москвы», «Ветеран труда», знаками «За отличную военно-шефскую работу», «Отличник кинематографии СССР», а также Золотым орденом ГДР за участие в общественной жизни общества ГДР — СССР.

С 1964 г. являлась членом Комитета по Ленинским премиям в области литературы и искусства, а с 1969 г. — членом Центрального комитета профсоюза работников культуры.

Снималась в фильмах:

1952 — Майская ночь, или Утопленница

1953 — Судьба Марины

1954 — Запасной игрок

1955 — Вольница

— Доброе утро

1956 — Первые радости

— Необыкновенное лето

— Разные судьбы

1957 — Г ори, моя звезда

1958 — Над Тиссой

— Олеко Дундич

1959 — Заре навстречу

— Косолапый друг

— Солнце светит всем

1960 — Время летних отпусков

1961 — Карьера Димы Горина

1962 — Бей, барабан!

— Как я был самостоятельным

1963 — Над пустыней небо

1964 — Женитьба Бальзаминова

— Ты не один

— Казнены на рассвете

1966 — Выстрел

1967 — Лунные ночи

— Звезды и солдаты